Наталья Оско - Спаси любовь. Хроники Ипсилона

– Я? – удивляюсь.

О каком намеке речь? Не понимаю и… Старик? Ничего себе! Конечно, вечное недовольство и ворчливость прибавляют ему десяток лет. И взгляд небесно-голубых глаз при первой встрече показался проницательным. Но разве парень не может быть глубокомысленным, задумчивым?

– Я говорил серьезно.

– Тогда объясни, – настаиваю.

– Все сложнее, чем я ожидал. Думал, что последняя миссия станет легкой работенкой, но… Мне досталась сэйфин с приставкой «лим». – Он начинает мерить шагами маленькую комнату.

– Хм! Это что за фрукт и с чем его едят? Надеюсь, ты меня не обозвал? – с усмешкой смотрю на собеседника.

– Что за несерьезность? Конечно, нет! Ты чистая душа, источающая редкие крупицы с уникальным кодом света и лим… – Дмитрий останавливается и начинает шептать, точно нас могут подслушать:

– Взломщик пространственно-временного континуума, способный рушить ареальные барьеры *.

* Ареальный барьер– преграда пространства и времени.

– Это типа круто?

– Скорее опасно. А для тебя – вдвойне!

– Почему?

– Твоя сущность молодая, еще не успела преодолеть порог зрелости. Тобой движут эмоции. Семнадцать лет – короткий срок. Нет достаточного уровня мысленной силы, запаса терпения, жизненного опыта для обладания необыкновенным даром. Сейчас ты способна только на эмфатические бесконтрольные всплески, одним из которых стало воспоминание обо мне. Так я тебя и нашел, – произносит и наблюдает за моей реакцией.

– Разве я думала о тебе? – прокручиваю в памяти последовательность перемещений: сектор стабилизатора, дом, мама, туман, Роб и… Я сравнивала тогда незнакомца с Дмитрием. Вот оно!

– Все верно, – кивает блондин.

– Значит, стоит подумать о человеке или месте… И я уже там?

– Есть одно но… – собеседник привлекает внимание интонацией. – Эмоциональный фон нестабилен и задержаться надолго в одном месте нет возможности. Тебя против воли будет выкидывать в пространственно-временную петлю, откуда выбраться бывает сложно даже такому, как я.

– А как же… – хочу произнести имя недавнего знакомого, но не решаюсь.

– Роб, – он снова проявляет способности чтеца.

Смущаюсь. Я мечтала сохранить воспоминания о нашей встрече втайне и потому беспокоюсь. Роб мог застрять в этой… Как ее? Петле. Вдруг у него нет проводника и он останется там навсегда?

– Твоему другу помощь не нужна. Он спит. Четвертая фаза сна способствует замедлению дыхания, сердечного ритма. В этом состоянии возможны провалы в сознании и… Нам некогда говорить о твоем бойфренде. Дай руку.

– Вот еще! Он мне никто, – фыркаю и встаю в позу.

– Сэйфин-лим! Мне все равно. – В нетерпении протягивает мне раскрытую ладонь. – Ну же! Мы потеряли два дня, а это расточительство, – сердито бурчит.

– Неужели. Я была дома и уверена, что прошло не менее трех месяцев, – подвергаю сомнению его слова.

– Ничего удивительного.

– И это объяснение? – восклицаю.

– Господь всемогущий! За что ты наградил меня болтливой сэйфин, способной взорвать мозг? – Дмитрий театрально поднимает взгляд к потолку и вскидывает руки. – Елизавета! – Указывает на меня пальцем. – Это был последний вопрос и таковым будет ответ!

Согласно киваю.

– Ипсилон и Земля находятся в разных временных измерениях. Сравнивать течение периодов – это как сопоставлять жизнь человека с быстротечным существованием мотылька. На этом все. Довольна? – дразнит меня.

– Хм! – улыбаюсь и огорчаю проводника очередным «хочу знать». – Выходит, я маленькое порхающее существо?

– Что-то вроде того, – бурчит.

– Если я бабочка, – мои размышления вслух вынуждают собеседника стонать от досады. – Значит, ты оказываешься на моем месте? Но человек – это я, а ты ангел. Сколько тебе лет?

– Это лишнее! Идем, – устав от моей болтовни и бесполезного ожидания, Дмитрий берет меня за руку и тянет к стене, которая мгновенно растворяется. Переступаем порог и оказываемся в уже знакомом коридоре.

Проводник целеустремленно шагает вперед. Я едва поспеваю за ним.

– Можно чуть медленнее? – прошу сбавить темп, не особо надеясь на его сговорчивость. Но парень замедляется, останавливается и резко разворачивается ко мне.

– Слушай меня внимательно, сэйфин! – его вкрадчивый голос становится таким властным и строгим, что вынуждает задержать дыхание и слушать. – Ты должна запомнить одно правило. Молчание золото. Так говорят? Это твоя безопасность.

«Значит, заткнись, Лиза! Хорошо. Но почему?»: мысленно возмущаюсь.

– Твое любопытство сводит с ума, но это не ради моего спокойствия. Темные сущности низменных кругов охотятся на таких, как ты. Главное, что их привлекает – голос. В нем особые вибрации и еще… Чем чище душа, тем драгоценнее кровь, текущая по венам. Одна капля усиливает способности в несколько раз. Ты раритетный экземпляр. Поэтому в присутствии посторонних рекомендую молчать и по моему требованию тоже. Но сейчас можешь болтать, сэйфин. Коридоры верхнего яруса свободны от темных, – подмигивает мне.

– Чернокрылый тоже знает кто я? – откликаюсь, мысленно рисуя образ высокого темноволосого мужчины с идеальной фигурой, черным оперением крыльев, привлекательной татуировкой в форме живого огня и глазами, прожигающими насквозь. Он так похож на посланника тьмы. Мрачный ангел, владеющий чужими сердцами, повелевающий эмоциями и ловко управляющий телами.

– О ком ты? – спрашивает Дмитрий, точно не слышит моих мыслей.

– О Мстиславе. Вы разговаривали с ним… Там, – указываю туда, где впервые увидела привлекательного незнакомца.

– Странно. – Озадаченно качает головой проводник.

– Он был живой, реальный и… Грубый!

– Да! Все было наяву. Но как? Воспоминания о ловчем обычно стираются из памяти, связи рушатся, стоит прервать зрительный контакт. Так было с каждой сэйфин до тебя, – удивляется блондин.

– Значит, я не любая, к тому же с приставкой, – хмыкаю.

– Дело в другом. – В задумчивости трет лоб.

– Он опасен для меня? – не выдерживаю и задаю очередной вопрос.

– Это ты губительна для него.

– Я? – восклицаю.

– Ты не понимаешь, – отмахивается проводник. – Уходим, пока ловчий не обнаружил нашего присутствия и не совершил какую-нибудь глупость. По пути навестим фэйбора, он поможет избавиться от твоих эмфатических всплесков, – Дмитрий крепче сжимает мою ладонь и тянет вперед.

Мы начинаем путешествие по длинным светлым коридорам. Эхо шагов и мы – две одинокие фигуры в огромном пространстве залов, переходов.

Интересно. Где все? Не думала, что Ипсилон столь безжизненный. А как же ангелы, души, темные сущности?

Стоит засомневаться, как реальность подергивается волнообразными визуальными помехами. Сквозь рябь виднеется то же пространство, но заполненное размытыми силуэтами.