Алиса Перова - Танго на троих

– Дианочка просто вчера не поужинала. Она очень много занимается и сильно устаёт, а о еде часто забывает.

Бабкиным масляным голосом можно дверные петли смазывать. Что это с ней?

– Диана, – продолжила Эльвира, – познакомься, деточка, это твоя тётя Надя.

– Надежда Ивановна, – неласково исправила её ледяная сосулька.

– А это Эдуард Алексеевич, – как ни в чём не бывало продолжила бабка.

Я молча кивнула гостям, потому что в зобу уже давно дыханье спёрло. Нет, ну а что мне им отвечать – «очень приятно»? Так это враньё. А то, что я Диана, они и так в курсе. Чтобы усмирить протестующий от голода желудок, я взяла в руки чашку и, выпив сразу половину тёплого напитка, закашлялась под пристальными взглядами.

– Я на минутку, извините, – придушенным голосом просипела я и вылетела вон из кухни.

– Ужас какой! – послышался мне вслед брезгливый голос тётки.

Я заперлась в ванной, прокашлялась и сполоснула лицо холодной водой.

Господи, пожалуйста, помоги мне это выдержать!

Осторожно выглянув из своего укрытия, я услышала голос полковника:

– Нет, ну а что вы хотели, да я бы вообще обосрался под такими взглядами, а девчонка лишь поперхнулась.

– Лёнечка! – воскликнула шокированная бабка.

– А что Лёнечка? Вы познакомиться собрались или смертную казнь ей выносить? Что глазами лупите? Знаете, как это выглядело – ты, девочка, пока кушай, а мы в тебя постреляем.

– Да что Вы такое говорите, Леонид Петрович? – холодный тон тётки сменился на обиженный.

– Да я говорю как есть! Я в своём доме, а вы у меня в гостях, а не на заседании суда над врагом народа. А если вы приехали повыгрёбываться, то можете валить к себе домой, и там друг перед другом выгрёбывайтесь.

Громыхнул стул, и послышались тяжёлые, торопливые шаги полковника, покидающего поле боя после разгрома врага.

Я рванула в свою комнату. Вот это Полкан! Вот это он выдал! У меня даже не получается дать оценку его действиям – я слишком взволнована. Из коридора послышался визгливый тёткин голос и всхлипывания, сливающиеся с причитаниями расстроенной бабки и тихим бухтением Пухляка. Ура – уходят! А точнее, сбегают, как трусливые крысы. Ну и скатертью им дорога! И ветра попутного. И порывистого!

Эльвира вторглась на мою территорию лишь спустя часа два. Наверняка распиналась перед Полканом. Глаза у бабки покраснели, а нос слегка распух. Она тяжело вздохнула и спросила:

– Диана, у тебя какие были на сегодня планы?

Были? Неожиданная постановка вопроса! Похоже, не судьба этим планам претвориться в жизнь.

– Я собиралась съездить на кладбище, а потом встретиться с девочками, – отвечаю честно.

– Девочки могут и подождать, а на кладбище зачем? Ты же туда каждую неделю ездишь. Что ты там делаешь одна? Страшно ведь…

– Я разговариваю с мамой и мне совсем не страшно, – признаюсь с ноткой вызова в голосе.

– Ну, ладно, – смутилась бабка, – потом, через недельку съездишь.

И на мой вопрошающий взгляд пояснила:

– Диана, нам необходимо собрать твои вещи. Можно пока только самые необходимые, на первое время, и я отвезу тебя к тёте Наде.

В глаза мне Эльвира совсем не смотрит. Ну вот, всё же вынесли мне приговор.

Сердце колотится по рёбрам, позвоночнику и, кажется, даже в горле. Просить, чтобы меня оставили здесь, нет никакого смысла. Бабка всё видит, всё понимает, но всё равно приняла решение. Что ж, этого следовало ожидать. Просто я немного расслабилась, а теперь пришло время собраться и сгруппироваться.

На такси до тёткиного дома мы добрались за тридцать пять минут. Если учесть, что сегодня воскресенье, то на маршрутке, в будний день придётся ехать больше часа до центра и ещё плюс час до школы. Как же мне теперь быть – вообще, что ли, не спать? Однако свои мысли я держу при себе. Ничего, придумаю что-нибудь, лишь бы не другая школа.

На лифте мы поднялись на двенадцатый этаж новенькой шестнадцатиэтажки и остановились перед красивой, бронированной дверью. Замуровались, как в бункере, – значит, есть повод бояться. Дверь нам открыл Пухляк и широко разулыбался.

– А мы вас ждём, проходите, вот тапочки, пожалуйста.

Хозяин квартиры раздал нам тапочки и проводил в просторную кухню, где за накрытым кухонным столом восседают три ледяные скульптуры. Дубль два!

Скользнув мельком по тётке, мой взгляд остановился на русоволосом парне. Это и есть тот сволочной, белобрысый Артурчик? Красивый мальчик, но неприязненный взгляд голубых, как у матери, глаз и презрительно искривлённые губы меня сразу насторожили. А что я, собственно, здесь ожидала – ковровую дорожку, фанфары и шарики?

– Чё уставилась? – подал голос высокомерный красавчик.

– Запоминаю, – невольно вырвалось у меня.

– Артур, это что за поведение? – укоризненно молвила бабка. – Ты даже не поздоровался.

– Привет, Эльвир! – сориентировался этот придурок, продолжая пялиться на меня.

Ну, давай, смотри, козёл, тем более есть на что посмотреть.

Белобрысая, тощая пигалица с двумя жиденькими косичками запоздало выскочила из-за стола и бросилась обнимать бабку.

– Снежаночка, принцессочка моя, как же я соскучилась, моя куколка!

Куколка, блин, пуколка – моль бледная!

– Эльвира, а что ты мне принесла? – пропищала Моль.

Я закатила глаза – детский сад! Сколько, бабка сказала, лет этой принцессе Дурандот? Кажется, она на год младше меня? Да-а уж!

– Ох, прости, моя маленькая, я ничего не успела купить, но я дам тебе денежку, и ты сама купишь, что захочешь, хорошо? – бабка сюсюкает с ней, как с недоразвитой. Да она так и не разовьётся никогда.

– Ну ладно, – капризно протянула куколка.

– Дети, – прервал Пухляк сюси-пуси, – познакомьтесь, это Диана, она ваша двоюродная сестра и теперь будет жить с нами. Но об этом мы вас уже предупреждали.

– И где она будет жить – в вашей спальне или в Снежкиной? – лениво поинтересовался Артурчик.

– Пока в зале, а потом видно будет, – раздражённо ответила тётка.

– Там же у нас телевизор и компьютер, – раздался противный писк.

– Тогда поменяйся с ней местами, – заржал Артур.

– Ага, конечно, тебе хорошо, у тебя ноутбук есть. Пусть она спит в кухне, на диване, – захныкала Моль.

Эй, ау! А ничего, что я тоже здесь присутствую?

Неужели нельзя было обсудить это заранее. Абсолютно идиотская ситуация, и что мне делать – продолжать и дальше прикидываться глухонемой? А может, если я уйду, они и не заметят? Я действительно повернулась к выходу и сделала пару шагов. Заметили.

– Ты куда? – в один голос спросили бабка и Пухляк.

Наверное, только они меня и видят. Может, ещё слух у этой «семейки Адамс» проверить – послать их всех громко в жопу?

– А где можно руки помыть? – нашлась я.