Ирина Лемешева - Точка пересечения

– Ланочка, ну, пожалуйста. Я ведь там никого не знаю.

Они замолчали на мгновение, и вдруг обе разразились смехом – каждая на своем конце провода… Смеялись громко, как когда-то в детстве, чувствуя, что этот смех освежает, насыщая кровь кислородом, наполняя душу позитивом и какой-то заряжающий энергией. Смеялись долго – две подружки – Снегурочка и Снежинка, одна серьезная, вторая – улыбчивая. Смеялись, чувствуя насколько они близки и дороги друг другу.

Вот и отлично, Ланочка, – радовалась Лида. – И чего тебе дома сидеть? Мы тогда тоже поедем к Зое, она уже второй год как зовёт. А то дом – работа, работа – дом.

Зоя – подруга Лиды по пединституту – жила в городе-спутнике, и из-за расстояния они почти не виделись. На том и порешили.

Против всех ожиданий, сотрудники Анатолия оказались достаточно компанейскими. И жены тоже. Было пару холостяков, но явно не из тех, с кем можно было познакомить Лану. Они до нее явно не дотягивали – ни в прямом, ни в переносном смысле слова.

Жанна с изумлением взирала на подружку – такой она ее не знала: улыбчивая, раскрепощённая, она не пропускала ни одного быстрого танца, выходила в круг и двигалась свободно и красиво. Взлетали шелковой волной ее волосы, так красиво бликующие при свете нарядных люстр. Совсем как в детстве, когда она играла в резиночку или прыгала через скакалку. Строгое чёрное платье, гладкие черные лодочки и тот скромный набор – крошечные сережки и цепочка с кулончиком. И всё. Ей не нужно было думать, каким нарядом украсить себя. Она украшала собой любой наряд.

Жены сотрудников шушукались, видимо, не понимая, как такая принцесса могла придти без кавалера, и тянули своих мужей на медленные танцы. Лана задумчиво потягивала вино, наблюдая, как движутся пары и, судя по всему, чувствовала себя вполне комфортно.

– Анатолий, пригласи Лану, – шепнула Жанна, легонько подтолкнув мужа. – А то неудобно как-то.

Анатолий отозвался с готовностью – церемонно наклонился, протянув руку. Джентльмен. Он совершенно другим был в компании – шутил, разливал вино, смеялся. Как разительно он отличался от того Анатолия, которого она знала уже 1,5 года – сначала вежливого, рассудительного, выдержанного, а потом – после свадьбы – отстраненного, закрытого и холодного. Как сказал тогда папа – живущего за ширмой.

Жанна с неожиданной для себя горечью подумала, что сегодня, через полтора года после свадьбы, она впервые танцует со своим мужем. У них нет особых выходов, своей компании. Даже отдыхая в Сочи, они не разу не сходили там ни в кино, ни на танцы. А он… Он, оказывается, любит не только плавать, но и танцевать, рассказывать анекдоты, шутить. Да, понятно, здесь он в своей среде, в своей компании, а дома … Дома родители.

В полночь кричали "ура", с шумом открывали шампанское, пили на брудершафт, размахивали бенгальскими огнями, которые Жанна любила ещё с детства. Встречали год Обезьяны.

Ели котлеты "по-киевски" и цыплята-табака с пряным, чуть острым, соусом. И снова танцевали. Под "Вавилонские реки", песни из "3-х мушкетёров", Smokie и Bee Gees. И, конечно, под АВВА. "Dancing Queen". И Лана была живой иллюстрацией к этой песне. Настоящей танцующей королевой.

К пяти утра народ засобирался по домам. Жанне и Анатолию до дома было минут 15 пешком. Ещё две пары жили рядом. Лана жила дальше всех.

– Да, ты спишь уже, – обратился к жене Анатолий. – Сделаем так. Я возьму такси и отвезу Лану. Куда ей одной в такое время? А тебя проводит…

– Я провожу, – с готовностью вызвался один из холостяков.

– Вот и прекрасно. Только до двери, Гоша, до двери, – Анатолий шутливо погрозил пальцем.

– Конечно, – согласно закивал Гоша.

Домой дошли быстро. Несмотря на несуразный вид, Гоша оказался прекрасным собеседником: он юморил, рассказывал анекдоты и истории из детства.

Согретая его вниманием, Жанна немного повеселела. Да, ей хотелось возвращаться домой с мужем, чтобы он поправлял ей шарфик и заботливо поддерживал за локоток. Но нет, конечно, Анатолий прав. Не может Лана ехать домой одна, в такое время. Не может… все правильно… Не может…

Как и было обещано, Гоша проводил до двери и терпеливо ждал, пока она озябшими непослушными руками искала ключ в новой сумке. Подарок родителей на Новый год.

Дома было тепло и тихо. Родители уже спали. Она бросила на пол пакет с нарядными туфлями, сняла сапоги и рухнула на кровать, не переодевшись. Приятно кружилась голова, и она тут же уснула. Последней мыслью был вопрос: а что подарил ей на Новый год Анатолий?

Анатолий пришел утром, около девяти. Аккуратно постучал в дверь, и она, как ни странно, услышала. Вскочила. С кухни тянуло запахом кофе – видимо, родители уже встали.

– С Новым годом! – Анатолий клюнул ее в макушку. – Я-то без ключа ушел. Вот. Не хотел вас будить, – сбивчиво объяснил он. Он проскользнул в их комнату и бросил:

– Я в душ. Устал и спать хочу – умираю.

Жанна хотела спросить, где же он ждал утра всё это время, но подумала: а зачем? Все дома, все в порядке, к чему начинать Новый год с каких-то вопросов и выяснений. Вот поспать бы ещё – это да.

Новый год действительно принес много нового. В феврале Анатолий сообщил, что к майским праздникам будет готова квартира. Новенькая. Две комнаты с балкончиком. Третий этаж, не последний. Не центр, понятно, но метро рядом, семь минут ходьбы.

– Ой, Анатолий, – счастливо выдохнула Жанна. – Я не верю, просто не верю!

– Подожди! – он выставил вперёд ладонь – стоп. Это был его знак, которым он любил прекращать все прения и споры.

– Есть ещё кое-что, расскажу в конце недели.

И рассказал. К лету его отправляют в Москву. Надолго – может, на год или чуть больше.

– А как же квартира? – Жанна всплеснула руками.

– А что квартира? В мае будут ключи. Сдадим. Заработаем ещё, – он подмигнул и добавил:

– Ты как, со мной в Москву?

Жанна застыла на мгновение, что значит – "со мной?" Она ему, вроде бы, жена.

Анатолий понял, что сморозил ерунду и сбивчиво пояснил:

– Смотри, там таких хором не будет. Что-то попроще. И потом… я подумал про твою работу.

– Моя работа – моя забота, – холодно ответила Жанна.

– Ты что, обиделся?

Он частенько называл ее так, в мужском роде. Она не обижалась, но сегодня это ее резануло.

– Я не мальчик, – ответила резко и вышла на кухню. Не оглядывалась. Просто абсолютно точно знала, что за ней никто не побежит. Извиняться, оправдываться – нет, это совсем не его. И к этому она уже привыкла.

В вторник у нее была очередь к Юлию Соломоновичу. Мама настояла. Она согласилась, скрепя сердцем, понимая прекрасно, что что-то с ней не так. А если не так, то что? Она была медик и отдавала себе отчёт, что нет волшебной таблетки в таких случаях. И не принесет ей аист в клюве маленькую девочку с большими черными глазами, в шелковых локонах, на которые она сможет повязывать банты.