Алиса Перова - Танцующая в неволе

Сегодня день выдался особенно жарким. Я пообедала в ресторане на Эйфелевой башне и поднялась на самый верхний уровень, ведь именно отсюда можно увидеть французскую столицу во всём великолепии – какая же красота! Глядя с огромной высоты вниз, я неожиданно ощутила головокружение и крепко вцепилась в перила. А когда в глазах потемнело, и пальцы рук внезапно ослабли, мне вдруг показалось, что я кубарем лечу вниз.

Открыв глаза, я даже не сразу поняла, где нахожусь и что случилось, а первым, что я увидела, оказалось испуганное лицо моего телохранителя – кажется, Доминика. А уже полностью придя в себя и ощутив своё тело, я с удивлением обнаружила себя у него на руках и осознала, что меня куда-то несут. Решив, что бояться мне нечего, я расслабилась и стала осматриваться.

– Ты как себя чувствуешь, голова больше не кружится? – мягко спросил Доминик.

– Ничего не болит? – дополнил вопрос его напарник Жак, и в его голосе послышалась паника.

Я осторожно покрутила головой и прислушалась к своим ощущениям.

– Со мной всё в порядке, – бодро ответила. – Может, я уже сама пойду? – я нетерпеливо поёрзала в крепких мужских объятиях.

Доминик отрицательно покачал головой и прижал меня ещё крепче, а Жак с раздражением бросил:

– Ещё чего, нам и так из-за тебя голову снесут.

Ух, какой свирепый!

Скосив глаза, я стала его рассматривать – высокий, мощный, но уже немолодой – наверное, лет тридцать. У Жака кучерявые русые волосы и бледно-голубые глаза, а его крючковатый нос и поджатые губы придают лицу хищное выражение. У, стервятник! Ну и не буду на него смотреть, тем более, что Доминик намного приятнее. И я с удовольствием уставилась на парня, бережно несущего меня на руках.

Темноволосый Доминик выглядит лет на пять моложе Жака и процентов на сто симпатичнее. Он, конечно, не такой огромный – почти на полголовы ниже своего напарника, и гораздо стройнее – не настолько бугристый. Черты лица у Доминика слегка крупноваты, но это его совсем не портит. Я разглядела серо-зелёные глаза и прямые, как лучи, ресницы, и мне даже захотелось потрогать их подушечками пальцев. Этот парень вполне симпатичный, да и взгляд у него добрый – не то, что у противного громилы.

К неудовольствию Жака, я оказалась на редкость энергичной и беспокойной особой. А он надеялся, что я запрусь в своей пустынной белой келье и целыми днями стану медитировать? У меня ведь даже телевизора нет! Подозреваю, что в понимании моего деда, телевизор – это абсолютно бесполезный ящик. И, несмотря на то, что он всё же присутствует в нашей гостиной, я ни разу не видела его работающим. Да и фиг с ним, зато у меня навороченный мобильный телефон и очень скоро будет ноутбук – дед пообещал.

Мы втроём покинули башню и только около машины Доминик осторожно опустил меня на ноги, продолжая придерживать за плечи. Я осмотрела свой короткий сарафанчик и подумала, что пока парень нёс меня на руках, огромная толпа народа успела рассмотреть мою задницу. А какие же я сегодня надела трусики?..

А у входа в клинику нас встретил злой Демон. Я абсолютно не поняла, на кого и за что он разозлился, но у него сочла за благо не интересоваться. После посещения врача оказалось, что причина свирепствовать у деда всё же была. У меня обнаружился где-то какой-то тонус, и теперь образовалась угроза выкидыша. Мне незамедлительно предписали постельный режим и предложили остаться в клинике под наблюдением медиков.

Ага, предложили – как же! Да меня здесь никто и не спрашивал! О танцах мне посоветовали вообще забыть до конца срока беременности. Совсем с ума сошли?! И я взбунтовалась сразу против всех предписаний. Но Демон оказался непробиваем, как скалистый утёс, и моего бунта даже не заметил. Меня тут же и уложили, причём, в прямом смысле слова – закинули на каталку и откатили в отдельную палату под наблюдение камер и врачей. Демон пообещал, что в течение пары часов Доминик привезёт мне всё необходимое, а Жак пока останется со мной в качестве часового. Часового?! Не желая изображать мавзолей экспонат, я капризно возразила:

– Демиан, почему французы такие паникёры? Со мной же всё в порядке, и я не хочу тут валяться, как неподвижное бревно! И не буду!

И сразу стало ясно, что нытьё и капризы Демон не выносит. Он взглянул на меня, как на врага всего французского народа и под этим страшным взглядом захотелось забиться под кровать и заткнуться навсегда.

– Твои желания больше не имеют значения, – произнёс он тихо и холодно. – И сейчас твоя главная задача состоит в том, чтобы выносить и родить здорового ребёнка.

– А что будет потом? – пискнула я, уже рисуя безрадостные перспективы на будущее.

– А потом… – Демон ещё сильнее понизил голос, – ты будешь самой прилежной и способной ученицей, послушной дочерью и внимательной и доброй сестрой.

– Сестрой? – охрипшим эхом повторила я.

– Вот именно, сестрой для твоего малыша, которого я усыновлю. Ты же не думала, что я позволю трепать имя своей малолетней дочери? Приличные девочки в тринадцать лет не рожают, а моя дочь обязана быть образцом приличия.

Меня затопила обида. Говорит так, как будто обвиняет меня в распутстве. Да как он может?.. Он же всё знает об этой отвратительной истории. Вероятно, подслушав мои мысли, Демон криво ухмыльнулся и добавил:

– Я не обвиняю тебя, малышка, просто пытаюсь обрисовать положение вещей. А твоя задача внимательно впитывать и никогда не пытаться со мной спорить.

Теперь он говорит спокойно, даже лениво, но не верить ему просто невозможно. Что-то такое есть в его взгляде, что заставляет меня пригвоздиться к месту, а мой язык – приклеиться к нёбу. Ну точно – демонюка!

– Отдыхай, Диана, – приказал Демон и развернулся к двери, чтобы покинуть палату.

Оторопь меня отпустила, а ярость нахлынула с такой страшной силой, что, даже не думая о последствиях, я прокричала ему вслед:

– Да кто ты такой?! Я тебе не рабыня, понял?! Я – свободный человек, и нечего мне приказывать! На фига тебе сдался этот ребёнок, да кому он вообще нужен? Мне всего тринадцать лет… ты забыл? Да я сама ещё ребёнок! Ну и пусть бы случился этот выкидыш – тоже мне, трагедия!

Демон повернулся спиной к двери и молча посмотрел на меня, прищурив жуткие глаза. Да как он это делает?! И почему мне хочется отгородиться от него бетонной стеной или сбежать, пусть даже через окно?.. Лишь бы укрыться, спрятаться от этого страшного взгляда.

А ведь у меня такие же глаза, как у него… и чем тогда его глазюки круче моих? Да и что он сможет со мной сделать, в конце концов? Задавив в себе желание капитулировать, я вскинула голову и вперила в Демона самый свирепый взгляд, на который оказалась способна.