Мери Ли - Пепел. Наследие

– Береги себя, – шепчет мама.

Майкл отстраняется от неё и, посмотрев на меня, говорит:

– Скоро увидимся.

Майкл уходит, а я так и продолжаю смотреть на дверь, что закрылась уже пару минут назад.

Джил

Прошло четыре дня, как я вернулась домой. Основную часть времени я провожу с мамой. Мы много болтаем и вспоминаем старые времена. При свете солнца она всегда выглядит безупречно и уверенно. Мы стараемся обходить тему о возвращении папы, но ночами я слышу, как она тихо плачет, лежа одна на большой и пустой кровати.

Я слышу, но не иду к ней.

Моя мама закрытый человек, и я знаю, как ей важна картинка уверенной и сильной женщины. За все девятнадцать лет я ни разу не видела её слез. Ни единого раза! Вот она действительно сильная. Только оставшись наедине сама с собой, мама позволяет печали захватить её. Лишь папе позволено делить с ней невзгоды.

Я же другая. Мне повода для слез не нужно. Я могу заплакать практически от любого момента. Если увижу маленького брошенного котенка или стукнусь мизинцем о тумбочку. Меня легко растрогать или обидеть. Я куда более осторожная и даже трусливая, чем моя мама.

Кейт тоже не пристает ко мне с разговорами. Когда мы стали с ней дружить, то главным её условием было – никаких глупых вопросов. Это касается всего. Мы разговариваем на разные темы и обсуждаем множество общих моментов, но разговоры по душам – это табу. Мы не достаем с этим друг друга. И вы не поверите, но эта часть нашей дружбы самая привлекательная. Никто не пытается залезть другому в душу и разбередить там действительно важные моменты.

Но если же появляется тема, которая действительно волнует кого-то из нас, то мы это обсудим. Последний раз это были ночные кошмары Кейт. Прошло примерно три месяца с этого разговора. Она пришла ко мне посреди ночи и сказала: "Нужно поговорить". И этих двух банальных слов достаточно, чтобы понять – произошло что-то серьезное. В ту ночь Кейт несколько часов рассказывала мне о том, что ей снится мама, и она просит убить ублюдка отца. Кейт плакала, а я успокаивала её. На утро мы сделали вид, что ничего не произошло.

Она высказалась. Я выслушала.

Стало ли от этого кому-то легче – непонятно, но только так мы ведем душевные беседы. И казалось бы, я должна поделиться своими переживаниями с Кейт, но я не могу.

Не сейчас.

Я просто не готова.

За эти дни Истон полностью покорил мою маму. В прошлый раз недовольный вид папы явно мешал Истону быть самим собой. Но сейчас я часто застаю, как мама и мой парень сидят на кухне и обсуждают всякий бред, словно они знакомы тысячу лет.

Вот и сейчас я спускаюсь со второго этажа и вижу, как Истон и мама беседуют за чашечкой горячего чая. Разглядываю парня – высокий, статный, темные волосы и зеленые глаза. Он более чем симпатичный. Кейт говорит, что у нас будут красивые дети. Она постоянно забывает о том, что, возможно, мне не стоит иметь детей. Ведь неизвестно, как ген тварей поведет себя в этом случае.

– Детка, присаживайся к нам, – говорит мама.

Сажусь рядом с Истоном, он сплетает наши пальцы и пожимает мою руку под столом. Сжимаю его ладонь в ответ и ловлю мамин взгляд, который скачет от меня к Истону и обратно. Она отставляет чашку с чаем и, закатив глаза, говорит:

– Я не хочу быть той матерью, что постоянно сует нос в дела взрослой дочери, но не могу не спросить, – останавливает взгляд на Истоне, – Истон, ты мне нравишься, но Джил у меня одна, и я хотела бы знать о твоих намерениях.

– О, мама, прекрати, – прошу её я и прикрываю горящие щеки руками. – Что ещё за намерения ? Ты перечитала любовных романов?

– Это по части Саманты, она поглощает книги как сумасшедшая. Просто вы давно встречаетесь и…

Она замолкает и кивает Истону. Он говорит:

– Мои намерения самые что ни на есть чистые. Я люблю вашу дочь и хочу прожить с ней всю жизнь.

Сердце сжимается от слов Истона. Мы вместе полтора года, а порой кажется, что намного больше. Иногда мы на одной волне, но бывают моменты, когда я совсем его не понимаю. Словно мы с разных планет. Мне приятно и стеснительно слышать его признание. Он даже не сомневался. Но слова Истона всё же оставляют горечь.

Я сомневаюсь.

Я не уверена.

Стук в дверь прерывает этот неловкий момент. Через пять секунд в кухню входит мистер Гриро. Он с улыбкой приветствует нас и забирает маму на очередной совет. Она уходит, прихватив папку со стола, но, остановившись на пороге, говорит:

– Только ведите себя прилично, я не планирую в ближайшее время становиться бабушкой.

– Мама! – вскрикиваю я, она пожимает плечами и с широкой улыбкой на лице уходит.

– Твоя мама замечательная, – говорит Истон, тихо посмеиваясь.

– Что есть, то есть.

Истон берет мою руку в свою и тянет к себе.

– Иди сюда, я соскучился, – уже без тени улыбки говорит Истон.

Забираюсь к нему на колени и смотрю в родные глаза. Он поднимает руки и отводит мои кудрявые волосы в стороны. Притягивает лицо к себе и, остановившись в миллиметре от моих губ, тихо шепчет:

– Всё, что я сказал твоей маме, – чистая правда.

Дыхание спирает.

А потом наши губы сливаются.

Сначала поцелуй мягкий и наполненный нежностью, но потом он меняется. Становится горячим и жаждущим. Отстраняюсь от Истона и, открыв глаза… вижу перед собой Майкла. Быстро моргаю, и видение исчезает. Сердце разгоняется до предела, и я чувствую себя предателем. Как такое произошло? Я ведь о нём вообще не думала! Слезаю с колен Истона и сажусь рядом.

– Что случилось? – спрашивает он.

– Ничего, – у меня язык не повернется сказать ему о том, что я целовала его, а мой проклятый мозг нарисовал картинку другого лица.

Это как измена.

Возможно, даже хуже.

Меня спасает Кейт. Зевая, она спускается со второго этажа и на последней ступеньке сладко потягивается.

– Привет, соня, – с улыбкой говорю я, по-прежнему пытаясь избавиться от чувства вины перед Истоном.

Кейт прищуривает глаза и бросает взгляд на меня, потом на Истона.

– И чем это вы тут занимаетесь? Извращенцы, даже солнце ещё не село.

– Кейт, это не твоё дело, – говорит Истон при этом в его тоне слышится смех.

– Кто так решил? Всё, что касается Джил, – моё дело. И если ты распускаешь руки, то… – она прикрывает рукой рот и говорит мне, но слышат это все, – ты против, чтобы он распускал руки?

Мы уже были близки с Истоном и не единожды. Мне было приятно. Боже, что за мысли в моей голове? Спросили меня совершенно о другом.

– Нет, – отвечаю я и думаю, что сегодня все сговорились и решили ввести меня в краску на целые сутки.

Кейт убирает ладонь от лица и говорит:

– Тогда ладно. Извращайтесь дальше.

Показывает Истону знак – "я слежу за тобой" и уходит на кухню. Брякает кастрюлями, что-то напевает себе под нос, а мы с Истоном, переглянувшись, улыбаемся друг другу, но я вижу в его взгляде вопрос.