Андрей Басов - Каждому своё

– Хорошо пошла, родимая. Хорошо зажгло, – говорил он, неизвестно кому. – Теперь и закурить можно.

У Разгуляева тоже в голове зашумело.

– Надо второй сбагрить, – обратился Глухой к Пузырю. – Пока она тепленькая, иди один. Мы тебя здесь подождём.

Прошлой ночью, возвращаясь с очередной попойки, Глухой и Пузырь напоролись на фургон, гружённый линолеумом, который используется для настила полов. Тягач был брошен бесхозным атрибутом прямо посреди улицы. Заметив такое дело, они прихватили с собой пару рулонов. А когда рассветало и люди заполнили тротуары, они выбрались из укрытия, взяли один рулон и обменяли его на самогон. Именно в тот момент и встретил их Стас. Оставался ещё один рулон.

– Иди, Пузырь, отдавай его, – сказал Глухой.

Тот с покорностью холопа вышел за дверь. Разгуляев не спешил уходить. Глухой облокотился и уснул прямо за столом. Когда он засопел, Стасу сделалось скучно, и он отправился в комнату к Светлане.

– Не приближайся ко мне, сволочь! – увидев его, запаниковала она. – А то сейчас милицию вызову.

– Не суетись, крошка, – улыбнулся захмелевший Стас. – Я же по-дружески. Просто пообщаться с тобой хотел.

– О чём мне с тобой говорить? – отошла она от него подальше.

Разгуляев сел на диван и, смотря на неё наглым взглядом, молчал. Затем стал осматривать комнату. Обычная обстановка, и ничего примечательного. Так было в основном у всех. Диван, пару кресел, телевизор, видеомагнитофон, аудиомагнитофон, мебельная стенка, на стене ковер, на полу палас. На окне шторы и тюль. Он пытался выглядеть крутым, и напускал на себя туман. Но Свету не проведёшь. Она всякого добра насмотрелась и сразу поняла, что опасность от него не исходит.

– Что ты из себя крутяка корчишь? – выставила Света на вид его наигранное поведение. – Разве алкоголик может быть крутым? Алкоголики самые бесхарактерные личности. От таких, как ты, один вред и ни какой пользы.

– Ты не ругайся, хозяйка. Я здесь совершенно случайно, – не понимая зачем, стал он искать оправдания.

Ему было неприятно смотреть на Глухого и Пузыря. А услышав Светины слова, и себя увидел со стороны. «Я такая же чесотка, как и они», – подумал он про себя.

Так прошло неизвестно сколько времени. Вдруг в дверь стукнули. Глухой, как по сигналу, на кухне заёрзал и ринулся открыть дверь.

– Где тебя черти носят? – напустился он на товарища. Я уже выспаться успел. – Где Разгул?

– Здесь я, – откликнулся Стас, услыхав его.

– Канай сюда, Пузырь вернулся, – сообщил он повеселевшим голосом.

Разгуляев вошёл в кухню. Пузырь выставлял на стол самогон.

– Вот ещё, – самодовольно произнёс Пузырь и отдал Глухому сто рублей.

– Наш ход, – обрадовался тот. – Ну, поехали, – предложил он, и пьянка продолжилась.

Вскоре вернулся Светланин муж Александр и привёл с собой ребенка. Он брал его с собой на работу. Проходить в кухню он не решился. Света их накормила прямо в гостиной. Пузырь пару раз выпил и засобирался домой.

– Всё, Глухой. Я отчаливаю, – сказал он, поднялся и вышел за дверь.

Разгуляев еще оставался какое-то время. Но позднее понял, что его сморило.

– Иди, падай на диван, – предложил Глухой.

Стас, не сопротивляясь, последовал данным рекомендациям. Коснувшись подушки, он мгновенно отключился.

Проснулся Разгуляев от звона бутылок. Глухой гремел ими на кухне в надежде найти хоть глоточек. Света утром ушла на смену. Она работала на заводе вахтёром. Александр забрал ребёнка и тоже удалился. Стас поднялся и пошёл на звон бутылок. Прогремел звонок. Глухой чуть не сбил Стаса, открыл дверь и чуть слышно попросил Пузыря.

– На сотку и мчись к таксистам. Возьми две бутылки.

Пузырь взял деньги и пошёл. Глухой по новой открыл дверь и крикнул вдогонку:

– На всю сотню бери! Четыре флакона бери! Слышь?!

Не успел Пузырь отойти от дома, Глухой засуетился и заходил по квартире туда-сюда.

– Ну где же он? – причитал Глухой. – Да я бы уже сносился туда и обратно, – он прошёлся по комнате и вновь принялся ныть. – Вот где ходит уже столько времени? А? Ответь мне, – выставился он тупо на Стаса. – Я бы…

– Что ты завёлся? – упрекнул его Стас, устав от его нытья.– Он ведь только что ушёл.

– Где же только что? – малахольно возмутился Глухой. – Уже столько времени прошло. Но вот где он ходит? Не пойму, – заходил он опять.

Не успокоился он до тех пор, пока Пузырь не вернулся. Увидев его, он схватил бутылки, заскочил в кухню, откупорил одну, налил себе больше половины стакана и залпом опустошил. Подобную процедуру он сразу же повторил.

– Хорошо пошла, – стал он гладить себя по животу. – Хорошо зажгло. Можно и закусить теперь. Он достал из холодильника кусок «докторской» колбасы, порезал кусочками и стал есть. Гости молча наблюдали за ним.

– Ты чё, Разгул, – тряхнул он бутылкой и глянул на Стаса. – Будешь?

Не понимая его поведения, Стас согласился.

– Тебе сколько наливать? – поинтересовался Глухой, смотря на него наивным взглядом.

– Наливай как себе, – ответил Разгуляев.

– Ты чё так много пьешь? – неподдельно удивился Глухой.

– Ну можешь чуть меньше, – окончательно заблудился Стас.

В подобных ситуациях он не знал, как себя вести, и поэтому начинал тупить. Ведь по здравой логике так быть не должно. Это и вводило его в состояние аффекта. Да и голова трещала. Не давала полностью сфокусироваться на определённой мысли.

– Да нет, я так. Просто, думаю, надо же, как он много пьет? – с нотками упрёка заявил он и наполнил стакан. – На, брат, лечись.

Разгуляев выпил и, как это делают заправские алкаши, занюхал корочкой.

– Ты тоже будешь? – обратился он к собутыльнику.

– Сам-то как думаешь? – возмутился тот, отвечая вопросом на вопрос.

– Мне чё думать!? – возник Глухой. – Я уже давно не думаю. Я тебя спрашиваю. Пить будешь?

– Чё ты можешь спросить? – вышел из терпения другой. – Ты можешь поинтересоваться, но не больше!

Его бесило поведение Глухого. Но какие-то рамки сдерживали его от каких-то действий.

– Ты чё возмущаешься? – продолжал наезжать Глухой. – Гуляешь на халяву, ещё чего-то выпендриваешься, как целка! Я тебя по-людски спрашиваю. Бухать будешь?

– Буду! – повысил тон Пузырь.

– Так и отвечай! Конкретно! Среди людей сидишь. Я не стану сюсюкаться с тобой. Выставлю за дверь – и тусуйся на стороне.

Эти слова остудили прыть Пузыря, и он молча ждал, когда ему подадут выпить. Глухой ещё немного подождал, смотря на него наглым взглядом. Затем все-таки налил и подал.

– На, скотина. Троглодит несчастный. Захлебнись. Все нажраться не можешь.

После этого обстановка разрядилась. Видимо, Глухого зацепила выпивка, и он испытал блаженство. Разгуляев ещё немного с ними побыл и ушёл.