Екатерина Кариди - Не попадайся ему на глаза

Она снова попыталась прокрутить в голове его слова.

Пока я буду разбираться с этим дерьмом, ты постоянно будешь подо мной. Днем, ночью, в любое время, где угодно. Это не в уплату долга. Ты торчишь мне десять свиданий, и только я буду определять, свидание это или нет.

Это так не вязалось. Свидания назначают равным.

Какое-то двойное дно… Понять бы еще.

А он словно учуял ход ее мыслей. Резко дернул головой, в нее снова уперся холодный темный взгляд. Инга мгновенно отвела глаза.

Коридор закончился, они подошли к лифтам. Мужчина молча нажал кнопку вызова. Слышно было, как лифт поднимается, в пустом здании особенно. Каждый звук как наждачкой по нервам. Ей стало казаться, что она задыхается рядом.

В замкнутом пространстве лифта стало еще хуже. Потому что воздух словно сгустился, пропитываясь его энергетикой. Парфюм едва угадывался, ненавязчивый, надо было встать к нему почти вплотную, чтобы его почувствовать. Но все это вместе с его собственным запахом, неуловимым, но приятным, казалось просто убийственным.

Инга постаралась максимально отодвинуться от него и уткнулась взглядом в панель. Лучше бы она этого не делала, потому что зеркальной панели сбоку отражался его хищный гордый профиль.

Наконец лифт добрался вниз, минуты не прошло, а у нее было такое чувство, как будто полжизни ушло. Теперь надо было пересечь холл, и они снова двигались рядом.

Слишком тяжело, этот мужчина давил на психику. Если так дальше будет, как она выдержит? Отказаться сейчас? Сказать нет, и будь что будет. Эта мысль мелькала, как яркий луч во мраке ее теперешнего положения. Но стоило только мельком взглянуть на него, и вся решимость исчезала к чертовой матери.

Не могла она отказаться и сразу угодить в разряд подозреваемых в серьезном должностном преступлении. Слив информации… А был ли слив? У нее даже голова закружилась от мысли, что он ее просто развел, на испуг взял. Но как-то слишком уж мелко, кто он и кто она?

От всего этого у Инги разболелась голова. Навалилась усталость.

Это внезапное рабство, в которое она так бездарно попала. Мозг все еще отказывался верить, а реальность двигалась рядом с ней, уверенно отмахивая левой рукой и чеканя шаг.

И все же она заставила себя собраться. Ведь рабство не может быть бесконечным, надо было хоть как-то прояснить свое будущее. Он обозначил границы, но странно и расплывчато. В голове по-прежнему не укладывалось, зачем это ему, а язык не поворачивался спросить.

Она спросила другое.

– Когда это закончится… – трудно было об этом говорить, ее просто выматывало. – Когда… кхмммм… долг будет уплачен. Что будет потом? Вы снимете с меня обвинения?

Он только холодно посмотрел на нее мельком и проговорил:

– Не знаю.

А Инге стало так тошно, она уставилась перед собой и проговорила:

– Вы мне не верите, но я не делала этого.

На сей раз мужчина вовсе не удостоил ее ответом. Его цепкий взгляд уже был направлен в другую сторону. Ей вдруг так захотелось плакать, что стало трудно дышать. Нужна была передышка.

Они уже подходили к выходу, и Инга сказала:

– Извините, сейчас я очень устала и хочу поехать домой. А завтра…

Никакой реакции. Вадим Кольцов в этот момент смотрел в другую сторону, и ей казалось, что он вообще ее не слышал. Только набрала в грудь воздуха, чтобы продолжить, как он повернулся к ней и бросил:

– Нет. Поедешь со мной.

Потом они в полном молчании ехали в его машине. Без громко кричащей о себе роскоши, но это действительно был очень дорогой автомобиль. И роскошь его была в неприметных деталях. Дьявол в мелочах.

Автомобиль такой же темный, как и его хозяин. И также полный жутковатой скрытой силы, потому что трудно представить себе его истинные возможности. Он не стал отгораживать стеклом салон, несколько раз даже коротко переговаривался с водителем. Осторожно оглянувшись, Инга заметила машину сопровождения.

Мелькнула мысль, о том, что ее собственная машина так и останется на стоянке, но она не решилась сейчас поднимать этот вопрос. В конце концов, паркинг закрытый, охраняемый, что с ее машиной станется. Постоит в подземном гараже, пока она как-то постарается решить вопрос с владельцем компании.

Который сейчас находился в салоне рядом с ней, и от этого Инге было крайне некомфортно. Сам Вадим Кольцов сидел, откинувшись на сидение, расслабленно и спокойно, как расслаблен и спокоен может быть крупный хищник.

Она старалась казаться незаметной. Только один раз украдкой взглянула на его строгий профиль, и тут же отвела глаза. Мужчина смотрел на дорогу перед собой, однако губы его презрительно дернулись, как будто он отследил и этот ее единственный взгляд. А ее залило липким холодом.

Мужчина ведь даже не смотрел в ее сторону и был холоден и непроницаем как камень. Ощущение отсроченной казни. Так было еще хуже, чем если бы он просто грубо потребовал уплаты пресловутого долга. Но он молчал, и ей оставалось только терзаться в ожидании. Чего?

Непрошенный озноб пробежал по плечам, она отвернулась к окну и провела ладонями по плечам, стараясь согреться.

– Включи обогреватель, – послышался негромкий резковатый голос.

Инга вздрогнула, и испуганно взглянула на него. Кольцов все так же смотрел вперед, а уголок рта кривился. Водитель не стал задавать лишних вопросов, молча поставил салон на обогрев, хотя на улице была теплая погода, конец весны.

Этот хищник действительно отслеживал каждое движение. Но не трогал ее, пока не трогал. И она затаилась в своем уголке, стараясь не дышать, и попыталась обдумать ситуацию.

Первый ужас прошел. Просто все произошло слишком внезапно. Ее застал на месте преступления сам владелец компании, потому Инга и растерялась. В любом другом случае она нашла бы выход из ситуации. Но сейчас уже поздно сокрушаться, уже попалась. Надо выработать правильную линию поведения, от этого многое будет зависеть в будущем.

Она все-таки решилась еще раз окинуть взглядом Вадима Кольцова. Невольно задержалась взглядом на его руке, расслабленно лежавшей на колене. Крепкая рука, жесткая хватка, стальные пальцы, короткие черные волоски на тыльной стороне ладони. Рука шевельнулась, ткань брюк под пальцами едва заметно сморщилась.

В этом простом малозаметном движении было слишком много характерного. Огромная сила, скрытая за внешней неподвижностью и спокойствием. Он весь такой, как пружина. Невольно подумала, насколько в нем все отличается от сводного брата Дмитрия. Тот тоже умел подавлять, но до этого страшного человека Дмитрию было далеко.

Вспомнила, и сердце снова сжалось болью, рана никак не хотела затягиваться, хотя она и понимала, что сама дура, и надо было раньше включать голову. Из-за своей глупости тут и оказалась.