Грушенька Светлова - Луна в мышеловке

Не выдержав острого взгляда зеленых глаз так близко, опустила голову. Невольно прошлась глазами по мускулистому мужскому телу в капельках воды. Кончики его пальцев коснулись ее волос. Они защекотали кожу, и Лали слегка отпрянула. Мужчина убрал руку и цокнул языком, изображая недовольство, потом развернулся и направился куда-то на другой конец комнаты.

Лали проследила за ним взглядом, чувствуя, как вся она начинает дрожать. Пришлось впиться пальцами в подлокотники, чтобы не выдать паники.

Виктор открыл ящик прикроватной тумбочки и вынул оттуда нечто похожее на ремешок. Затем вернулся и на этот раз подошел вплотную.

Лали вновь отодвинулась и попыталась вскочить с места. Только не успела. Он перегородил собой путь к отступлению, вклинил колено ей между ног, к тому же вдруг поймал ее за волосы на затылке, а второй рукой подцепил подбородок, задирая его вверх и заставляя ее посмотреть ему в лицо. Унизительно, черт возьми!

Девушка мотнула головой, чтобы избавиться от этой хватки. Только он вновь ее поймал. От жестких прикосновений его пальцев по коже почему-то побежали мурашки, по спине – волна жара. Обескураженная и напуганная, она толком не успела оценить, что происходит. Между тем вокруг ее шеи за доли секунды обвился широкий кожаный ремешок… Ошейник, черт возьми! Виктор застегнул его под подбородком так ловко и незаметно, что она толком не успела среагировать. Когда дернулась и схватилась за его руки, чтобы вырваться, ее уже крепко удерживали, не позволяя шелохнуться.

Продев указательный палец в кольцо на ошейнике, Виктор притянул голову девушки к низу своего живота и зарылся пальцами свободной руки в шелковистые черные, как ночь, локоны. Ее руки судорожно схватились за его бедра, пытаясь оттолкнуть, но тщетно. Он ощутил ее напряжение… как она пытается вырваться, чувствуя его пульсирующий твердый член, прижавшийся к ее щеке сквозь полотенце.

– Ты слишком строптивая, куколка… – мягким полушепотом протянул он, поглаживая ее волосы. – Я очень терпелив, но ты должна запомнить, где твое место, что запрещено, а что разрешено. – Он слегка тряхнул ее, натягивая ошейник, чтобы поумерить ее прыть. Тут же почувствовал, как она впилась когтями в его кожу и вновь попыталась оттолкнуть и встать.

– Отпусти!

Виктор потянул ее на себя, поднимая на ноги и приближая к себе ее лицо. Полотенце сорвалось с его бедер и упало на пол. Левой рукой удерживая ее за ошейник, правой притянул к себе гибкое женское тело.

– «Прошу милости, господин», – поправил он нравоучительно, дыша ей в лицо. – Ты быстро забываешь, кто здесь хозяин.

– У меня нет никаких хозяев, – прошептала едва слышно, но упрямо. Воинственный котенок, пытающийся шипеть и выпускать когти, но сейчас такой беспомощный и трепещущий… Ничего, приручать диких кошечек – его любимое занятие.

Капли с его волос упали ей на лицо, заставив вздрогнуть и заморгать в растерянности. Склонившись ниже, губами почти коснулся ее губ.

Сама не зная почему, замерла в ожидании поцелуя, ловя его дыхание приоткрытым ртом.

– Я твой хозяин, Лали. А ты моя цепная зверушка, – произнес Виктор и отстранился, вовсе не собираясь ее целовать. – К сожалению, сейчас мне пора уходить. Да и тебе пора к себе, – продолжил он. – Я вернусь через какое-то время. Хочу, чтобы к моему приходу ты приняла душ и надела то, что тебе принесут. Ошейник не снимать. Также даю тебе время подумать насчет моего предложения. А сейчас свободна. Скоро за тобой придут и проводят в твою комнату. – Мужчина выпустил ее ошейник, слегка оттолкнул ее в сторону и развернулся, чтобы уйти.

Лали смотрела на него широко раскрытыми глазами, жадно вбирая воздух. В ее груди бурными всплесками поднимался гнев, будто извержение слишком долго спавшего вулкана. Это унизительное обращение… эти болезненные рывки, хватки, толчки… Эти сладкие и одновременно сводящие с ума провокации! Она ненавидела, когда с ней так обращались! И ненавидела то неуместное волнение, слабость и томление, которые испытывала всякий раз, когда этот тип к ней прикасался.

– Да пошел ты! – выпалила ему в спину, как можно громче, наверное, чтобы самой было не так страшно. А еще запустила в него первое, что подвернулось под руку. Это оказалась подушка с кресла, на котором она только что сидела. Два неконтролируемых безумных порыва – от безысходности, от возмущения, от странной обиды на его равнодушие и высокомерие!

Подушка попала ему в затылок и упала к ногам. Мужчина остановился и медленно оглянулся через плечо. Она заметила, как напряглась его челюсть, когда он стиснул зубы и поиграл желваками. Даже успела отметить для себя, что у него красивый профиль… мужественный, жесткий, бескомпромиссный… Когда он повернулся к ней во всей красе обнаженного натренированного тела, стало не по себе… Зачем она опять его провоцировала? Кажется, он действовал на нее как-то странно… Кажется, она запуталась…

Лали попятилась, но уже было поздно. Мужчина ринулся на нее горячей мощной громадой. Не успела она и пискнуть, подхватил на руки и закинул себе на плечо. Воздух разом испарился из легких, и она совершенно забыла, как вернуть его обратно.

Попыталась ухватиться хоть за что-нибудь и вонзила когти ему в спину. Под пальцами напряглись стальные мышцы, по его шелковой влажной коже, кажется, потекла кровь. Страх накрыл с головой. Она вновь нарвалась?..

Судорожно хватала ртом воздух, пока ее стремительно несли куда-то, распахивая по дороге двери. Потом тряхнули рывком, вновь ставя на ноги и жестко притиснули к стене. Грубые пальцы крепко сжали горло под подбородком, задирая вверх голову. Вторая рука резко дернула пояс на ее халате, широко его распахивая, затем сорвала халат с ее плеч, бросив к ее ногам. Обнаженное мужское тело тут же обожгло своей бесстыдной близостью и возбуждением.

– Смотри мне в глаза, Лали, и послушай внимательно, что я тебе скажу, – прорычал ей в губы. – Еще раз обратишься ко мне на «ты», пожалеешь. Еще раз начнешь возражать и хамить, пожалеешь вдвойне. Поверь, порка – далеко не самое страшное, что могла себе нафантазировать в БДСМ маленькая дерзкая и испорченная девственница. Твой список внушает мне некоторые сомнения и опасения, поэтому пока что я осторожен, но нарываться – плохая практика. Я не пойду у тебя на поводу. С каждым разом будет становиться все хуже, если ты не уймешься, поверь. А еще тебе постепенно захочется все больше моего внимания. Психологическая зависимость естественна при подобных обстоятельствах. Так вот мое внимание можно получить двумя способами. Ты можешь быть послушной… – Его большой палец проскользнул по ее губам, вызывая непонятное волнение и тепло внизу живота. – За послушание ты будешь получать поощрения. Однако, – его рука скользнула вниз, пройдясь по груди, отчего сосок тут же затвердел и оказался зажатым между его пальцев, – если тебе больше нравится быть наказанной… – пальцы на соске сжались сильнее, заставив девушку вздрогнуть и выгнуться, потому что между ног яркой искрой вспыхнул огонь, – я буду наказывать тебя раз за разом за твои проступки. И если еще раз посмеешь все здесь разбить, убирать за собой будешь сама.