Виктор Лысых - Сувенир для фрау Моники и побег за любовью

Иван же учил в школе английский и по-немецки практически не знал ни слова, о чем и сообщил женщинам. Ну, а то, что усвоил несколько немецких ругательств, говорить не стал.

А вскоре немки, заметив предпочтения Ивана в оказании им помощи, стали хихикать и подначивать друг друга, да, похоже, и его тоже, но Ивану это было по барабану. Моника ему нравилась, и скрывать это он и не хотел – пусть знает.

Прав оказался и Хамза насчет задниц. Они действительно были перед глазами и не только тех женщин, что работали рядом. Большинство были одеты в синие, легкие комбинезоны, но некоторые и в платья, сарафаны. Так что, наклоняясь, они демонстрировали ребятам свои телеса в трусиках, а то и трусищах. Однако подобное немок не смущало, а возможно, что и заводило, чувствуя, с какой жадностью и не скрываемым желанием парни смотрят на них.

Ну, а Моника была в сарафанчике с голыми плечами и в трико, которое при наклоне так рельефно всё выделяло, что и глаз не отвести. А ещё при наклонах, за оттопыривающимся сарафаном были видны её груди – округлые, белые, да и по размеру самое то… Были и прикосновения при передаче талончиков и взгляды, смешки. В общем, для поднятия тонуса картинок было предостаточно.

Подыгрывали этому и сами женщины: смеялись, игриво выгибались. Так что воздух вокруг, насыщенный эмоциями и разными ощущениями проникал в душу и ещё кое-куда, возбуждал ребят и приятно щекотал нервы, распаляя фантазии.

Следует сказать, что отношение к сексу и ко всему, что с этим связано, в Германии было на много проще, нежели в тогдашнем Советском Союзе, где, как известно «секса не было по определению». А вот у немцев он был, и они этого не скрывали, а то и демонстрировали, с чем пришлось столкнуться и Змеенко.

Так однажды Иван попал на вечер дружбы военнослужащих батальона с работниками птицефабрики. Сначала поиграли в футбол, а затем встреча за столом с пивом и всякими вкусностями, были и танцы. Но, напрыгавшись, Иван вышел на воздух, стоял у столовой, где всё и происходило. И вот подходят к нему парень и две девушки, весело переговариваются, смеются, шутят, да и по-русски довольно сносно говорят, особенно парень. Стали расспрашивать его о том, о сём, а затем парень и говорит:

– Хочешь её? – и показывает на одну из девиц. А та смотрит на Ивана и смеётся.

– Давай, бери, не бойся! Она не против! – И парень подталкивает девушку к Ивану.

Разумеется, он её хочет, но виду не показывает, лишь усмехается, а про себя думает, а вдруг это провокация, пришьют потом изнасилование? И подобное здесь случалось, и об этом постоянно говорили на политзанятиях. Сначала вроде как по согласию, а потом обращение в полицию.

Однако чаще всего такие случаи до суда не доходили, тем более, если и в самом деле было не понять, как в действительности всё произошло. Но погоревшего на этом служивого быстренько спроваживали в Россию. А там уже и решали куда направить – в дисбат или дослуживать, где-нибудь на Чукотке.

Случалось, что и вензаболеваниями награждали и, возможно, что и намерено, ну и провоцировали, как сейчас Ивана, а на подобное он тоже нарывался. Однажды был Иван в Магдебурге на собрании комсомольского актива полка, а после напросился сходить в увольнение, посмотреть город.

И вот, едет он в трамвае, а впереди стоят парень и девушка. Трамвай дернулся и парень, отступив назад, вплотную подошёл к Ивану. И вдруг Иван почувствовал, как рука парня, вроде бы непроизвольно прошлась по ширинке, а затем вся пятерня ухватилась за его причинное место. От неожиданности Иван подпрыгнул и еле сдержался, чтобы не за материться, на что, скорее всего, и был расчёт парня, «невозмутимо и безучастно» смотревшего в окно трамвая.

Так что ругнись Иван или еще как-то вырази своё возмущение, все бы точно решили, что «руссиш зольдатен швайне (свинья)». И в самом деле, ну кто еще может так вести себя в общественном транспорте, кроме русского?! Стоял, стоял и вдруг выдал – взбрыкнулся, да ещё и с матом.

Иван обошел парочку и продвинулся вперёд, поближе к выходу. А парень с девушкой тоже передвинулись, вроде бы собираясь выходить. Девушка встала сзади Ивана, спиной к нему и, разговаривая с парнем, незаметно для всех, ущипнула Ивана за ягодицу, да с таким выкрутом, что он невольно ойкнул и резко обернулся. А парочка, продолжая беседовать и смеяться, удивлённо посмотрела на него, в смысле: «Ты чего ойкаешь, да еще и пялишься?!»

Иван прошёл к двери и еле дождался остановки, не зная, чего еще ждать от этих двоих. А они помахали ему в окно и укатили, смеясь.

И, вспомнив всё это, Иван и тормознулся тогда у столовой. Однако выпитое вино и пиво несколько сгладили его сомнения и подсознательное русское «авось пронесет» взяло верх над сдержанностью и страхами.

Иван взял девушку за руку и отошёл с ней за угол, где и прижал к стенке, а она только улыбалась, усмехалась, с интересом смотрела на него и ждала продолжения?

А Иван, раззадорившись, тискал её, целовал, трогал груди, полез и в трусы, а она с готовностью помогала – раздвинув ноги.

Но Иван снова притормозил, потому что, сказать по правде уже и не знал, что с ней дальше делать? Да и обстановка вокруг, по его понятию, не способствовала продолжению – фонарь неподалёку всё хорошо освещал, и заметил Иван – это только сейчас, оглянувшись по сторонам.

Но вот немку подобное не остановило. Почувствовав его нерешительность, она, улыбаясь, провела рукой по его изнемогающему и уже не помещающемуся в штанах члену, а затем просунула руку и за ремень.

Прикосновения, а затем и шевеление были так приятны, что уже никакие тормоза не могли остановить того, что последовало. Тело Ивана наполнилось непередаваемо приятным зудом, волна блаженства прошла по нему, и горячая струя излилась в руку девушки.

Иван почувствовал неприятную мокроту в штанах, и ему стало неловко. Он засуетился, девушка вынула руку из его штанов, покрутила её у него перед носом и, смеясь, что-то сказала на немецком, а затем и вытерла ладошку о край его кителя.

Иван тоже попытался засмеяться, но лишь криво улыбнулся, замялся и вот тут, из-за угла послышались шум, крики и, бросив немку, он и рванул назад, к столовой, где наши доблестные воины под вопли и мат таскали друг друга за грудки и пинали ногами.

Короче, выпитое горячительное ударило некоторым в голову, и началось выяснение отношений между «старослужащими и молодыми». Но офицеры быстренько подогнали машины, откинули задние борта и окриками, а то и тумаками, загнали всех под брезентовые тенты. Однако и дорогой некоторые не могли угомониться, а их уже успокаивали сержанты – кулаками по ребрам.

А на следующий день немцы привезли на КПП несколько фуражек и ремней, которые были забыты в помещении и потеряны во время драки.