Екатерина Слави - Ведьма по имени Ева

– Но разве не ты иногда становишься их причиной?

– Зло живет всюду. Одним меньше. Одним больше.

– С тобой – больше. Этот город уже почувствовал привкус зла.

– Этому городу я не причиняла зла.

– Ты уверена? В газетах пишут, что за последние два дня в городе повсюду находят трупы бродячих собак. Кто-то убивает их без счету, как будто хочет вырезать всех до единой. Это зло?

Тяжелая пауза.

– Да. Это – зло.

«Это было восемь лет назад. Его звали Антон. Антон Смертин. Красивый. Взрослый. Он умел зарабатывать и всегда жил на широкую ногу. Все это вместе очень нравилось представительницам слабого пола: от совсем молоденьких девочек до зрелых опытных женщин.

Я была где-то посередине: девятнадцать лет, первая неудача при поступлении в институт, первая работа, первое сильное чувство. К нему.

Как меня звали? Не помню. Кто-то случайно вылил в прошлое черную краску и там теперь не прочесть ни единой буквы.

Он считал, что я мечтаю стать его женой. Выйти замуж за такого красивого, взрослого, богатого.

Он был прав. Я хотела. Выйти замуж за такого красивого, умного, нежного, сильного и надежного. Чтобы от всех бед прятаться за его спиной. Чтобы заглядывать в эти болотные глаза и думать о том, что его глаза для меня дороже жизни. Чтобы родить ему ребенка.

Не получилось. Однажды он сказал, что таких, как я, у него… Он не сказал сколько. Он сказал, что ему не нужна глупая гусыня с воздушными замками. Ему не нужна бесплотная фея, которая растворится в нем. Ему не нужна подстилка, которая будет вечно мешаться у него под ногами. Он сказал, что моя любовь к нему – помешательство. Сказал, что я ненормальная и выгляжу смешно, когда вешаюсь ему на шею, каждый раз, когда его вижу. Сказал, что глаза у меня ненормальные, когда я смотрю на него так, будто ради него готова броситься под поезд. А нужна ему – нормальная женщина с трезвым взглядом на жизнь, которая отличает реальность от витания в облаках.

И ушел. Насовсем.

А самое унизительное, что, когда он это говорил, за его спиной стояла рыжеволосая красавица и улыбалась. Делала вид, что ей неловко от этой сцены. Но я тогда точно почувствовала, что она злорадствует: потому что мне, ненормальной, предпочли ее. И в глазах у этой рыжеволосой красавицы я прочла очень трезвый взгляд на жизнь. Она, в отличие от меня, безусловно, отличала реальность от витания в облаках. Правда, как и я, она хотела выйти замуж. За него – красивого, взрослого, богатого. Нет, не по расчету. Она его любила. Хотя, конечно, не настолько, чтобы броситься ради него под поезд. И не настолько, чтобы считать, что за его болотные глаза можно отдать все на свете. Но достаточно сильно для того, чтобы вручить ему себя – рыжеволосую красавицу, которая будет хорошей женой и хорошей матерью для его детей. Все это было написано на ее лице, в ее зеленых глазах, которые она отводила в сторону, будто ей ужасно неловко…

Они оба ушли. Я не видела их восемь лет.

Восемь лет назад я стала другим человеком.

Я не пошла бросаться под поезд. Мне даже в голову не пришла такая глупость. Я не ревела днями напролет в подушку. Я не проронила ни слезинки. Не было причины. Плачут о том, о чем жалеют. Я о нем не жалела. Не горевала из-за того, что меня бросили. Не пыталась изменить себя и трезво посмотреть на жизнь. Не захотела отличать реальность от витания в облаках. Я вообще не чувствовала себя несчастной. Но мне было плохо. Очень плохо. Потому что самое разрушающее чувство, которое может испытывать человек – это не любовь и не ненависть. Это разочарование.

Оно едкое и, когда вползает в тебя, начинает разъедать изнутри. После его слов я вдруг увидела, что меня, оказывается, засасывало болото. Еще бы чуть-чуть и я потонула бы в этом болоте. Но болото меня выплюнуло. У него были на это причины. Мы с этим болотом были несовместимы. Однако я все равно чувствовала себя мерзко – на мне остались грязные болотные пятна, вязкие, липкие…

Антон… Я разочаровалась в нем. Но больше всего – в самой себе. Я потратила частицу своей судьбы, отрезок своего пути на… болото. А частицу своей судьбы мне было жаль до зубовного скрежета. Впрочем, терять и жалеть приходилось впоследствии не раз.

И вот, спустя восемь лет, снова он. Я не выбирала его, чтобы отомстить. Я его вообще не выбирала. Мне нужен был подопытный кролик. И так случилось, помимо моей воли, что он подходил идеально. Мне даже жаль его, но… Судьба.

Я, конечно, ведьма, но она… Она сильнее меня».

Ева неподвижно сидела в кресле, глядя прямо перед собой – в раскрытое окно, которое было заполнено летним ярко-голубым небом, и ждала. Она знала, что он вот-вот придет, и не удивилась, когда в дверь номера постучали.

Ева встала с кресла, подошла к двери и открыла ее. Перед ней стоял Антон.

– Впустишь? – спросил он, кивая в сторону хорошо убранной комнаты тринадцатого номера.

Ева шире раскрыла дверь, давая ему пройти.

– Как ты узнал, где я живу?

Он остановился в центре комнаты, посмотрел в открытое окно, как будто рассчитывал увидеть там что-то важное, и только потом обернулся к ней.

– Ты приходила сюда с Павликом, – ответил он.

– Павлик сам тебе рассказал? – спросила Ева. Это был важный вопрос.

Антон покачал головой.

– Павлик знает, что я не люблю, когда он надоедает мне рассказами о том, как он проводит свое время. Просто… он был с тобой. Я велел ему рассказать, где вы были и что делали. Так я узнал, что ты остановилась в этой гостинице.

– Как ты узнал, в каком я номере?

Антон посмотрел на нее с превосходством во взгляде.

– Потому что это моя гостиница.

«Знаю», – уже не в первый раз протянул ленивый голос внутри Евы.

Она знала о нем даже больше…

– Павлик не сказал мне об этом, – Ева сделала удивленное лицо.

– Он не знает. Он не был здесь раньше. Чтобы вникать в дела, он еще слишком мал, а пока… не хочу, чтоб мешался под ногами. Пусть сидит дома с матерью.

Ева глубоко вздохнула. Заглянула в его глаза – болотные. Они больше не будут такими как вчера. Для него не будет больше улыбки ведьмы, а значит, ничто уже не выплывет из этого болота. И руки ведьмы не украсят его реальность воздушными замками, как это было прошлой ночью.

– Зачем ты пришел?

Он подошел к ней, наклонился, поцеловал. Она отстранилась.

– Ты не ответил.

Он взял ее за плечи.

– Хочу, чтобы ты была со мной.

Ева улыбнулась.

– Это невозможно.

Антон раздраженно вскинул голову. Из него вырвался нетерпеливый вздох.

– Знаю, знаю… Ты уезжаешь сегодня вечером. Но ведь ты можешь остаться.

Ева окинула его спокойным взглядом и сказала:

– Вообще-то я действительно решила задержаться. Ненадолго. У меня… У меня есть неоконченное дело. Но это ничего не меняет. Я все равно уеду.