Полина Нема - Здравствуйте, я ваш папа!

На лице Браргота появляется ликующая улыбка.

– Отлично. Тогда готовимся войти в город как победители, – радушно отвечает он, а я на секунду вновь ловлю в его движениях нечто знакомое.

Перевожу взгляд на его пояс. Там висит колба, заправленная за ремень. Целая и невредимая, правда, без золотистой жидкости. Значит, та колба – и есть портал домой! И она пуста. Значит, мы домой не попадем? Я нервно моргаю – на самом донышке появилось что-то золотое. Само по себе. Вот пару секунд назад этих капель не было. А может, этих капель хватит?

– Пойдем, дорогая, – Мириния берет меня за плечо, пока я не свожу взгляда с правителя.

Браргот. Что-то не особо идет ему это имя.

– Фил, – шепчу я, пока меня оттаскивают куда-то.

Я вижу, как он мельком смотрит на меня и тут же отворачивается, будто ничего не слышал. Или слышал и откликнулся? Да нет. Мне просто показалось. Примеряю на него это имя, понимая, что оно ему подходит.

Фил никогда не смотрел на кого-то со слегка опущенными веками. У него никогда не было такого стального взгляда. Да у них даже цвет глаз отличается. У бывшего глаза были карие, а у этого серые, как мрачное небо. Я точно ошиблась. Вот только почему все его движения так напоминают бывшего?

– Пожалуйста, отведите меня к дочери, – гоню от себя плохие мысли, обращаясь к женщинам. – Моя Злата без меня не может.

Давлю на жалость. Они же наверняка тоже чьи-то матери, так пусть и меня поймут.

Мириния качает головой из стороны в сторону, а мое сердце, и без того лихорадочно бьющееся, вновь падает вниз.

Весь лагерь приходит в движение. Пока мужчины в броне идут нам навстречу, мы направляемся куда-то вглубь лагеря.

Так, из того, что сегодня произошло, я поняла одно – колба с жидкостью отправляет домой, по крайней мере, этот правитель точно побывал там, когда пропал. Злата жива, с ней все хорошо. Осталось только найти место, где ее прячут. А с тем, что она небезопасна для меня, тоже разберемся. Она же ребенок? Правильно, значит, можно что-то придумать. М-да, подкинул мне жизненную неприятность бывший. Чем он вообще думал, когда заделывал мне ребенка?

– Ты не волнуйся. Тут главное – взять город, а потом у тебя будет куда больше шансов увидеть дочь, – подбадривает Мириния. – Сама понимаешь. Какая-нибудь помеха – и все, перемолотят вас мигом, а правителю этого очень не хочется.

– Поэтому он прячет дочку от матери? – цежу я сквозь зубы.

– В теории он мог бы тебя запустить в тот шатер, но лучше не надо, – отвечает долговязая.

– Что происходит? – я резко останавливаюсь.

Что-то мне это совсем не нравится. Особенно их слова. Это все равно что держать долгую интригу, а потом объявить, что кино не будет.

– Дождись повелителя, – отвечает Мириния, толкая меня дальше. – Он тебе все объяснит.

– Да что объяснит?!

– Вот зря ты ей это вообще сказала, она же сейчас надумает. Все в порядке с твоим ребенком – это единственное, о чем ты должна думать. Иначе и вовсе ее не увидишь, если будешь дергаться, – резко отвечает долговязая.

– Я просто не могу успокоиться. Мне постоянно кажется, что она там без меня одна, – обхватываю себя за плечи.

– Ты мать. Это нормально, что ты беспокоишься о своей дочери, – мягко улыбается ведьма. – Но все же успокойся.

– А вдруг с ней что-то случится?

– Пф-ф, ты с кем-то путаешь нас, определенно. За ней смотрят лучше, чем за королевской казной. А это что-то да стоит.

– Надеюсь, ее там никто не обидит, – выдыхаю я.

Ну чего я так? Все же в порядке. Я ее видела. Да, мы сейчас не вместе, но вскоре соединимся. Обязательно! Тут ни один повелитель не сможет встать между нами.

– Скорее она кого угодно обидит. Небезопасно тебе быть рядом с дочерью, – ответила долговязая.

– Вы издеваетесь? – вновь закипаю я. – Я ее пять лет растила! Если б мне угрожала хоть малейшая опасность от дочери, то здесь меня бы уже не стояло!

Только кто меня будет слушать?

– Нам нельзя, пока не разрешит повелитель, – отвечает долговязая. – Тем более твоя дочь сильная. Нам еле удалось тебя спасти.

Я замираю, вспоминая слова повелителя о том, что Злата для меня небезопасна, потому что выкачивала каким-то образом мои силы.

– У твоей дочки сильная магия, которая чуть не убила тебя. Она не могла с тобой ею поделиться, – отвечает Мириния. – Когда тебя притащил повелитель, ты была без сил. Твоя дочь хотела тебя заморозить так, чтоб ты выжила. Если знаешь, можно погрузить тело в вечный сон. Из него можно разбудить кого-то, но это должен быть либо тот, кто погружал, либо равный по силе. Тебе повезло, что она ребенок, и нам удалось тебя воскресить.

Я выдыхаю. Они правы, а я слишком импульсивна. Нужно всего лишь довериться им. Выбора другого нет.

Меня заводят в очередной шатер, полный девушек. Светловолосых девушек в мехах. Они недоуменно смотрят то на меня, то на моих сопровождающих.

– Это новенькая, – говорит Мириния.

– Мириния, что происходит? – поднимается одна из них с пышными пшеничными волосами.

– Хельгард вывесил белые флаги. Повелитель направляется туда, – отвечает Мириния. – Так что принимайте пока новенькую.

В шатре виснет молчание.

– Да что вы расстраиваетесь? – махнула рукой долговязая. – Принцесса Хели – темноволосая, худая как вобла. А вас, мои светловолосенькие, повелитель любит.

Меня аж передергивает от того, как звучит эта фраза.

– А на ней женится, – вставила пышноволосая.

– Анка, ты бы поспокойней выражалась, – смягчает обстановку долговязая.

– Я нормально выражаюсь, просто озвучиваю правду, – она обиженно дует губы. – Но я очень рада, что наш повелитель наконец захватил Хельгард. Давно пора.

Замечаю пустое место у стенки шатра. Иду туда под пристальными взглядами остальных.

Это какой-то ужас и кошмар. Я должна продержаться ради Златы. Мне кажется, что скоро это закончится, и я вновь ее увижу. Не отберут же ее у меня. Нервно вспоминаю, как пожелала хотя бы полчаса покоя без нее, но теперь понимаю, как сильно ошибалась.

Но хуже всего то, что начинаю вспомнить Фила, пытаясь его сопоставить с этим повелителем. Единственное, что у них общего с этим Брарготом – светлые волосы. Ладно, длину можно отрастить, но все остальное… Сколько помню, Фил всегда был пухлым – налитые щеки, карие глаза, вечно двойной подбородок, даже когда на диете сидел. Хотя какая диета? Это дома мы на правильном питании были, а так он и в пиццериях, и в шаурмичных часто бывал.

Нет, это точно не Фил.

Но этот разворот, то, как он коснулся моего подбородка – так делал только бывший, когда хотел убедиться, что со мной все в порядке. Вот, например, когда я защищала диплом, Фил так же поднял мой подбородок, посмотрел в глаза, намекая, что я справлюсь и не должна бояться. Или перед родами. Это вообще не спутать ни с чем. Все-таки за пять лет я узнала его. Только не ожидала, что наступит такой день, когда он бросит меня одну с ребенком.