Ксения Громова - Станешь моей

Развернулась и пошла в сторону крыла, где жили Соколовы.

Только не плачь. Умоляю, Яна. Не плачь.

Если увидит мои слезы, то поймет, что сломал меня.

Он и так выиграл, не стоит доставлять ему еще большего удовольствия.

Поднялась на нужный этаж очень быстро. Но перед дверью замерла. Вдруг увижу Руслана Тимуровича? А вдруг Артура там нет? Тогда цель моего визита станет бессмысленной.

Но я все же решилась и открыла дверь, ведущую в длинный коридор. Сердце стало бешено биться об грудь и, казалось, вот-вот ломает мне ребра. Ладони вспотели, и я быстро вытерла их об ткань платья. Остановилась напротив двери, за которой находился Артур, и тут же постучала. Несколько секунд стояла полная тишина, а затем раздались тяжелые шаги, и дверь распахнулась.

Первое, что я увидела, волосатую широкую грудь, с которой стекали капельки воды. И, правда, честное-пречестное я не знаю, как, но мой взгляд заскользил ниже: по крепкому торсу, на котором прорисовывались кубики, по дорожке волос, убегающей вниз, под полотенце.

И тут же почувствовала, как краска залила лицо. Подняла глаза и посмотрел на Артура. Его черные волосы были мокрые, и несколько влажных прядей упали на лицо. Так, понятно. Он только что из душа. Когда успел, в этом случае, сбегать до Дарьи и отдать ей распоряжение? И вообще, почему именно ей? А не мне лично?

Но ответ пришел быстро.

Артур хотел, чтобы я пришла к нему сама. Чтобы пришла и унизилась.

Хорошо, я сделаю, что он хочет. Сделаю все, чтобы сохранить работу.

И, словно в подтверждении моих слов, Артур усмехнулся. Мужчина облокотился на дверной косяк и наклонился ко мне. Я тут же почувствовала запах его шампуня и геля для душа.

– Яночка, – протянул он мое имя, – сладкая девочка, ты уже соскучилась по мне?

Да он что, издевается?

Но мне было не до шуток. И его пренебрежительный тон доводил меня до белого каления.

На глаза навернулись слезы, которые я не могла сдержать.

Яна, не плачь! Не плачь!

Артур понял мое состояние. Ухмылка тут же слетела с его лица, а брови сошлись на переносице. Артур выпрямился и тихо, я бы даже сказала, угрожающе спросил:

– Кто? Кто обидел?

Все. Вот зачем спросил?!

У меня никогда и никто не спрашивал, кто меня обидел.

Мне всегда лишь говорили, что сама виновата.

Расплакалась. Позорно разревелась. Я должна быть сильной! Три года держалась, не плакала…

Меня затащили в комнату. Артур сел в кресло и посадил меня к себе на колени. Прижал к своей груди, стал гладить по спине.

– Тише, сладкая моя, тише, – нежный голос едва доносился до меня. – Кто тебя обидел? Скажи, мне. Не бойся.

Он не понимает? Или издевается?

– Ты! – размахнулась и ударила его по влажной груди, – Ты меня обидел! Хотел унизить меня? Так у тебя получилось! Теперь ты доволен?! Доволен?!

Артур ловко перехватил мои руки и прижал к себе еще ближе.

– Что? – он схватил меня за подбородок и надавал на кожу, – Я никогда не хотел тебя унизить. И никому не позволю этого делать. Поняла меня?

– Ты уже это сделал, – обиженно всхлипнула я и попыталась отвернуться. Разумеется, мне никто не позволил.

– Скажи мне, чем я тебя унизил, – Артур уже начал терять терпение. Его голос становился все более раздраженным, а глаза потемнели.

На мгновение в моей голове промелькнула мысль, что он действительно не понимает, о чем я говорю. Но ведь это невозможно!

– Из-за того, что я утром сказала «нет», уволить меня решил? Проучить? Чтобы пришла и умоляла тебя этого не делать? Этого хотел?

Артур нахмурился еще сильнее.

– Что за бред? Яна, посмотри на меня.

Я посмотрела. Хотя не хотела.

– Я не увольнял тебя. Я просто хотел дать тебе один выходной.

– Что? Но мне сказали…

Артур потребовал, чтобы я рассказала ему все с самого начала.

И я рассказала.

А затем мужчина снял меня со своих коленей, быстро оделся, а потом ушел, бросив напоследок:

– Жди меня здесь.

Ждать его здесь? Что он собирается сделать? Пойдет к Даше и отругает ее? Мне этого не хотелось. Хотя администратор и была виновата, но я не желала, не хотела, чтобы ее из-за меня отчитывали.

Мне еще работать с ней дальше.

А Артур сегодня есть, а завтра его нет.

Кто тогда будет заступаться за меня?

Я побежала вслед за Артуром.

Мужчина шел слишком быстро, поэтому я успела его догнать только на лестнице. Схватила его за крепкое запястье и легко дернула на себя. Мужчина тут же обернулся и грозно посмотрел, а когда понял, кто перед ним, его взгляд потеплел:

– Яна, – он встал передо мной и ласково провел пальцами свободной руки по моему лицу, – я же попросил тебя подождать меня.

– Куда ты пошел? – тихо спросила я, не замечая, как он стал наклоняться ко мне. – К ней? К Даше? Не надо. Я просто ее не так поняла…

Артур ловко перехватил мое запястье, и теперь он тянул меня на себя.

– Нет. Это она не так передала мои слова. За это ее нужно наказать. Я не люблю, когда из меня пытаются сделать дурака. Тем более мои же работники.

– Не надо! – я не хотела, что он устраивал ей публичную порку. Да и зачем? Даша – взрослый человек, ее уже не исправишь. И портить с ней отношения мне не хочется…

Я просто хочу спокойно работать. Не тратя время ни на ссоры с коллегами, ни на шашни с Артуром, то есть со своим начальником.

– Не нужно этого делать, – тверже произнесла я, перебив Артура, который что-то начал говорить. – Я не оценю. Спасибо за выходной, но больше не делайте этого… – я намеренно обратилась к нему на «вы». Надо обрубить все на корню, пока это не зашло слишком далеко. Я должна думать о Ярике. Я не могу рисковать им. Сейчас у него есть все: полная семья, крыша над головой, еда и одежда. – И не дарите мне цветы. Мне приятно ваше внимание, но я замужем…

Артур огляделся, а потом вдруг обхватил меня за талию и прижал к стене. Я стукнулась головой об дерево и глухо вскрикнула, но Артуру было плевать. Его широкая ладонь накрыла мой рот. Мужские пальцы так сильно сжали мои губы, что это причиняло боль.

Артур нахмурился, между густых бровей пролегла глубокая складка, а глаза прищурились. И мне стало страшно. Очень страшно. Особенно, когда темно-карие глаза стали еще темнее, словно бездна.

– Дурочка, что же ты делаешь? – прошипел он, сдавливая меня: одна рука на моей талии, другая – на лице. – Чего ты добиваешься? Оттолкнуть меня хочешь?

Ладонь быстро соскользнула на мой живот, а затем еще ниже… Прямо на мое… мою… мое полупопие. И затем наглые мужские пальцы сжали его. Я дернулась и возмущено на него посмотрела. И я всем сердцем верила и надеялась, что мой взгляд отразил все мое недовольство, а точнее злость. Мне совершенно не понравилось, что позволяли себе эти наглые руки!