Наталия Беззубенко - Ведьмин мост

– И как успехи моей дочери в обучении?

Алиса вся сжалась в ожидании моего ответа.

– Алиса – умненькая девочка! – поспешно воскликнула Ангелина.

Еленский поднял руку, и Ольховская моментально умолкла, как дрессированная обезьянка.

– Посмотрим, что скажет наш опытный преподаватель, – ответил Еленский и с нескрываемой усмешкой посмотрел на меня.

Я почувствовала, что мои щеки порозовели.

– У Алисы есть определенные языковые способности, но нам есть над чем поработать, правда, Алиса?

Девочка ничего не ответила, она жадно смотрела на отца, ожидая его похвалы и одобрения. Но Еленский не хвалил, он вообще никак не отреагировал, словно дочки и нет рядом. Ну скажи хоть что-нибудь ободряющее! Пошути, что ли. Не стой истуканом! В глаза бросилась одна странность: когда Евгений Еленский смотрел на Алису, в его глазах не было отцовской гордости или чего-нибудь в этом роде. Была неприязнь. Или раздражение. Или усталость. Глубоко во мне росло возмущение: нельзя быть таким бесчувственным чурбаном, особенно к собственной дочери! Даже если сердце разрывает щемящее чувство утраты после смерти любимой жены. Даже если внешне девочка напоминает ту, которую нужно отпустить. Ребенок не виноват в том, что взрослые уходят в иной мир. Теперь мне стало отчасти понятно поведение Алисы, когда она заманила меня в колодец, когда дерзила. Она не избалованная папина доченька, которой все сходило с рук. Она – забытый ребенок, который отчаянно хотел привлечь к себе внимание отца любым способом. Наказание за проступок, упреки – это ведь тоже знаки внимания… Мне стало жалко Алису, она напомнила маленького взъерошенного котенка, который жалобно мурлыкал и тыкался к прохожим в поисках ласки.

– Прошу, – Еленский галантно распахнул входную дверь, приглашая дам войти внутрь. Ольховская и Алиса поспешно поднимались по лестнице, опасаясь, как бы их божество не передумало. Дверь захлопнулась. Меня никто и не подумал приглашать к столу. Конечно, я всего лишь обслуживающий персонал. Никто. Не очень-то и хотелось. Вообще-то я не очень люблю вишневые пироги.

– Сегодня можешь расслабиться. Ольховская девчонку на целый день заберет!

По моему плечу похлопали, рядом стояла горничная со стопкой полотенец – черноволосая девушка с карими глазами, опушенными огромными ресницами. Когда она моргала, казалось, бабочки махали крыльями.

– Пойдем и мы чайку попьем с тобой. Меня, кстати, Кристи зовут. Я тебя как-то мудрено. Дмитрич говорил, да я не запомнила.

– Олимпиада, можно Липа.

Она коротко хохотнула.

– Ну и имечко тебе родаки дали! Меня вот в честь Пугачихиной дочки назвали! Думали, звездой буду! А оно вона как вышло! Я, может, пока и полотенца чужие стираю, – она подмигнула и задорно рассмеялась, прикрывая рот рукой. – Есть у меня одна идейка – закачаешься! Не хуже Орбакайте буду! В шоколаде!

Она сплюнула три раз через плечо и постучала по деревянной лавке, поднесла руку к губам, как будто застегнула рот на молнию, потом разжала пальцы, словно что-то выбрасывая:

– Чтоб не сглазить! Да у тебя глаз светлый, ты девка не глазливая! – звонко рассмеялась. Ее смех был заразителен, к тому же она так отчаянно жестикулировала при разговоре, что я не смогла удержаться и тоже рассмеялась.

– А кто такой Дмитрич?

– Так дворецкий наш, Дмитрий Дмитриевич. Это он с виду грозный, а так душка. По секрету, дядька мой, мамкин брат. Это он меня сюда и пристроил. Еленский кого попало не берет.

Значит, я в глазах Еленского не «кто попало», если мне дозволили остаться в королевстве. Наверное, первое испытание я все-таки выдержала. Интересно, разрешено ли мне чаевничать с горничной? Или гувернантке это не положено по статусу? Кристина расценила мою заминку по-своему.

– Не дрейфь! Драконовна в город отчалила! Это она с виду божий одуван, а так три шкуры за пыль под шкафом сдерет. Только девчонку совсем избаловала. Вот чертовка. Ты, небось, там в колодце концы чуть не отдала со страху!

– А что, все уже знают про колодец?

– Ну так! Все в курсах. Шума-то сколько!

Я представила, как за моей спиной шушукаются неизвестные мне люди, смеются, осуждают мою доверчивость.

– Выпороть ее надо! И делов-то! – продолжила Кристи. – Меня батяня как за космы драл! И ничего, человеком выросла! А то! Еленский-то, – она прищелкнула языком, – не больно на Алиску внимания обращает! Даром, что дочка!

При упоминании Еленского горничная облизнулась, как кошка на сметану, и я почувствовала брезгливость. Она не просто так пригласила меня на чай: решила проверить, не соперница ли я ей. Похоже, «идейка» напрямую связана с окольцовыванием Еленского. Вдовец же.

– Ну, а как тебе хозяин? – она по-дружески ткнула меня в бок. От неожиданности и тычка, и вопроса я покачнулась. Выщипанная бровка изящно изогнулась, ее губы расплылись в неискренней улыбке, за которой скрывались настороженность и томительное ожидание моего ответа.

– Евгений Петрович – очень требовательный работодатель. И производит впечатление серьезного человека, – ответила я, осторожно подбирая слова. – Надеюсь, с расчетом за месяц затягивать не будет.

– Это чин чинарем. И все?

– А что еще? – надеюсь, у меня получилось изобразить искреннее непонимание.

Кристина с облегчением выдохнула.

– Ну ты, это, роток не разевай на чужой каравай. Я так-то ничего, просто предупредить. Тут до тебя Даша была. Даша-Даша, сто рублей и наша! – она неприятно загоготала. – Она в него по уши втюрилась. Как кошка. В город в ресторан пару раз возил. Она девка видная, ноги от ушей, грудастая, задница упругая, – ее взгляд скользнул по мне: «Вот ты явно на нее не похожа». – А много ли мужикам надо?

Кристина выдержала театральную паузу, ожидая, когда зрители попросят продолжения. Пришлось соответствовать.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.