Анна Яковлева - Медовый заговор

Протокол был подписан, смета утверждена, Брусенская удалилась с гордым видом, не потрудившись придержать дверь.

Валерий поморщился от грохота, распустил галстук и расстегнул верхнюю пуговицу на воротничке.

– Ну, Александра, прямо давильный пресс какой-то, – попытался пошутить он, но Соломончик шутку не поддержал.

– Ее можно понять. Это мы с Евдокией можем уйти на заслуженный покой, а Александре до пенсии далеко.

– А вы уйдете на заслуженный покой, Соломон Моисеевич? – ухватился за идею Петровский.

– А чего ждать? Вы же не успокоитесь, пока не получите своего, так зачем нервы трепать зря? В моем возрасте это может плохо кончиться.

Валерий прошелся взглядом по девственно чистому халату и такой же девственно чистому пуху на голове. Лучше поздно, чем никогда, – гласила еврейская мудрость. Похоже, старичок отвоевался. С опозданием, но продемонстрировал добрую волю и готовность к сотрудничеству.

– А долю свою передадите обществу?

– Посмотрим. Если предложение будет стоящим, можно и передать, – прозрачно намекнул Мафусаил.

Петровский встряхнул паучью лапку директора и покинул кабинет.

Объективно это была победа. Однако осадок осел песком в организме. Возможно даже в почках. Или в желчном пузыре. Или вообще в каждом сосуде. Валерий всегда трепетно относился к собственному здоровью, а сейчас просто каждой клеткой ощущал потребность очистить свой отравленный организм. Вывести токсины по новейшей комплексной методике, сочетающей детокс-капсулу, натуропатию, гомеопатию, гидротерапию, массаж, фитотерапию и рефлексотерапию.

… Если не считать бутылку крымской «Массандры», в холодильнике было пусто.

Ивона обозвала себя безголовой курицей. Как можно забыть, что дома есть нечего? Неужели придется снова переодеваться и тащиться в магазин?

К великой радости на дверце обнаружился початый пакет кефира. На поверку кефир оказался вполне съедобным, хотя и чуть подкисшим.

Вдохновленная находкой, Ивона проинспектировала стол, шкаф и подвесные полки. На одной из них скучал надорванный пакет с высохшими от тоски пряниками. Отлично.

Собрав свой нехитрый ужин на поднос, Ивона понесла все к компьютеру, как скромную жертву божеству.

Включила настольную лампу, устроилась в кожаном кресле, сунула в рот деревянный пряник, создала новый файл, условно назвала его «Диета для любви».

Некоторое время Ивона сидела один на один с открытым вордовским документом.

Курсор подмигивал в левом верхнем углу, кончики пальцев подрагивали от нетерпения.

Воображение высунулось из укрытия, осторожно расправило крылья. Ивона представила, как усталая и расстроенная Брусенская тащится с работы домой, в ожидании хоть какой-то корреспонденции заглядывает через дырочку в почтовый ящик. Ящик пуст.

Александра вынимает из сумки ключи от квартиры, где ее никто не ждет. Ведь у нее нет никого, кроме коллег по работе и сезонных грибников и ягодников, наезжающих в дом отдыха.

Поворот ключа – и в квартиру входит уже не Александра, а героиня романа.

Пальцы забегали по клавиатуре, чистый лист стал наполняться словами, слова лепились друг к другу, складывались в предложения…

Ивона почувствовала драйв. Она создаст свой собственный мир, свое собственное королевство.

Главное правило королевства гласит: все поправимо! Подданные королевства могут быть непослушными и слишком самонадеянными, непрактичными и наивными, могут своевольничать, ошибаться, падать, набивать шишки и не замечать собственных ошибок. Но! Правило действует неукоснительно: злодей получит по заслугам, а герой получит желаемое…

…Дверной звонок прозвенел так резко, что Ивона вздрогнула. Не успев расправить крылья, воображение испуганно упорхнуло.

Как обычно, затворничество ее нарушила неуемная Капа, хотя на собственном опыте знала, что подруга наделена многими дарами, кроме дара гостеприимства.

Ко всему Капитолина явилась не одна, а с Брусенской.

– А в доме отдыха диверсия! – чему-то радуясь, с порога возвестила Капа.

– Какая диверсия?

Любая диверсия сейчас казалась Ивоне далекой и не имеющей к ней никакого отношения, как нормандский поход Вильгельма Завоевателя. И не шла ни в какое сравнение с коллизиями романа.

– В «Белом озере», где ж еще! Трубу прорвало. В общем, постъядер какой-то!

Ивона знала за подругой склонность к преувеличению.

– Такое случается в городе по сто раз на дню, и только ты называешь это диверсией, – пристыдила она Капу. – Рядовой случай.

– Случай не такой уж и рядовой, – перебила ее Капитолина, – теперь-то дом отдыха точно закроют!

– В подвале прорвало трубу, – объяснила Александра. – Воду насосом откачивали. Электричество вырубили.

– Скажи, кому выгодно, – снова встряла Капа.

– Ищи, кому выгодно, – внесла уточнение Ивона.

– Не придирайся к словам.

Капитолина между делом скинула босоножки, и хозяйке ничего не оставалось, как вытащить из тумбы шлепанцы.

– Проходите. Правда, угощать вас нечем. У меня пусто.

– А то я не знаю! – Капа всучила Ивоне пакет, прошла на кухню и устроилась за столом.

В пакете оказались образцовые, как на картинке, пупырчатые огурцы и пучок зелени, все прямо с грядки – дары от Евдокии Степановны. Ивона повеселела.

– Мама передала, – объяснила Капа, хотя объяснений не требовалось.

– Многие лета Евдокии Степановне.

– Еле доперла. Цени.

В порыве благодарности Ивона приложилась сухими губами к щеке Капы, вывалила в мойку из пакета огурцы. Укроп, петрушка и зеленый лук источали умопомрачительный запах. У Ивоны заурчало в желудке.

– Ценю. А у тебя случайно нет сметаны? Мы бы салатик соорудили, – мечтательно вздохнула она.

– Растительным маслом заправишь, – буркнула Капа.

– Так что там стряслось? – спросила Ивона, перемывая огурцы.

– Ночью трубу прорвало, а с утра нагрянул Роспотребнадзор. Как по заказу, – ответила Александра. Стараясь занимать меньше места, она забилась в угол между столом и холодильником. – Выдали предписание закрыть дом отдыха, провести дезинфекцию и дератизацию. Отдыхающих экстренно попросили освободить номера. Придется неустойку платить, – с печалью констатировала она.

– Вот я и думаю, – подхватила Капа, – а не обратиться ли за помощью в полицию? Пусть расследование проведут, почему это вдруг трубу прорвало.

– Уж не Ефимкина ли ты имеешь в виду? – насмешливо спросила Ивона. Она закрыла воду, расстелила разовое полотенце и выложила на него огурцы.

– А что? Мы с Ефимкиным поддерживаем отношения, – вяло взбрыкнула Капа. – Я могу обратиться к нему за помощью, как к другу.

– Знаю я вашу дружбу.

Намек был более чем прозрачный.