Любовь Рябикина - Плато Лаго-Наки

Он взмахнул руками:

– Есть! Все имею. И ледник есть! Наталья у меня плов готовить не умеет. Однажды сделала, так еле продали. Я попробовал, ну реальный клейстер с мясом! Все клиенты с претензиями.

Инга рассмеялась:

– Понятно! Идем закупаться…

Заднее сиденье и багажник были забиты до потолка. Машина тяжело двигалась вперед, натужно ревя мотором. Жарова сидела, удерживая на коленях сумку с видеокамерой, пиджачок и сумочку с мелочами. Пакет с покупками стоял между вытянутыми над большой сумкой ногами. Инга торопливо оглядывалась вокруг, стараясь ничего не упустить из тех красот, что открывались ее взору. А посмотреть было на что! Поросшие лесом холмы сменялись горами и обрывами такой красоты, что дух захватывало. Несколько раз Селиверстов спрашивал ее:

– Уши не закладывает?

Каждый раз женщина отрицательно качала головой, и он откровенно удивлялся:

– Такое ощущение, что вы в горах родились. Тут все, кто не местный, жалуются – «уши закладывает, сердце готово из груди выскочить».

Всех больше Ингу привлекли круглые кусты омелы на деревьях. Эти шары были отчетливо видны даже в буйствовавшей листве. Кустарник-паразит имелся почти на всех породах. Жарова, посмотрев на очередной проплывший мимо шар, сказала:

– Когда отсюда поеду, надо будет такой шар из омелы с собой взять. Надо же, какие красивые!

Алексей махнул рукой:

– Да я вам сам привезу сколько угодно этих кустов. У дома вся ветла в этой дряни. Сын в детстве высушил такой шар и покрыл серебрянкой. Красиво!

Дорога становилась все круче. То и дело стали попадаться крутые обрывы. Каменные стены все чаще появлялись то слева, то справа. Инга жадно смотрела. Машина повернула с асфальтовой трассы направо. Дальше шла грунтовка, ведущая наверх зигзагами, с многочисленными рытвинами и выбоинами. Обрывы по сторонам все больше напоминали ущелья. Селиверстов снизил скорость. Дорога становилась все хуже, но женщина на тряску и внимания не обращала, продолжая любоваться на разнотравье и роскошные цветы, достойные клумбы.

Они добрались до турбазы, когда солнце уже село. Вокруг из-за многочисленных длиннющих елей на склонах, стало сумрачно и не приветливо. Многоступенчатые скалы нависали над дорогой с правой стороны. Инга улыбнулась про себя и решила, что обязательно полазит тут в солнечную погоду. Поснимает на камеру и пофотографирует. Слева находился обрыв. Вначале, после крутого поворота и развилки, встретилась надпись «Плато Лаго-Наки». Затем последовал небольшой поворот.

Метров через триста показалось несколько строений и роскошный двухэтажный особняк с телефонной вышкой за ним. Селиверстов пояснил:

– Особняк и вышка принадлежат МЧС. Там даже горячая вода с телевизором есть. Если хотите, могу договориться, поселитесь в довольно комфортном номере. МЧС тут раньше обосновались, да и денег побольше имеют. Но сейчас только два парня дежурят. Молодые совсем. Случись что, не дай Бог, рассчитывать можно лишь на собственные силы. Раньше-то постарше мужики дежурили, с опытом, да и оружием владели. А эти… – Он горестно махнул рукой и тут же снова заговорил: – Слева, мое заведение, но и вот этот низенький домик справа мой. Дальше баня стоит, тоже моя.

Инга от переселения в «замок» отказалась наотрез:

– Ну уж нет! Мне ваши условия вполне подходят!

«Нива» с трудом подпятилась к торцу странного строения из дикого камня и остановилась. На другой стороне стоял прибитый к двум вкопанным у обочины столбам щит с облупившейся надписью «Турбаза «Казачий приют». Прокат лошадей». Селиверстов облегченно сказал:

– Вот, прибыли! Я вас сейчас моим бабам представлю…

После теплого Майкопа в Лаго-Наках оказалось довольно прохладно. Холодный ветерок коснулся тела, и Жарова передернула плечами, выбравшись из машины. Торопливо накинула на плечи снятый ранее легкий пиджачок. Быстро попросила:

– Вы не говорите никому, что я сценарист.

На звук мотора вышло две женщины. Одна была полной и кудрявой, с широкой улыбкой на круглом лице. Пышка посмотрела на Ингу и пропела:

– Здравствуйте! Я Наталья. Рады видеть вас на нашей базе. Проходите, мы сейчас вам покажем комнату.

Вторая оказалась худощавой и высокой особой лет пятидесяти, с поседевшими раньше времени волосами и внимательными глазами. Поздоровалась без улыбки:

– Здравствуйте! Я Валентина. Давайте вещи, я унесу.

Жарова пожала плечами и представилась:

– Инга. Я их и сама потом унесу, только покажете куда. А сейчас давайте-ка вначале машину разгрузим. Мы с Алексеем Валентиновичем закупились под завязку… – Посмотрев на Селиверстова, решительно добавила: – В выходные я вам помогать буду, так что переходим на «ты» сразу.

Обе женщины вытаращили глаза и замолчали, застыв словно статуи. Стояли и переглядывались. Зато появившийся следом за ними гигант с рыжеватыми всклокоченными волосами и серо-голубыми глазами, весело пробасил:

– Ну, наконец-то помощь пришла! Согласен на «ты»!

Селиверстов хмыкнул, посмотрев на него:

– Скажи лучше, устал жечь шашлыки! Инга Леонидовна будет разбираться с ними. – Повернулся к Инге и пояснил: – Раз двадцать клиенты возвращали полусырые куски! – Представил гиганта: – Это конюх Матвей. – Оглядев собравшихся, доложил: – Я, при помощи вот этой милой женщины, закупился под завязку. Думаю, что в пятницу мы лицом в грязь не ударим. Инга Леонидовна пообещала приготовить настоящий казахский плов и шашлыки трех видов. Матвей, в пятницу утром зарежешь трех баранов.

Удивленный конюх кивнул. Жарова вмешалась:

– Зовите меня Ингой. Матвей, а ты кровь можешь собрать?

Матвей пожал широченными плечами и кивнул:

– Конечно, могу. Только зачем? Это же баран!

Инга улыбнулась:

– Увидишь! Вообще, ничего не выбрасывай. Мы тут сало купили свиное. Я настояла. Вкуснейшую вещь приготовлю!

Селиверстов, заметив удивленные глаза женщин, добавил:

– Проживание, питание и прогулки на лошадях для Инги бесплатные. Задействована лишь в выходные. Всем все ясно?

Работники дружно кивнули головами, хотя по их взглядам Жарова поняла, что ничего-то они не поняли. В их представлении, приехавший отдыхать и должен был отдыхать. Конюх открыл багажник и присвистнул:

– Вот это закупились!

Сгреб сразу шесть сумок и скрылся в темноте кафе. Все принялись таскать пакеты, сумки, коробки и упаковки. Часть закупленного Матвей и Алексей Валентинович сразу унесли на ледник. Толстая Наталья весело сказала, проходя мимо Инги:

– Молодежь в прошлую субботу меня до слез довела – пива не хватило! Принялись в баре водку, вино и все, что было из спиртного, скупать. Утром в понедельник на полке стояла единственная целая бутылка дорогого коньяка за четыреста рублей. Накануне я две бутылки его продала на граммы, а до этого они почти год под стойкой пылились. Даже домашнее слабенькое вино, бочонок в двадцать литров, выпили!