Елена Полярная - Райская птица в сетях Баобаба

– Поймал?

– Считай, что да. Мужа ты водишь за нос. Значит, дела не так хороши, как транслируешь на публику. Выглядишь классно, получается, проблема не в здоровье. А хочешь, угадаю в чем?

– Нет, не хочу, – резко оборвала она. – Могу идти? У меня дела.

– Как официально. Вот так удерешь, не обнявшись, не расцеловавшись. Помнишь, как русские любят целоваться? Не назначишь встречу старому закадычному другу? Да ты совсем «отмороженная» стала в Англии. Кстати, а почему ты живешь в Англии, а муж в Америке? Гостевой брак?

– Так требуют интересы бизнеса, – уверенно солгала Марина и села глубже в кресло. Мысли неслись вскачь. Понятно, встреча не случайна, раз он настолько хорошо осведомлен. И так просто Борзунов ее не отпустит. Разборок не миновать. Удрать не удастся. Она легко вычислила трех скучающих молодцев в темных костюмах. Охрана. Надо выяснение отношений перенести в другое место. Выманить его отсюда. Скандал за закрытыми дверями – и не скандал, раз о нем никто не знает. А узнать об их встрече не должны. Придется потянуть время.

Марина подняла руку, подзывая официанта:

– Примите заказ.

Продиктовав, спокойно повернулась к собеседнику и как близкому человеку сообщила:

– Жутко голодна. Утром даже кофе не успела выпить. Ты любишь индусскую кухню? Англичане к ней неравнодушны. Результат колониального ига, переросшего в братство. А вот я так и не привыкла. Предпочитаю европейскую.

Борзунов отметил, как она быстро меняет тактику, усмехнулся, похвалив мысленно: «Железная тетка, держит удар и перехватывает инициативу. Не потеряла хватку. Серьезный соперник. Но так даже интереснее».

– А я люблю русскую. Но… Сижу на диете, – Борзунов смачно захохотал. – У меня диетолог – зверь. Представь, я ей отчеты ежедневно высылаю, что съел, когда съел и зачем. Она меня мучает, а я ей деньги за это плачу. Смешно?

Марина выдавила улыбку. Но Борзунов продолжил, не давая шанса на раздумья:

– Слушай, а поедем ко мне. Я тут апартаменты на время скачек снял, помощник уверял, что лучшие. Стоят бешеных денег, а на деле – дрянь. У меня в охотничьем домике обстановка богаче.

– Это там, где золотой унитаз? – хмыкнула Марина, в уме просчитывая предложение. Вроде бы то, что хотела. Уйти с людских глаз. Но интуиция сигнализировала всеми красными оттенками: опасность! Опасность!

– Откуда знаешь? – искренне удивился Борзунов. – Я его совсем недавно установил и про это никому.

– Ты по молодости, когда напивался, всегда по столу кулаком стучал и орал, что металлургический король должен срать на золотом унитазе. Вот я и подумала, раз ты весь в шоколаде, значит, обязательно утро проводишь, ублажая себя в золотом сортире.

Борзунов смутился, но тут же раскатисто заржал, напоминая ухоженного коня:

– Шуточка грубовата, но попала не в бровь, а в глаз. Как в старые добрые времена. Эх, как же я соскучился по приятельскому общению. Все меня с утра до вечера лижут-лижут, подчиненные, друзья. А в глазах ненависть и страх. Пойдем ко мне, а то у этих англичан только амбиции большие, а порции маленькие. И смотри, что подают. Рыбка пресная, вымоченная, мелкая, а вокруг вензеля шоколадные разрисованы. Кто ест рыбу с шоколадом?

– Это высокая кухня, для красоты, – пояснила Марина. – Кто тебя заставляет шоколад есть? Ешь рыбу.

– Да знаю. За лопуха меня не держи. Насмотрелся уже всякого и привык. Но настоящая красота у меня в номере. Миска черной икры, копченая лосятина и запотевшая, как слеза, водочка. И хлеб русский. Ты когда настоящий хлеб ела, а не полезные опилки?

Марина задумалась. Русский хлеб. Да она забыла даже, как он пахнет. А ведь могла выписывать каждый день. Но всё не до того. Бизнес, конкуренты, расчеты, напряжение и контроль. И хлеб – это же мучное, вредно для фигуры. Но дело, конечно, было не в этом. На что она тратит жизнь? Вот главный вопрос. И есть ли у нее жизнь? Так, гасим эмоции, а то на их фоне даже наглая морда Борзунова кажется понятной и родной.

Пожалуй, придется соглашаться. Тем более что это был ее план – перенести беседу в закрытое пространство.

– А пойдем, – махнув бесшабашно рукой, Марина подозвала официанта. Но Борзунов опередил, достав банковскую карту, и строго погрозил пальцем. – Русские мужчины платят за дам. Даже если они такие, как ты.

Марина сделала огромные предостерегающие глаза.

– Такие, как ты… прекрасные, расчетливые, холодные леди, – смачно захохотал Алексей, подставляя Марине для опоры руку.

Трое молодцев двинулись за ними на расстоянии прыжка, демонстрируя полное равнодушие к происходящему.

Через минуту из-за соседнего столика встал высокий спортивный брюнет, явно итальянского происхождения, щелчком ногтя выключил диктофон и сунул в карман. Гуляющей походкой направился в сторону парка, в котором публика развлекалась, подкармливая лебедей.

Обнаглевшие птицы тянули длинные шеи и ловко выхватывали куски хлеба из рук любопытных зевак. Скормив булку, купленную тут же у озера в хлебном ларьке, специально установленном для этой цели, он вальяжно огляделся и направился к скамейке в тени развесистого дуба. Величественная леди гостеприимно освободила место, отодвинув в сторону огромную шляпу из живых орхидей.

Парочка сосредоточенно наблюдала за прожорливой белокрылой стаей. Первой молчание нарушила дама.

– День сегодня чудесный? – это было не утверждение. В голосе слышался вопрос.

– Восхитительный! – подтвердил мужчина на английском с акцентом, выдающим иностранца-южанина. – Размер, цвет, чистота – брависсимо!

– Это «Столетие»? – дама хищно облизнула верхнюю губу и от нетерпения приоткрыла рот.

Молодой человек лениво кивнул.

Дама задумчиво смотрела на озеро, нервно постукивая пальчиками по сумке, затем открыла ее и передвинула ближе к собеседнику. Диктофон молниеносно перекочевал, исчезнув в атласных складках подкладки.

– Все указания получишь сегодня вечером.

Молодой человек поморщился, покоробленный безапелляционным тоном. Но дама, не обращая внимания на его реакцию, водрузила живую клумбу на голову, неожиданно легко для своего веса поднялась со скамейки и направилась к выходу парка. Мужчина ушел минут через пять, насвистывая мелодию модной песенки.

Пробуждение было мучительным. Марина с трудом приоткрыла глаза. Взгляд уперся в кружевной цветочный балдахин. Какая пошлость. Зажмурилась, потрясла головой в надежде, что приторная картинка исчезнет. Нет, всё на местах. И это не сон.

Однако времени рассуждать на тему безвкусной обстановки номера не было. Балдахин плавно поплыл. Пришлось срочно вцепиться руками в кровать, но та накренилась и начала медленно вращаться. Желудок оживился и предупредил о желании освободиться от содержимого. Марина глубоко задышала, чтобы прекратить круговерть. Вдох – выдох, вдох – выдох. Открыла глаза – потолок стоял на месте. Уже хорошо. Появился шанс не облевать помпезную спальню. Голова чугунная, во рту улей. Как это могло с ней случиться?