Елена Левашова - Роза в пустыне

– Подбери сопли, Ди. Окрутить мужика – невеликая задача. А во все эти сказки про любовь я не верю. Ты не справилась, дочка. Просрала перспективного мужа и процветающий бизнес. Не думай, что ты хуже этой банкирши, Ди. Ты у меня красавица, – неуклюже успокаивает меня папа, нервно поглядывая на входные двери. В его взгляде проскальзывает обреченность: что, если Багров передумал?

– Что ты хочешь от меня, папа?

– Мне придется продать большую часть клиники Тимуру. Надеюсь, ты понимаешь, что после женитьбы сына Михаил Боголюбов отказался работать со мной? – состроив кислую мину, протягивает отец.

– Так ищи других инвесторов. Шевелись, папа! Предложи узким специалистам хорошие условия, и врачи охотно согласятся сотрудничать. Тебе гораздо удобнее винить окружающих в своих неудачах. Ты же… пыхтишь от жадности! Каждую копейку считаешь. Права была мама, когда утверждала, что тебя ждет провал без маркетингового плана и точных расчетов. – Решимость так и прет из меня.

Отец кривится и раскрывает рот, чтобы плюнуть в меня ответным словом, но замирает, заприметив в дверях высокую худощавую фигуру Багрова.

Саманта права, Тимур Эдуардович – видный сорокапятилетний мужчина, способный дать фору молодым.

Багров ослепляет белозубой улыбкой администратора, вытянувшегося в струнку при виде важного гостя, и приветливо машет нам рукой. Папаша вмиг стирает с лица злость от разговора со мной и натягивает дружелюбную маску. Как же я их всех ненавижу! И себя тоже… Такую же лицемерную сучку, всю жизнь пляшущую под отцовскую указку. Удивительно, как я набралась смелости перечить ему?

– Руслан Александрович, здравствуйте. – Тимур жмет руку отцу, искоса поглядывая на меня. – Диана Руслановна, вы… обворожительны. Слов нет! – а это бросает мне. Нервно облизывает нижнюю губу, похотливо обласкивая взглядом мои пылающие щеки, шею, выпирающие из ворота платья ключицы…

– Рада вас видеть, Тимур Эдуардович, – сглотнув, произношу я. Багров сощуривает раскосые восточные глаза, отчего вокруг них разбегаются лучики морщин. В его черных, густых волосах, небрежно спадающих на лоб, блестит седина, однако старым или страшным его не назовешь. Эх, права Сэм…

– Давайте уже сделаем заказ. Садитесь, садитесь… – Папа хлопает Багрова по плечу и нарочито ласково смотрит на меня.

Время тянется медленно. Под тяжелым взглядом отца я не решаюсь изречь свои предложения о ведении бизнеса во второй раз: молчу, строю Тимуру глазки и глупо улыбаюсь. Возможно, Багров думает так же, как и я, но его мудрости хватает, чтобы выражаться более мягко. Отец слушает его раскрыв рот, чем злит меня еще больше. Чертов лицемер! Ведь Тимур не говорит ничего такого, чего не произнесла я.

– Тимур Эдуардович, я могу высказать предложение? – осененная внезапной мыслью, спрашиваю я. Стыдливо отвожу взгляд, искоса наблюдая за физиономией папули: он походит на синьора Помидора из сказки про Чиполлино.

– Дианочка, ты совладелец клиники и можешь говорить все, – хрипловато произносит Багров, словно речь идет о совсем другом предложении…

– Я считаю, что можно сдать в аренду часть пространства на первом этаже. Под аптеку или сетевую лабораторию. Как вам идея?

– Не подходит, – отрезает отец, нервно стирая пот со лба хрустящей сервировочной салфеткой. – Ты предлагаешь перестроить первый этаж, а это лишние траты. Дианушка, дочка, давай умные дяди сами решат, как поступить лучше? – скрывая дрожь в голосе, выдавливает он.

Густое, внезапно повисшее напряжение разрывает входящий звонок на презентабельный смартфон Vertu Багрова. Он вежливо извиняется и отходит в сторону, чтобы продолжить разговор.

– Идиотка, – шипит отец, провожая взглядом удаляющийся силуэт Тимура. Жестокие слова, как унизительные пощечины, бьют наотмашь. – Твоя задача – охмурить Багрова, а не блистать умом. Недавно он развелся с третьей женой. Путь свободен, Ди! Я же вижу, как он смотрит на тебя. Как кот на сметану.

– А мое мнение тебе интересно?

– Нет! – рявкает папа. – Тебе нужен зрелый мужчина, а не смазливый сосунок. Выйдешь замуж, а потом… крути романы с такими, как Боголюбов, сколько хочешь!

Я задыхаюсь от мерзости. Сердце рвано стучит, дыхание сбивается. Не могу ни вдохнуть, ни выдохнуть. Часто моргаю, замираю на месте, словно отравленная ядовитым укусом. Я даже возразить не могу…

– Эй, дочка. – На лице папы появляется беспокойство. – Я не желаю тебе зла, Ди. Тимур хороший мужик и грамотный бизнесмен. Ты мне еще спасибо скажешь.

«Добрые» отцовские пожелания прерывает появление Багрова. Выглядит он возбужденным и взволнованным.

– Руслан, у меня появилась идея. Я все расскажу тебе, а пока… я могу кое-что поручить Диане Руслановне?

– Конечно! – выпучив глаза, восклицает отец.

Я готова выполнить любое поручение, только бы убежать отсюда!

– Мне нужна выписка из банка о сумме займа.

– Без проблем, Тимур. Я назначил встречу с начальником юридического отдела еще утром. Думаю, Дианочка сможет договориться сама, – бросив небрежный взгляд на часы, добавляет отец.

Пальцы покалывает от волнения и неприятных воспоминаний, когда я паркуюсь на стоянке злосчастного банка. На улице стоит жара, а я зябко ежусь, возвращаясь мысленно к событиям того вечера… Когда же я забуду, черт?! Останавливаюсь перед высокими стеклянными дверями, не решаясь переступить порог учреждения, навсегда изменившего мою жизнь… Здесь Боголюбов встретил свою Любовь. Да, именно так, с большой буквы, потому что девушку зовут Люба… И привела его сюда я… М-да… Клиника «Шестак и К о» только начинала работать, а мы верили в успех и горели любимым делом – медициной. Я была полна решимости завоевать любовь Мирослава и руководить семейным бизнесом. Вот же дура! Ладно, как говорит папа, пора «подобрать сопли» и идти вперед.

Запускаю ладонь в разметавшиеся на ветру пряди, оглаживаю плечи, словно стирая воспоминания. Я запретила себе раскисать и жить прошлым.

– Добрый вечер, можно? – застываю в дверях кабинета начальника юридического отдела. А ведь я его знаю… Похоже, это тот самый мнимый жених Любы, рьяно защищавший ее в суде.

– Да, проходите, – мягко произносит он. А у парня красивый голос! Не могу объяснить почему, но здесь, в прохладном казенном помещении, я чувствую себя гораздо уютнее, чем в компании отца.

Максим Сергеевич печатает документы, сосредоточенно смотря на монитор, а я борюсь со скукой, украдкой разглядывая его… Он хмурит лоб, небрежно смахивает непослушную русую челку, слегка прищуривает светлые, как зимнее озеро, глаза…

Макс что-то спрашивает, а я порывисто подаюсь вперед, уловив его запах – морского бриза или утреннего луга. Мне становится плохо – от страшных, обрушившихся на меня чувств. Сердце просыпается, как уснувший каменный великан. Вот он расправляет плечи, тянется огромными лапами к небу, оглядывая свою территорию, и… несмело шагает, сминая все на пути. И под ногами великана безжалостно хрустят выстроенные ограды. Они лопаются, как жалкие щепки, выпуская на волю что-то дикое, запертое внутри. Страшное в своей одержимости. Дерзкое и примитивное. Он нравится мне… Нравится его голос, задумчивый голубой взгляд, запах чистоты и моря, загорелые руки, увитые тугими перекатывающимися мышцами, длинные пальцы на кистях… Черт, черт! Что со мной такое? Сердце тарахтит, как старый дизельный двигатель, больно толкается в ребра. Мне нравится он. Вот так, внезапно, молниеносно, безрассудно, глупо – нравится!