Лори Гоуэл - Милитант. Любовь терпит боль

Я вся напрягаюсь, наблюдая за этой весьма неприятной для меня картиной. Смотрю, как они смотрят друг на друга, и внутри всё закипает. Подхожу к дивану и сажусь, скрещивая руки на груди и не отводя глаз от этой парочки, к которым так хочется подбежать и оттолкнуть в разные стороны.

– Я не собираюсь ввязываться в эти жестокие игры, – отвечает Хизер. Затем она кидает взгляд на меня, кивает в мою сторону и продолжает: – Ради какой-то девчонки.

– Я люблю её. – Слова Гая звучат твёрдо и уверенно. Так, будто бы они должны на все сто процентов подействовать. – Люблю, понимаешь? И я не могу допустить, чтобы с ней что-то случилось… Я прошу тебя мне помочь.

Вижу, как Хизер колеблется, тщательно размышляет, прежде чем выдать свой ответ, а Гай продолжает держать её за руку, словно таким образом воздействует на неё намного лучше, и пристально смотреть в глаза.

Мне даже успевает показаться, словно между ними есть какая-то невидимая, но довольная сильная искра.

Они ещё долго стоят так, действуя мне на нервы, пока Хизер наконец не выдаёт:

– Хорошо. – После небольшой паузы, она добавляет: – Сделаю это. Но впредь не втягивать меня в подобное дерьмо, договорились?

В следующую секунду мне кажется, словно Гай засиял. Он улыбается, благодарит её, и я напрягаюсь сильнее, ожидая, что он вот-вот обнимет девушку в знак признательности. Но он этого не делает, и я расслабленно выдыхаю. Надеюсь, никто этого не заметил.

– Какой у вас план? – спрашивает Хизер, сев на диван и скрестив ноги. – Я так полагаю, план уже у вас должен быть.

– Шпионаж, – коротко выдаёт Гай, но затем объясняет суть сказанного более подробно: – Ты должна проследить за отцом. Он знает о причастности всех нас к спасению Лии, поэтому ты – единственная, кому он будет доверять. Просто сообщай нам о том, что он планирует.

– Предлагаешь мне пошпионить за чуть ли не самым опасным человеком во всём штате? – словно ослышавшись, переспрашивает девушка. – Я тебя правильно понимаю?

– Да, всё верно.

Хизер издаёт смешок.

– Я заплачу тебе, сколько захочешь, – добавляет Гай.

– Мне не нужны твои деньги, – отвечает она.

– А что тебе нужно? Я дам всё, что угодно.

Хизер молчит, этим самым заставляя меня жутко нервничать, сжимая челюсть. В голове продолжаю за неё: «Мне не нужны твои деньги. Мне нужен ты». Слова Лэнса о том, что у этих двоих очень близкие отношения, разрывают меня на кусочки, и ситуация, происходящая прямо перед моими глазами, словно в конец меня добивает.

Неужели впервые за семнадцать лет я ревную парня к кому-то. Нет, я много раз испытывала ревность. Из-за Дилана, когда он стал чаще проводить время с Франческой, из-за папы, когда он уезжал на работу на целую неделю, из-за Ирэн, когда я видела её болтающей с другими девушками… Но ревновать возлюбленного мне ещё не приходилось.

– Так! – вдруг резко встаёт Нейт, привлекая внимание каждого сидящего в гостиной. – Я заберу нашу крошку на минуту.

Я удивлённо на него смотрю, не понимая его слов. Затем вижу, как ухмыляется Хизер, словно до неё смысл сказанного блондинчиком легко дошёл.

Нейт берёт меня за руку и без единого сопротивления со стороны Гая или кого-либо ещё, выходит со мной на задний двор. Я сглатываю ком в горле, увидев перед собой стул с верёвкой, который всё ещё здесь стоит. Даже замечаю капельки крови на сиденье.

– Зачем ты меня сюда привёл? – стараясь отвернуться, говорю я.

– Чтобы ты не сгорела там от ревности.

У меня челюсть отвисает.

– Что? Кто тебе сказал, что я ревную? – Стараюсь отвести от себя все его подозрения.

– Если ты забыла, я старше тебя. Таких же сопляков, как ты, возможно, тебе бы и удалось обмануть, но меня нет… Я же вижу, как ты на них смотрела.

– Ты старше меня всего на четыре года, Нейт. Это не делает тебя мудрецом… Тебе просто показалось.

– А, ну тогда хорошо, – произносит он саркастически.

Нейт садится на перила, смотря куда-то вдаль, и вытаскивает из кармана маленькую, свёрнутую в трубочку, бумагу.

– Что это? – спрашиваю я, смотря на то, как парень высыпает на ладонь содержимое трубочки – белый порошок.

– Сахарная пудра.

– Я серьёзно, – закатываю глаза я, но в голове у меня тут же возникает догадка. – Подожди… Это что, какой-то наркотик?

– Не-е-ет. Говорю же, сахарная пудра.

– Ты что, собираешься принять это? Прямо здесь?

– А что, ты думала, что для этого нужно особое место? – насмехается он.

Нейт подносит трубочку к своему носу, собираясь вдохнуть в себя эту дурь. Никогда прежде я ещё не наблюдала за принятием наркоты… Лишь в фильмах видела, и мне даже как-то не по себе стало.

– Эй, ты не должен этого делать, – останавливаю его я.

Он смотрит на меня с улыбкой и спрашивает:

– Почему же?

– Это вредно.

Нейт хохочет после моего ответа, который, скорее всего, реально прозвучал очень глупо и смешно.

– Слушай, крошка. Мне необходимо баловать себя время от времени, иначе с ума сойду. Эта штука не вызывает зависимости, если не всыпать её в себя каждые пять секунд… Это кокс. Он лишь охрененно расслабит и даст тебе немного повеселиться. – Нейт вновь возвращается к своему «волшебному порошку», но вдруг останавливается, замирает, а затем смотрит на меня. – А, может, ты тоже попробуешь?

– Что?! – выпучила глаза я от неожиданности. – Нет! Ни за что!

– Почему? Ну давай! Я обещаю, тебе понравится!

– Нейт, я не стану засыпать себе в нос эту… Эту дурь…

Я разворачиваюсь, чтобы вновь вернуться в дом, но блондин громко произносит:

– Тебе слабо, да? Так и знал, что струсишь.

Он заставляет меня резко притормозить.

Терпеть не могу, когда кто-то называет меня трусихой или ещё что-то в подобном духе! Это так раздражает!

Я оборачиваюсь к нему и вижу, как он вновь в открытую насмехается надо мной.

Мои познания в кокаине ограничиваются телевизионными новостями о наркоманах. Только вспоминая о том, что Нейт поставлял наркотики и работал на отца Гая, а значит хорошо разбирается в этой теме, я затыкаю свои внутренние опасения и соглашаюсь на предложение парня.

А почему нет? Расслабиться и повеселиться тебе действительно не помешает… И тебе разве не интересно узнать каково это? – твердит мой внутренний голос.

Отдалившись от своих строгих и постоянно всё запрещающих родителей, я словно заполнилась желанием попробовать что-то новое и запретное. Сейчас мне настолько паршиво на душе, что немножко повысить настроение кажется очень заманчивой идеей.

Подхожу к Нейту и демонстративно протягиваю руку.

– Насыпай, – говорю я таким голосом, словно одержала победу в каком-то очень серьёзном бою.

Блондин оживляется и насыпает мне в ладонь немного нового белого порошка, который вытаскивает из своего кармана, затем протягивает свёрнутый в трубку клочок бумаги.