Степанида Воск - Отпуск с осложнениями

– Да на пса мне его убивать? – в пятый раз ответила лейтенанту со смешной фамилией Кобылко.

– Может быть он вам зарплату не платил,– предположил мужчина.

– Он бы и не платил, если можно было бы, – подперла рукой многострадальную голову, трещавшую со страшной силой. Ей в унисон ныла спина. А дополняла концерт моя страдалица, места себе не находившая.

– Так все же у вас был мотив?– спросили у меня в пятисотый раз.

– О, Боже! Не было. Еще раз говорю – не было. Господин хороший следователь, отпустите меня домой – уже ночь на дворе. Я кушать хочу. Меня целый день продержали под кабинетом, а потом полдня мурыжили своими вопросами. Ничего я не знаю. За что убили Айзека Ли не знаю. Были ли у него враги – не знаю. Про его друзей тоже ничего не знаю. Я его не убивала. Мотива у меня нет. Денег он мне не должен. Я ему тоже. В коллективе у нас нормальные рабочие отношения. Босс приказывал – мы выполняли. Зарплату он нам платил исправно. В отпуск отпускал… Кстати, а кто меня теперь в отпуск отправит? У меня же по графику на следующей неделе. Как же я забыла? – мысли плавно свернули совершенно в иное направление.

– Вы не отвлекайтесь. Говорите. Говорите. Я записываю, – оказывается, Кобылко шлепал пальцами по планшету пока из меня лился поток сознания.

– Я и говорю, что в отпуск отпускал и деньги выплачивал регулярно. А что же теперь с отпускными будет? Кто даст резолюцию? – меня сложно сбить с намеченного пути.

– А любовницы у Айзека Ли были? – внезапно спросил следователь.

– А я откуда знаю? Я в ногах свечку не держала. Жена была. Потом сбежала. Он ей много крови попил, – поделилась информацией.

Кобылко уцепился за новые сведения, как собака в кость. Вопросы начали сыпаться по вновь открывшимся обстоятельствам.

– Неужели вы думаете, что это она меня?

– Она вас что?– ухватился следователь.

– Убить хотела.

– А ну-ка с этого места поподробнее,– тут я поняла, что парень просто прикидывается дурачком и молодым неоперившимся юнцом, а на самом деле неплохо сечет в своем ремесле.

Пришлось начинать сначала, как я вошла в кабинет босса за документами, как увидела его мертвым и что за этим последовало. Когда дошла до появления Доминика, Кобылко внезапно спросил:

– Это господин Моне предложил вам убить Айзека Ли или вы ему?

Чуть не поперхнулась. А затем у меня резко пересохло в горле.

Голова и все остальные части тела сразу же перестали думать об отдыхе, еде и питье, а начали размышлять на тему как вытащить задницу из того места, куда ее пытался запихнуть следователь Кобылко.

– Но-но, господин хороший. Не надо мне ничего шить. Босса я своего пальцем не трогала, мыслей крамольных не имела, работу любила, а Доминика Моне увидела сегодня впервые в жизни.

Вот знала, что не надо строить первому встречному мужику с красивыми ягодицами глазки – боком выйдет. Так и получилось.

– И, вообще, больше я ничего говорить не буду. Мне нужен адвокат, – заявила, чувствуя как между лопаток побежала холодная капля пота.

– Да не волнуйтесь вы так, – принялся успокаивать меня следователь.

– Я и не волнуюсь, но без адвоката больше не скажу ни слова, – сложила на груди руки.

– Да никто вас ни в чем не обвиняет…

– Как же, не обвиняет…, – жутко захотелось отмотать время вспять. Если бы я знала, что так все получится, то непременно взяла отгул. Ноги бы моей в офисе не было.

Дверь в кабинет с грохотом открылась и в помещение вошел грузный мужчина с сальной прядью идущей от макушки к правому уху.

– Оставь ты девушку в покое, неужели не видишь, что она ничего не знает. Заканчивай тут. Тебе на следующий вызов ехать. В доках обнаружили притон наркоторговцев.

– Капитан, но я…, – Кобылко попытался возразить.

– Я сказал – заканчивай. Работы еще непочатый край.

Когда за мной закрывалась дверь в полицейский участок, я вздохнула с облегчением. Меня даже не пугал тот факт, что уже ночь, что до дома добираться черт знает сколько времени, что найти такси в это время суток очень проблематично. Я вдохнула полной грудью.

Свободна. И это главное.

Полезла в сумочку за голопадом, чтобы вызвать такси. И с удивлением обнаружила, что он разрядился.

Не может такого быть. Я потрясла любимый гаджет. Потыкала в единственную кнопку. Все зря. Голопад даже не блеснул картинкой – заставкой. Попыталась вспомнить когда последний раз заряжала. Оказалось, что давно. И надо же было такому случиться, чтобы именно сегодня, когда он нужен, голопад решил притвориться мертвым.

Осмотрелась по сторонам. Неоновые рекламы на зданиях домов, трехмерные изображения висевшие в воздухе, ни о чем мне не говорили. Эту часть города я не знала. Никогда в ней не была. В какую сторону идти не представляла.

Следовало найти либо остановку общественного транспорта, либо поймать такси. В метро в такое время суток лучше не соваться. Разгул преступности ближе к ночи увеличивался в геометрической прогрессии.

Посмотрела на дверь полицейского участка, из которой время от времени выходили люди. Может быть вернуться и оттуда вызвать такси? Вспомнила допрос с пристрастием. Желания вновь оказаться в полицейском участке не возникло.

– Ничего страшного, Этель, если идти в одном направлении, то обязательно обнаружится остановка электробуса, – обнадежила себя.

Подобная идея сразу не понравилась пятой точке. Она у меня не особо сильно любила физические упражнения и прогулка по ночному городу вызвала у нее прилив паники.

Но поскольку не она была ведущей на празднике жизни, то ей пришлось молча выполнять указания более высокоразвитых частей тела. Голова довольно хмыкнула, оставляя победу за собой.

Ночной город разительно отличается от дневного. Он иначе дышит. Иначе реагирует. По другому живет. Ночью просыпаются все те, кому свет солнца мешает и раздражает. Все что неприемлемо днем, возможно ночью.

Я шла по улице, опасливо вцепившись в сумочку, и желала слиться с окружающей обстановкой, лишь бы не привлекать к себе внимание. Казалось, изо всех окон домов и подворотен тянут ко мне щупальца огромные спруты, с которыми ассоциировались ночные жители города. Вместо чистеньких, хорошо выбритых работников офисов, наводнявших дневные улицы, на свет выползли отбросы общества. Откуда-то появились грязные, давно немытые люди, от которых за версту несло потом и невыносим смрадом. В искусственном свете, перемежающимся вспышками назойливой рекламы, на каждом шагу требующей что-то купить, куда-нибудь поехать, что-нибудь улучшить, лица людей идущих навстречу напоминали звериные оскалы.

Убийство босса, бесконечный допрос, чувство нестерпимого голода выбило из колеи, обострив все чувства. Обычно я не реагировала столь остро на несовершенный окружающий мир, а тут меня понесло. Вдобавок, не покидало ощущение, что за мной следят.