Ольга Нуднова - Осока

Это было настолько страшно, жутко и больно. От всего увиденного ужаса, от количества погибших зашевелились волосы на голове, заболело сердце.

Люди в зале оцепенели, замерли на месте. Нахлынувшие чувства, переживания, эмоции потрясали, впечатляли, заставляли плакать и помнить. Ком стоял в горле. По щекам текли слезы…

Это нельзя рассказать! Нет таких слов. Это нужно один раз увидеть. Этих людей, этих тысячи погибших…когда они выходят из темноты и смотрят, смотрят на тебя…смотрят прямо в душу…

Экскурсия подошла к концу. Люди молча выходили из зала.

Калерия с тревогой посмотрела на Марию: «Подойдем к гиду?»

Гид, молодой парень в черной бандане, очень заинтересовался рассказанной историей. Он долго перебирал какие-то бумаги на столе, потом протянул Марии глянцевую визитку: «Это поисковый отряд «Сокол». Он занимается Батареей. Позвоните им. Может быть, удастся что-нибудь узнать о вашем друге!»

На стене памяти Генри не было…

Герману не спалось.

В вагоне было душно и темно. Вагон был плацкартный. Народу набилось полно. Все уже спали. То тут, то там с полок свисали рука или нога, раздавался заливистый храп.

Герман спустился с полки. Ему хотелось глоток свежего воздуха.

Поезд подъезжал к какой-то станции.

Герман вышел в тамбур. Там было светло. Горел верхний свет. Стояла девушка. Светлые волосы стянуты в длинный хвост на спине. Большие синие глаза сияли каким-то внутренним светом, когда она подняла их и посмотрела на него.

Герман встал рядом.

За окном была глубокая ночь. Стрелки часов перевалили за цифру два.

Поезд подкатил к перрону и остановился. Перрон освещался тусклым светом привокзального фонаря.

Последний вагон, в котором они ехали, остановился за платформой. Места всему поезду не хватило. Дальше была высокая насыпь и рельсы.

Спуститься аккуратно не представляло никакой возможности. Тем более в ее нынешнем деликатном положении. Девушка придерживала руками огромный живот, который было не скрыть даже под длинным плащом.

Она стояла на последней ступеньке вагона и задумчиво вглядывалась в темноту. Проводница громко зевая, открыла дверь вагона и ушла к себе в купе. Она даже не обернулась на девушку.

«Поезд стоит всего две минуты. Прыгайте!» – был ее безапелляционный, жесткий вердикт.

Платформа закончилась. Внизу была только высокая насыпь, скользкая от прошедшего дождя. Тишина. И никого вокруг.

Как спуститься вниз? Это был вопрос! И еще какой…

Девушка все вглядывалась в темноту, медлила и словно чего-то ждала. Придет добрый волшебник и поможет ей, совершит чудо.

Сначала бросить свой чемодан. А потом прыгнуть самой. Живот она придержит руками. Это не страшно. А главное, недолго. Пусть малыш немного потерпит. Она погладила живот, замерла на мгновение и приготовилась к прыжку.

У Германа был приятный голос, бархатный и сексуальный. Он остановил девушку: «Не смейте, остановитесь! Это опасно! Вы же убьетесь или навредите себе и малышу!»

Герман был молод, силен, светловолос, приятной наружности. Он спустился мимо девушки по ступенькам, слегка прижав ее к краю вагона, спрыгнул вниз на насыпь, а потом протянул ей руки: «Прыгайте! Теперь не страшно!»

Парень был такой добрый, такой смешной, в своем порыве помочь незнакомой беременной девушке. Настоящий мужчина!

Девушка решилась. Она уцепилась за его сильные, накаченные руки.

Он осторожно и бережно поставил ее на насыпь, потом спустил чемодан и поставил его рядом с девушкой.

Поезд тронулся. Герман запрыгнул обратно на ступеньки в вагон. Он обернулся и помахал рукой незнакомке.

Было темно. Привокзальный фонарь на платформе на секунду выхватил из темноты его красивое, мужественное лицо, светлые волосы, серые глаза, прилипшую к спине маечку, обтягивающие сильные плечи.

Маленькая ночная станция давно исчезла за поворотом.

Герман лежал на верхней полке плацкартного купе, закинув руки за голову. Он не мог уснуть.

Мимо за окном поезда мелькали деревья, бойко стучали колеса, выбивая приятную дробь. Промелькнул мост с огромными кружевными арочными перилами.

Всю эту красоту он увидел в окне напротив.

Герман ехал после отпуска к своему новому месту назначения. Севастополь – закрытый город военных моряков ждал его. Он старался пока ни о чем не думать. Как его примут? Где он будет? Все это волновало его меньше всего. Он – военный, он – солдат. Он должен исполнять приказы. Но все будет хорошо. Герман не волновался, он просто знал это.

Он все никак не мог уснуть. Мысли все лезли и лезли в его голову: «Почему в такой темноте, глубокой ночью, никто так и не встретил эту незнакомую симпатичную девушку? Что у нее случилось? Почему она одна? И кто она такая?»

Все же постепенно парень задремал. Под стук колес к нему пришли сны. Жизнь продолжалась.

Так неожиданно Судьба сводит двух незнакомых людей вместе. Всего лишь на мгновение. Чтобы потом опять развести их навсегда. И каждый пойдет дальше своим путем.

Девушку никто так и не встретил. Да никто и не знал о ее приезде.

Она не писала, не звонила, не объявлялась в городе уже давно. Родители ничего не знали о ее жизни.

Сейчас все – и мама, и отец, и бабушка тихо-мирно спали в своих кроватях. И ее совсем не ждали. Они не знали о ее приезде, о приезде своей блудной дочери.

Темнота наступала.

Девушка шла по пустынным улицам этого маленького городка. Она с трудом тащила фанерный чемодан, несла рюкзак за плечами, придерживала рукой огромный живот. И ни о чем не думала. Просто шла вперед.

Все осталось в прошлом. Она решилась на побег. Побег из той, далекой жизни. До которой ей нет теперь никакого дела. И мужа никакого у нее теперь нет. Только она и ее малыш.

Девушка знала, что теперь все будет по-другому. Вся ее жизнь, вся ее грязь останется в прошлом. Надо было только найти нужный дом, дом ее родителей.

Пятиэтажки начали вырастать и попадаться на пути как-то неожиданно, быстро и сразу. Одна из пятиэтажек оказалась на нужной улице и с нужным номером.

Фонари погасли. Но из-за туч выбралась луна. Она осветила спящий городок. Было светло и красиво, как днем.

Девушка открыла дверь в подъезд. Нужная квартира оказалась на третьем этаже. Девушка устало затащила чемодан по ступенькам наверх.