Вячеслав Марченков - Реинкарнация. Падший Ангел

– Значит, служба закончилась!

Отчего-то пришло ему в голову.

– Моя служба тоже может очень скоро закончится. Во всяком случае, держится на божьем слове.

В донесении, полученном из Санкт-Петербурга от светлейшего Князя Потёмкина, доставленном ему сегодня утром, так было и сказано;

«….решение о вашем дальнейшем исполнении обязанностей Генерал Губернатора зависит от вывода сделанного специальной комиссии»

И эта комиссия сейчас в пути по направлению к его губернии. Стоя у раскрытого окна, он прекрасно понимал, что нужно предпринимать решительные действия, дабы исправить ситуацию, в которой сейчас находился.

– Шутка ли, за год в Губернии бесследно исчезли не менее тридцати дворян, мелкопоместных помещиков и богатых купцов. Не говоря уже о простых смертных.

Думал он, глядя на отдыхающих прохожих.

– и это ещё Светлейший дал мне шанс исправить ситуацию. Назначив комиссию и дав поручение помогать ей везде и во всём. Будь другой на моём месте, давно полетел бы к чертям собачьим.

– Прости ты меня господи!

Вслух произнёс он, перекрестившись.

В это время дверь в кабинет открылась и слуга доложил;

Афанасий Егорович Решетов ждёт вашего разрешения войти!

– Пусть войдёт!

Обрадовавшись появлению помощника, произнёс, приободрившись, Генерал Губернатор.

И на входе, тот час, показалась фигура советника по земельным и правовым делам Афанасия Егоровича Решетова. Правая рука у него была на чёрной перевязке.

– Вызывали, Александр Григорьевич!

Вежливо поинтересовался он у хозяина губернии.

Сумарокову нравился этот человек. По большей степени за свою огромную работоспособность, аккуратность и исполнительность. Поэтому он всегда с ним разговаривал почтительно. Повернувшись к нему лицом, он сделал удивлённый вид и поинтересовался;

– Что у вас с рукой, дорогой Афанасий Егорович?

– Ничего страшного! Вы же знаете, что из меня плохой верховой наездник. А недавно на охоте были. И вот результат.

Не моргнув слукавил советник.

– Ну что ж вы так! Осторожнее нужно быть! Берегите впредь своё здоровье!

Искренне посоветовал губернатор и почти сразу перешёл к делу;

– Ты уж извини, Афанасий Егорович, что пришлось оторвать тебя от дома. Но дело, по которому я тебя вызвал к себе, требует самых не отложных мер.

– Я вас внимательно слушаю, Александр Григорьевич!

В ответ на его слова отчеканил советник.

– Понимаешь, в чём загвоздка? Как бы это сказать?

Не зная с чего начать, запнулся губернатор. Но, некоторое время, подумав и оценив качества своего подчинённого, решил ему довериться

– Впрочем, возьми на моём столе пакет с сургучом и сам прочти содержимое.

Афанасий Егорович подошёл к рабочему столу Генерал Губернатора и взяв пакет, вынул из него письмо с гербовой печатью. Быстро пробежав его глазами, он аккуратно вернул донесение обратно. И положив на стол, посмотрел на стоявшего у окна Александр Григорьевича. После короткой паузы советник медленно проговорил;

– Я думаю, что нужно сначала их хорошо встретить. И окружив заботой и помощью во всех их государственных делах, в свою очередь быть в курсе этих дел. Тогда можно с уверенностью сказать, что мы будем владеть ситуацией.

– Правильно мыслишь Афанасий Егорович! Верно, подходишь к данному вопросу! Вот потому я хочу именно тебе доверить это важное поручение. Только ты сможешь оградить их от ненужных нам обстоятельств и злых наговоров. Ты прекрасно меня понимаешь?

– Да, Александр Григорьевич!

Чётко ответил советник.

– Очень хорошо! Значит, ступай и немедленно займись эти делом!

Глядя на вытянувшегося в струнку подчинённого приказал губернатор. И Афанасий Егорович развернулся, дабы уйти. Как вдруг услышал за спиной;

– Да! Чуть не забыл ещё об одном. Афанасий Егорович, вы, скорее всего, будете тринадцатого в Чугуеве?

– Да! Александр Григорьевич!

– Будьте любезны, передайте Евграфьеву Антипу Лукичу мои поздравления с возвращением его сына домой и как то галантно объясните ему, что не самое удобное время он выбрал для бала.

– Я вас прекрасно понял Александр Григорьевич! Сделаю всё обстоятельно и красиво!

Произнёс советник, чуть улыбнувшись.

– Ну и прекрасно! А теперь ступайте! Не смею вас более задерживать!

В эти дни Чугуев был похож на разбуженный муравейник. Повсюду сновали коляски и красивые экипажи. Дамы подбирали себе одежды для бала, а кавалеры повсюду их сопровождали. Все приглашённые, а таковых было не мало, хотели выглядеть на приёме неотразимо. Купцы, угождая требовательных покупателей, выкладывали на прилавки самые изысканные и дорогие ткани. Швеи трудились день и ночь, стараясь успеть к намеченному сроку. Не менее спокойно, конечно же, было и в доме градоначальника Евграфьева Антипа Лукича. Из зала в зал суматошно носились слуги, выполняя последние указания хозяев. И этому была законная причина. На бал были приглашены все именитые господа уезда. Обещались прибыть на него и дорогие гости из Губернии. Наконец к вечеру тринадцатого числа к белокаменному двухэтажному особняку градоначальника начали подъезжать коляски с гостями. Вначале это были менее знатные господа и купцы, а чуть позже стали прибывать и расписные кареты богатейших представителей Чугуева и дворян из Губернии. Хозяин с супругой лично встречали гостей, интересуясь их самочувствием после дороги и настроением. Всё выглядело необычайно великолепно. От убранства зала, до белых и голубых платьев на дамах, и фраках со строгими костюмами на галантных кавалерах. Громадные люстры на высоких потолках с множеством хрустальных подсвечников делали зал светлым и просторным. Большое количество слуг в золотистых расписных ливреях с серебряными подносами в руках, разносили игристое шампанское, не давая скучать гостям в ожидании начала торжества. В семь часов вечера, в чёрном фраке под которым виднелась белая рубашка и такого же цвета перчатках на руках, в дом вошёл не спеша Александр Игнатьевич Лыков. Навстречу ему, расплываясь в улыбке, тут же поспешил Антип Лукич. Вежливо поздоровавшись, он проводил его в зал. И торопливо засеменил короткими ножками встречать следующего гостя, коим был Афанасий Егорович, советник самого губернатора. А через некоторое время в распахнутых настежь дверях показались и Софья со своей тётушкой Дорониной Марьей Николаевной.

– Как я счастлив, видеть вас у меня! Марья Николаевна, вы, как всегда, просто неотразимы в этом бирюзовом платье.

Восторженно промурлыкал хозяин, встречая дам, обращаясь вначале к тётушке, а за тем переключив внимание на молодую особу, добавил;

– А вам, Княжна, так к лицу этот голубой цвет. Он ещё больше подчёркивает вашу необыкновенную красоту.