Асмик Мхитарян - Плохой лжец

– Это был просто сон, забудь о нем и иди играть, – отвечал Давид каждый раз’’.

– Но это не было сном,– сказал Пол.

– До шести лет я тоже думал, что все это кошмар, но… Я ничего не говорил брату, а наоборот, внушал ему, что это сон.

– И все правильно сделал. А вас он трогал?

– Нет, нас с братом он не трогал. Когда Абраам подрос и понял, что к чему, он, как и я, стал ненавидеть отца. Ненависть с годами выросла и мы, став совершеннолетними, уехали из дома.

– Вы оставили мать с этим тираном?

– Нет, когда я уехал, Абраам был с мамой, а потом отец скончался. Бабушка с дедушкой перебрались к маме, а Абраам переехал ко мне.

– Значит, ты здесь не один? В начале разговора ты сказал, что один в Америке.

– Да, потому что это правда. Несмотря на то, что мы живем в одном городе, почти не видимся. Он учится на юриста, живет в общежитии, а на каникулы едет в Израиль. Я же помогаю своей семье деньгами.

– Вот почему ты согласился на мой контракт, тебе нужны деньги? – Пол откинулся на стул и взял стакан с соком.

– А кому они не нужны? – фыркнул Давид.

– Мы с тобой похожи, – его слова прозвучали как утешение.

– В чем? Ваш отец тоже избивал вашу маму?

– Нет, он не был насильником, он убивал мою маму по-другому. Ты слышал о душевном насилии?

– Нет, но могу представить себе.

– Моя мама была очень сильной женщиной. Отец служил в авиации, и долгое время отсутствовал из дома. Мама одна воспитывала меня и занималась домашними делами. Мы жили в деревне и у нас было много скота. Она все умела: была и женщиной, и мужчиной, и мамой, и папой – короче, всем для меня. Но тут случилось ужасное: папа попал в аварию. Человек, который всю жизнь летал, попал в ДТП на мотоцикле. После ему сделали операцию и он мог ходить только на костылях.

– Это ужасно.

– Да, он вернулся домой. Знаешь, я даже был рад, не понимал, что случилось, просто радовался, что папа дома и больше не уедет. Мое счастье длилось недолго. Спустя неделю он начал очень плохо вести себя. Оскорблял маму, говорил, что без него она не смогла правильно воспитать меня, что дом в ужасном состоянии. Вскоре он продал весь скот, оставив нас без дохода. Он начал пить и играть в карты со своими друзьями из армии. Мама на глазах старела, она работала в две смены, и совсем не заботилась о себе.

– А почему она не уходила от него?

– Жалела его, наверное. Я же сказал тебе, что она была очень сильной. Но долго она не выдержала, после трех лет она скончалась. Доктор сказал, что она была душевно истощена и сердце не выдержало.

– Мне очень жаль, – Давид немного успокоился после рассказа Пола. Он уже выглядел не таким взволнованным.

– Все в порядке.

– А ваш отец? Где он сейчас?

– Он умер семь лет назад, когда ему было восемьдесять девать.

– Вы с ним общались?

– Нет, но я помогал ему деньгами.

– Да уж, чем-то мы похожи, вы правы, – Давид сделал глоток апельсинового сока. Все это время он не притрагивался ни к чему на столе.

– Тебе нужно поехать домой, проведать родных. Мой совет тебе – не отдаляйся от них.

– Когда у меня будут деньги, поеду к ним.

– Деньги это не самое важное, – Пол возмущенно посмотрел на Давида.

– Нет, вы не понимаете, я обещал помочь маме. Поэтому и приехал в Америку.

– Знай, что через месяц ты увидишь своих родных.

– Спасибо вам за это.

– Я же не знал про твои проблемы. Знаешь, если бы не контракт, дал бы тебе денег сегодня же. Но если я поступлю так, другие соседи откажутся сидеть со мной.

– Я все понимаю, не беспокойтесь. Я ждал шесть лет, подожду еще месяц.

– Буду рад помочь. Скажи, если что-то понадобиться.

– Спасибо, но я справлюсь сам, – он попытался придать своему голосу уверенность.

– Ты напоминаешь мне себя в твои годы: напористый, смелый; знаешь, чего хочешь. Поверь, ты добьешься своего.

– Если у меня будет хотя бы пять процентов того, что имеете вы, я буду несказанно счастлив.

– Все, что у меня есть, это заслуга Эндрю, мне и пяти процентов хватило бы.

Клара появилась из неоткуда прямо перед Давидом, от чего он испугался и закричал.

– О Боже, Клара!

– Простите. Пол, вам пора на процедуры.

– Давид, ты прогуляйся, пока моя Клара будет лечить меня.

Давид сидел у бассейна и размышлял про рассказ Пола.

«Значит, у него есть похожая история, и он меня хорошо понимает. Если я продолжу в этом духе, то вскоре подружусь с ним. А может, это вырастит во что-то большее. У него никого нет, и я могу стать для него чем-то вроде родственника. А может, он увидит во мне сына, которого у него никогда не было. Было бы забавно заполучить больше, чем миллион. Утром я сомневался, когда стучал в дверь, но сейчас вся эта затея кажется мне очень даже хорошей».

– Простите, я вам мешать,– сказала Клара.

– Что случилось Клара?

– Пол звать вас.

– Где он?

– У себя в комнате.

– Я смогу найти ее?

– Следовать за мной.

Клара ходила впереди, а Давид молча следовал за ней. Он смотрел на эту женщину и думал.

«Интересно, Пол впишет ее в свое завещание. Как-никак, она долгое время работает в этом доме и для него самый близкий человек. А может, он оставит все Эндрю и его семье».

– Какие у вас отношения с Полом? – После долгих раздумий спросил Давид.

– Я прислуга, – коротко ответила она.

– Только и всего? У него совсем нет родных.

– Нет.

– А вы?

– Прислуга.

Они дошли до спальни Пола. Клара открыла дверь и ушла. Комната была маленькой, что вызвало у Давида удивление. Почему комната для собаки больше, чем его спальня. Пол был очень слабым после капельницы, у него кружилась голова, из-за чего он не мог даже поднять ее с подушки.

– Подойди ближе, Давид, сядь рядом.

Рядом с его кроватью был маленький стул, очень неудобный. Еще в комнате был маленький шкафчик для одежды, тумбочка, на которой лежали личные вещи Пола. На стене были огромные часы, которые из-за размеров комнаты казались больше, чем они есть на самом деле. Давид сел и сразу же почувствовал насколько неудобен стул, но у него не было другого выбора из-за отсутствия альтернативы.

– Как вы себя чувствуете, Пол? – спросил он.

– Плохо, честно говоря. Эти лекарства убивают меня.

– В смысле?

– Я начинаю плохо соображать, мозг работает медленно. Мне вообще кажется, что весь организм работает медленнее. Но доктор говорит, что так и должно быть.

– Я очень хочу вам помочь. У меня никогда не было нормалных отношений с отцом. Но когда я узнал о его смерти, мне было плохо оттого, что меня не было рядом.

– Я не умираю, Давид, – Пол улыбнулся ему.

– Я хотел сказать, что винил себя за его смерть. Может быть, если бы я не уехал, смог бы позаботиться о нем, и он был бы жив. Может, после этого он увидел бы во мне сына.

– Мы не можем изменить ход событий, если время пришло, значит… – он промолчал ненадолго, – но я ценю твое отношения к отцу. Он был плохим человеком, а ты все равно любил его.