Любовь Рябикина - У каждого свой путь. Книга третья

Расплатившись у кассы, подошли к столику и мнимый шофер начал перекладывать продукты из тележки в пакеты с ручками. Получалось это у него легко и непринужденно. Чувствовался опыт. Марина заметила и тихо сказала:

– Ловко у вас это получается, Олег Маркович. Вы их засняли?

– Уже не один раз. Один разговаривал по мобильнику минуты три. Ты что-то придумала насчет связи в дальнейшем?

– Да. Могила Гочияева. Розы, гвоздики, хризантемы, каллы будут означать, где произойдет встреча. Иду с утра, в этот же день встреча, к вечеру – на следующий день. Количество цветов означает время. Надо поставить своего человека на кладбище. Чтоб он каждый раз видел меня. Иногда, вместе с деньгами за персональный уход за могилой, я стану передавать сведения через него. Пусть он пару-тройку раз приберется вокруг, особенно когда я пойду с новым шофером.

Полковник посмотрел на нее искоса и спросил еле слышно:

– Это мы сделаем. Марин, тебе не страшно?

Она вздохнула:

– Страшно. Но ведь надо кому-то распутывать этот клубок. Когда приедем, осмотрите квартиру. Вы в этом спец, а я профан. Могу притворяться, но плохо представляю, где искать микрофоны. Давайте договоримся, если микрофон обнаружите, подмигните мне и покажите. Надо устроить им маленький спектакль.

Оба вышли из супермаркета. Шергун усадил Марину в машину и забросил пакеты в багажник. Сел за руль, автоматически посмотрев в зеркальце. Серая «Тойота» отъехала вслед за ними. Полковник быстро сказал:

– За нами, практически не скрываются. Видно думают, что я ничего не замечу. Пусть думают. На дачу? – Степанова кивнула. Он, немного помолчав, спросил: – Зачем тебе спектакль нужен?

– Пусть они считают меня растерянной и испуганной после смерти мужа. Чем больше я стану заниматься у них в будущем, тем увереннее стану вести себя. Понимаете? Я только одного боюсь…

– Чего?

– Как притвориться, что не умею драться? Я же автоматически отвечаю на удар. Не дай Бог, если со спины нападут! Ведь отвечу…

Мужчина вздохнул:

– И все же придется притвориться. Помнишь, ты говорила, что сыну несколько приемов показала. Так вот, представь перед собой Сашу. Удар не получится, я уверен. Им говори, что ты боишься причинить боль.

На заборе, возле дачи, торчала сломанная ветка. Она словно случайно воткнулась в стык между досками. Итак, в доме побывали исламисты. Шергун и Степанова переглянулись. Полковник пожал плечами:

– Шустрые ребята…

Едва вошли внутрь, женщина попросила:

– Эдуард, унесите продукты на кухню и сварите кофе. Я у себя…

Шергун, как заправский слуга, быстро сварил кофе и почти сразу нашел первого «жучка». Крошечный черненький микрофончик был воткнут в декоративную лампу-свечу на столе. Полковник подумал: «Н-да, по старинке работают, никакой оригинальности». Он поставил чашку, кофейник, сахарницу и молочник на поднос и понес на второй этаж. Постучался. Из-за двери раздалось слабое:

– Входите, Эдуард.

Он подмигнул ей от порога. Маринка кивнула и тихим голосом, с многочисленными вздохами сказала:

– Я хочу чем-нибудь занять себя, чтоб не думать. Вы не поможете мне с уборкой? Прибавка к зарплате гарантирована.

Шергун с готовностью согласился:

– Конечно, Виктория Ахметовна. Что делать?

– Вы пропылесосите ковры и палас в коридоре, а я протру пыль с мебели.

Показала руками, что пылесосить станет сама. Мужчина поразился хитрости: можно осмотреть все комнаты и топать, сколько душа пожелает. Спросил:

– Когда вы собираетесь заняться уборкой?

– Сейчас. Попейте со мной кофе. Почему вы смутились? Ах, да! Я же никогда не приглашала вас. Но мне так одиноко и плохо. Не смущайтесь, берите чашку…

Полковнику ничего не оставалось делать, как согласиться:

– Спасибо, Виктория Ахметовна. С удовольствием присоединюсь. Я вас понимаю…

Она быстро придвинула к нему листок бумаги. Шергун увидел «В моих вещах рылись». Сказала вслух:

– Эдуард, Рамзан доверял тебе. Он даже сделал тебя моим телохранителем и шофером. Могу ли я доверять тебе? Скажи мне честно.

Посмотрела в глаза офицера и кивнула. Он понял:

– Виктория Ахметовна, когда ваш муж нанимал меня четыре года назад, он знал, кто я. Знал, что я судим, но меня никто не может упрекнуть в том, что я его предал или сдал. Так что вы можете мне довериться. Я вас не подведу, обещаю. У вас какая-то проблема? Вы извините, но мне не понравилось, что в этот дом в Чертаново вы ходили одна. Если бы что случилось?

– Ничего же не случилось… Да, у меня проблема, я не знаю, как мне быть. С одной стороны я православная и вроде бы не имею права менять веру, но Рамзан… Он же был мусульманин. В общем, я хочу сменить веру. Вот зачем я ездила в эту квартиру.

Она махнула рукой, жестом попросив его возмутиться. Сама придвинула бумагу и принялась что-то писать. Олег удивленно посмотрел и уверенно выдал:

– Разве можно веру менять? Зачем вам это надо, Виктория Ахметовна?

– Мне стало легче, когда я молитвы на этом странном языке читала. Понимаешь, Эдуард?

Шергун насторожился, почувствовав опасность:

– Воля ваша, но я бы на вашем месте, сходил в православный храм. Может там вам еще легче станет.

Марина довольно улыбнулась и тем же тихим голосом ответила:

– Попробую. Давайте завтра съездим?

– Хорошо, мадам.

Она передвинула бумагу. На ней было выведено «Олег Маркович, будьте внимательны ночью. Я спровоцировала их. Соорудите ловушки, чтоб вовремя проснуться. Приготовьте оружие». Полковник кивнул.

Во время уборки, пока Марина пылесосила, он нашел жучки во всех комнатах дачи, вплоть до ванной и туалета. Показал сержанту крошечные микрофончики. Итак, дача была под прослушкой. Марина раздернула тяжелые шторы в спальне и распахнула окно, словно для проветривания. Легкие занавески трепетали под ветерком, надуваясь в комнате парусами. Это был знак для генерала Бредина – «мы нашли жучки».

Ночь прошла спокойно. Никто в дом не влез. Шергун, практически не спавший всю ночь, заснул под утро. Марина, понявшая состояние полковника, давно уже не бывавшего на оперативной работе, дала ему поспать до десяти утра. Спокойно приготовила завтрак на обоих, постирала. Ополоснулась в душе. Рассеянно посмотрела телевизор. Подготовила записку для генерала, сопроводив ее двумя микроскопическими фотопленками. Только после этого постучалась в дверь комнаты Шергуна. Он ответил сонным голосом. Женщина строго сказала:

– Эдуард! Вы проснулись? Я жду вас в кухне.

Полковник появился через десять минут:

– Доброе утро, Виктория Ахметовна. Извините, проспал. Что-то мне ночью плохо спалось, а под утро заснул. Даже не слышал, как вы встали.

– Ничего страшного, Эдуард. Садитесь со мной завтракать. Мне кажется, что общение с вами пойдет мне на пользу. Когда я разговариваю, я не думаю о Рамзане…