Julia Barh - Искупление

Келли наклонилась перед ним, высматривая его реакцию. И Томас задумался. Серьёзно задумался. Ведь в чём-то… она была права… И это пугало его. Она должна, должна была ошибаться! Но почему это звучит, как правда…

Девушка усмехнулась ему в лицо:

– Вот видишь, я права, и ты понимаешь это.

Он молчал. Сказать было нечего.

Со вздохом она пошла к барной стойке. Вернулась на своё место более чем счастливой, бодрой, с новым стаканом алкоголя, который поставила на столик.

– Итак, друзья, нам стоит продолжить, чтобы не одна я чувствовала себя такой несчастной!

– Хочешь пополнить свои ряды нами? – вяло поинтересовался всё ещё понурый Томас.

– А ты имеешь что-то против? – Девушка невинно захлопала глазами. – Хотя нет, не отвечай, мне же всё равно! – В подтверждение своих слов она махнула рукой и улыбнулась, пока и вовсе не рассмеялась собственной шутке.

Она вновь встала и пошла за барную стойку.

– Смейся-смейся, Келли, только вот всё равно всё это очень глупо, ты видишь того, чего не существует, – уверенно заявил Том.

– Ты так считаешь?

Келли впервые улыбалась уже без капли безумия, так, как улыбаются люди, точно знающие, что они правы и у них даже есть доказательства. Но какой же при этом странной она была! Столько перемен настроения Томас никогда за ней не замечал, а сейчас лишь за одно утро – как он смел судить по солнцу за окном – она ревела, и рыдала, и выпадала из реальности, и смеялась, и была нормальной. Разве может такое несчастье случиться с человеком от безответной любви, что человек теряет самого себя от горя? Или Келли была безумной с самого начала, или всё же любовь иногда творит с человеком огромные деяния, как страшные, так и возвышенные.

Безумица медленно выходила из-за барной стойки по направлению к Барбаре.

– Всё произошло так, как я и задумывала. Тебе стало стыдно, теперь твоя ненаглядная сучка всё знает, она будет вспоминать всё, что видела и слышала, и ты будешь мерзким в её глазах, что бы там она тебе ни говорила. Но должна открыть завесу и уже сказать, что ты и так просто мерзок в её глазах, ибо ей ты сам, как человек, не нужен. Да ей вообще пока никто не нужен, она лишь хочет жить славно, и я теперь перехожу к следующему шагу, Барбара, – последнее Келли сказала, уже стоя позади пленницы, при этом положив руку на её плечо.

Пряча вторую руку у себя за спиной, Келли в упор смотрела на Тома, чувства которого были смешанны в этот момент: ему было стыдно, так сильно, что он хотел содрать с себя кожу, будто сам стыд от этого пройдёт сам по себе. Однако он не понимал также, чего ещё хочет подруга, что она намерена сделать сейчас?

В голову его пробрались опасные мысли о будущем, его Барбара винит его во всех связях с Келли, что он был так мерзок и низок, что из-за него всё это случилось. Только вот это ещё и не настало, и это может быть чем угодно, и ясно только одно – это подвластно Келли, безумной, обиженной Келли, которая не намерена отступиться от своего.

– Ну, что же, Барбара, настал твой черёд! Главный номер в нашей сегодняшней программе! – торжественно объявила Келли. – Давай-ка включим твой телефон.

Со спокойным выражением лица похитительница подошла к кофейному столику. Неожиданно для пленников, девушка положила на столик длинный острый нож, чтобы со вздохом медленно потянуться за телефоном Барбары.

Сама обладательница гаджета с ужасом посмотрела на Тома, который и сам перепугался, сглотнув и почувствовав мерзкий озноб. Сердца их, спутавшись с душами, ушли в пятки, пленной и вовсе показалось, словно она перестала дышать.

Зачем? Зачем ей понадобился нож?! Для каких целей?!

– Зачем тебе нож, Келли? – осторожно спросил Том. – Не собираешься же ты вступать в ненужные крайности?.. – с намёком осторожно поинтересовался он, чувствуя неприятное напряжение.

На это безумица невинно обернулась к нему и похлопала ресницами, словно бы не понимая, что он имеет в виду. Словно на стол она положила красивую вкусную булочку на блюдечке, а не кухонный острый нож.

– О, нет, Томми! Это может понадобиться, только если Барбара будет противиться правде. Но если она хорошая девочка и ей нечего скрывать, то всё в порядке, не так ли, Том? Ты же выбрал хорошую, верную будущую жену? Не так ли? – Она невинно наклонила голову, насмехаясь над ним в открытую.

– Но не собираешься ли ты добиваться своей собственной правды, которую придумала у себя в голове? – Том разозлился, отчаянно дёргаясь на месте.

«Хоть кто-нибудь, пожалуйста, остановите всё это, пока не дошло до чего-то ужасного! Хоть кто-нибудь! Помогите!»

– Томми, за кого ты меня принимаешь? Я не собираюсь делать подобного. – Келли нажала на кнопку включения прибора. – Я сегодня собрала вас ради правды, которую разглядела с самого начала, но я знала, что тебе понадобятся доказательства, так что я собрала их.

Повисло назойливое молчание, Келли смотрела на включающийся дисплей, а затем, заметив, что слишком тихо, улыбнулась всем.

– Да что вы такие кислые? Взбодритесь!

«Ещё бы… – подумал Том, – мы ни были бы такими кислыми… Ты смирилась со своей болью, чего тебе "киснуть"? Тебе теперь всё равно, теперь ты намерена сделать так же плохо остальным, даже если придётся вырезать из кого-то это горе, даже если его и нет, ты заставишь нас страдать, во мне нет больше ни капли сомнения. Ты всё… Ты всё разрушила! Я защищал тебя… А ты всё, всё разрушила!»

С горем понимая это, Том лихорадочно пытался думать, как выбраться из своих силков. Но в голову ничего не приходило, руки намертво были приклеены огромным изобилием скотча, как и ноги. Можно было бы попробовать наклониться и попытаться высвободиться при помощи зубов, но на это нужно время, и для этого Келли должна в своих грустных страданиях покинуть их.

Однако девушка была всё ещё рядом, у кофейного столика. Со спокойным выражением лица она копошилась в телефоне его возлюбленной девушки.

– Ты своим взглядом хочешь сказать мне, что я здесь ничего не найду? – спросила Келли у Барбары, что не сводила как раз таки с похитительницы подозрительного взгляда.

– Нет, но ты, и правда, ничего там не найдёшь из того, что тебе нужно.

Девушка не ответила, всё так же спокойно сидя и что-то выискивая в чужом гаджете.

Висело неясное напряжение, каждый из пленников боялся, что на них бросятся с ножом. Это был первобытный страх, когда ты намертво скован и понимаешь, что тебя если не съедят заживо, то точно порубят на куски. И были на то причины, чтобы действительно предполагать это – Келли показала им всё своим поведением.

– Я посмотрела всё, – вдруг прервала молчание девушка, положив руки с телефона на колени. – Ты всё вовремя удалила, молодец. Но ты же не думаешь, что всё так просто?