Георгий Ланской - Гори оно все огнем

– Дамы, у вас все в порядке? Она вам что-то сделала? Что-нибудь украла? Ради бога, простите за такую оплошность. Ручаюсь, на территории нашего отеля прежде ничего подобного…

Охранник запинался от волнения, явно не желая, чтобы на него настучали.

– Все хорошо, – торопливо ответила Маша, надеясь, что Рита сейчас не начнет требовать, чтобы старуху затравили псами или утопили в море. – Мы просто слегка расстроились.

Он еще немного постоял рядом, а потом отошел, махнув рукой на вопрошающий взгляд бармена. Рита молчала, и только ее худые плечи тряслись под пурпурной хламидой.

– Рит, ну ты чего? – ласково спросила Маша. – Она же обманщица, шарлатанка, ты сама сказала. Это все чушь, аттракцион для лохов легковерных, какие-то шуты, короли и колесницы… Ну, что за средневековье? Ты же помнишь, что она мне сказала? Там такая ахинея, ни слова правды. Просто ты на нее наорала, вот она и решила отомстить. Карты же не могут ничего такого, Рит… Рит? Пойдем в отель? Примешь прохладную ванну, приляжешь, отдохнешь, и все пройдет… Да? Рит? Пойдем, а?

– Да, – буркнула Рита и подняла голову. Ее глаза были совершенно сухими. – Пойдем. Это и правда все развод. Просто так всегда: дурак дурака видит издалека, а обманщик – обманщика.

– Ты о чем? – не поняла Маша.

– Ни о чем. Пойдем правда в отель. Что-то я подустала сегодня.

Маша предполагала, что Риту серьезно задели пророчества цыганки, но не подозревала насколько до самого вечера. После того как они ушли с пляжа, Рита, сославшись на неважное самочувствие, ушла к себе в номер и на обеде не появилась, что было неудивительно, хотя по дорожке к номерам от Риты чуть ли не искры летели. Олег отсутствовал, чему Маша порадовалась. Выходя на обед, она первым делом сходила в столовую и, обнаружив отсутствие Риты, обошла еще два отельных ресторана и бар. Не найдя подругу, она робко поскреблась в ее двери, но Рита не открыла.

Сама Маша не хотела признаваться, что карты ее по-настоящему заворожили и, хотя она не принимала их всерьез, пророчества выглядели пугающе достоверными, хотя и совершенно непонятными. А после того, как с Ритой случился припадок, почти все, что говорила цыганка, выветрилось у Маши из головы. И потом, любое пророчество таро можно было толковать в свою пользу. Хотя цыганка угадала и про жестокого мужчину, и про чужие деньги, оставалось непонятным, кто такой Шут и что такое Колесница. А вот карты, выпавшие Рите, Маша запомнила отчетливо. За обедом, когда она без всякого аппетита ковыряла салат, Маша воспользовалась интернетом и с тревогой, но без всякого удивления узнала, что карты, выпавшие Рите, были плохими и указывали на смерть, причем никакого двоякого толкования не было.

«Фокус, – мрачно подумала Маша. – Просто фокус старой шарлатанки. Увидела изможденную женщину, которая еще и оказалась груба, вот и решила проучить ее. Все просто».

С другой стороны, Маше цыганка тоже не пророчила какого-то безоблачного счастья. На пути к нему все следовало выжечь огнем, а это было совсем непонятно. Допустим, глядя на Риту, старая ведьма угадала, но как она узнала про богатого и властного мужа Маши? Увидела сходящие синяки? Связала их с кольцом на пальце? В таком случае ей надо не на картах гадать, а в следователи идти или в психологи. Маша вспомнила, как на шезлонге, когда Рита рассыпала колоду, тоже оказались смертные карты.

Как там говорил известный телеведущий? Совпадение? Не думаю. Это же каким Копперфильдом надо быть, чтобы подсунуть клиентке именно те знаки, которые говорят о неминуемой кончине, да еще в ситуации, когда карты просто летят вверх и падают. С другой стороны, фокусники и не такое могут. Смогла бы бабка организовать подобное представление при помощи подручных средств и, так сказать, экспромтом? Рита могла не повестись и не начать психовать. Сомнительно, но все возможно. Многоопытная бабка заранее определила, что Рита истеричка, вывела ее из себя, устроила фокус, а про смерть и болезнь просто догадалась. Это на самом деле несложно. После заболевания матери Маша и сама без всякого рентгена на глаз могла определить онкобольных, даже если те были прилично одеты, накрашены, а их парики казались стопроцентной шевелюрой. Было что-то особенное в прозрачности их кожи, бесконечной усталости и покорности в глазах, вымотанных химиотерапией. Маша вспомнила, как выглядела мать в первые дни, когда ей сообщили о диагнозе, во что она превратилась в клинике и как долго ждала ремиссии.

А после Маша вспомнила, что произошло потом, и торопливо, испуганно выкинула мысли о матери подальше, ощущая себя так, словно схватила руками осклизлую жабу, в очередной раз чувствуя себя преданной, точнее, проданной чудовищу. Недозрелый бунт, который она давила в себе уже лет десять, вдруг вновь проклюнулся, выпустил цветки и стал с наслаждением плеваться ядом.

Она не понимала, связано ли это с тем, что в своем смирении она дошла до предела, или с тем, что новая подруга невольно открыла ее темницу, но в тот день Маша, оставив на столе недоеденный салат, встала с четкой мыслью: больше не хочу.

Ближе к шести вечера, когда Маша уже собралась идти в отельную столовую со шведским столом, явился Олег и велел ей одеться понаряднее. Им предстояло отправиться в ресторан, где уже был заказан столик, а Олегу надо было окончательно договориться с партнерами, особенно – со строптивым Павлом, который плохо поддавался влиянию и уговорам. Пил он много и охотно, но при этом продолжал контролировать ситуацию. Павел, к несчастью Олега, принадлежал к той категории людей, у которых пьянело тело, а не голова. В последнее время он, правда, слегка поплыл, и Олег видел в том результат уговоров, посулов и влияния этой актрисульки с лысой, как коленка, головой, которую она старательно драпировала в тюрбаны и парики. Магнетизма этой женщины он не отрицал, хотя представить, что он сам забирается на нее в постели, никак не мог. Это смахивало на какую-то некрофилию. Олегу при таких мыслях всегда виделась теща: высокомерная, мнительная, дрянная баба, у которой лишь волею судьбы получился такой цветочек, как Маша, цыпленок в гнезде падальщиков.

Сейчас жена стояла перед ним, и ему на миг показалось, что в Маше что-то изменилось, неуловимо, почти незаметно, но он так и не понял что. Прическу сменила, что ли?

– Сегодня тебе надо очень хорошо выглядеть, – приказал он. – Через час мы едем в ресторан. И скажи своей подружке, что она едет с нами.

– Я не думаю, что Рита поедет, – ответила Маша. – Она сегодня не очень хорошо себя чувствует.

Этот ответ Олега удивил и рассердил. Обычно Маша, склонив голову, тут же бежала исполнять его распоряжения, как верный солдат, а тут она даже гардероб не открыла и вообще с места не сдвинулась.