Лара Дивеева - Только не ты

Охранник перехватил у Нелли телефон и повторил мои слова диспетчеру «скорой помощи»:

– Без сознания, тонус понижен. Дышит, пульс в норме… – он отодвинул трубку от уха. – Когда его в последний раз видели в сознании?

Мои губы дрожат, мысли бьются в панике. Словно моё тело знает правду, которая пока что скрывается от разума.

– Ннне знаю… полчаса назад… наверное…

– Он на что-нибудь жаловался? Боль за грудиной? Недомогание?

– Я с ним не разговаривала. Выглядел вроде нормально.

Нелли сидит на стуле у окна, обнимает себя руками и плачет. Я подхожу к ней и трясу за руку, чтобы привести в чувство.

– Всё будет хорошо, только найдите Эллен!

– Мистер Гранд принимает какие-нибудь лекарства? – громко спрашивает охранник.

– Я ничего о нём не знаю, я стажёрка. – Мой голос звучит виновато.

Я действительно ничего о нём не знаю, хотя в фантазиях уже прожила с ним целую жизнь. Счастливую.

Мужчины колдуют над директором и разговаривают с диспетчером «скорой помощи».

Александр издаёт грудной, глубокий стон, и я подбегаю ближе, пытаясь разглядеть, что происходит.

– Он реагирует на боль, – говорит охранник в телефон. – Двигает руками. Нет, таблеток рядом нет. – Охранник повернулся ко мне. – Он принимает снотворное?

Я пожала плечами.

Мужчина принюхался.

– Никакого запаха нет. Рядом кружка… Кофе с молоком, осталось немного на донышке. – Охранник продолжал говорить, но я не слушала. Отошла к окну на враз онемевших ногах, опустилась на пол и закрыла глаза.

Очнулась я только когда меня дёрнули за плечо.

– Вы трогали что-нибудь в кабинете? – спросил второй охранник.

– Нет. – Я посмотрела по сторонам, только сейчас замечая беспорядок в бумагах, открытые ящики стола и распахнутый шкаф. Из меня выйдет никудышный детектив. – Полчаса назад журналы и брошюры лежали аккуратными стопками. Шкаф был закрыт, стол тоже, – добавила бесцветным тоном.

– Вы в порядке? – охранник заметил мою бледность.

Нет, я не в порядке.

– Я подожду в приёмной.

На полусогнутых ногах я вышла из кабинета и опустилась на диван.

– К вам будут вопросы! – крикнул охранник вслед.

Не сомневаюсь. И не только вопросы.

В голову лезут невозможные мысли. Неудобоваримые. Я не позволяю им развернуться в сознании, с силой выталкиваю наружу.

Александр без сознания. Его кабинет в беспорядке, как после обыска.

Джейк.

Джейк.

Джейк.

Я мысленно повторяю имя фотографа и слежу за происходящим.

Охранник встречает бригаду «скорой помощи», с ними в приёмную вбегает запыхавшаяся Эллен.

Из кабинета доносятся отдельные фразы:

«Мистер Гранд принимает какие-нибудь лекарства?»

«У него здоровое сердце?»

«Кабинет был в полном порядке, когда я уходила». – Эллен всхлипывает.

«Он запирает эти ящики?»

«Да, запирает, но вот его ключи на столе. Телефон тоже здесь и компьютер…» – Эллен сбивается.

«Я проводила фотографа и вернулась, а мистер Гранд спит. Фотограф ничего не сказал». – Нелли защищается, словно ей предъявили обвинения.

«Дыхание в норме, зрачки реагируют на свет, но вяло. Рефлексы снижены, реакция на болевые стимулы присутствует. Двигает конечностями симметрично. ЭКГ в норме. Возможных причин его состояния несколько. Что он ел и пил этим вечером?»

«Алёна принесла ему кофе».

«Кто такая Алёна?»

Вот именно, кто такая Алёна, и зачем она принесла кофе?!

В основании позвоночника зарождается дрожь.

Разум пока что не в силах охватить масштаб происшедшего, он ещё не понял причин, не связал вместе улики, но инстинкты не обманешь. Случилось нечто плохое, жуткое, коварное. И я нахожусь в его эпицентре.

Я и Джейк, Джейк, Джейк…

Александра увозят. В приёмной появляется мужчина средних лет. Я видела его раньше. Лоренс – друг директора и личный советник по вопросам безопасности.

– Спасибо, что приехал так быстро! – Эллен плачет. Растирая тушь вокруг глаз, она становится похожей на панду.

Они говорят об Александре, о полиции, о мотивах преступления. Я слышу слово «шпионаж». Мерзкое слово, слишком много шипящих звуков.

– Я оставила Александра с фотографом, Нелли ждала в приёмной. Всего полчаса, не больше! – Эллен оправдывается, ведь она отвечала за съёмки. Её голос дрожит. – Мы следовали обычным правилам. Фотограф акк… – всхлипнула, – аккредитованный. Нам прислали списки, всех проверили. С согласия Александра я пошла проводить журналиста. Мы зашли в паб, чтобы обсудить пару вопросов. В приёмной остались Нелли и стажёрка. – Эллен тараторит, волнуется. Ей стыдно, потому что в момент преступления она пыталась устроить личную жизнь с журналистом.

– Почему отпустили охрану? – у Лоренса сильный французский акцент.

– В конце дня остались только двое гостей, а нас четверо. Мы никогда не используем охрану в таких ситуациях, ты же знаешь правила. Особенно если гости – знакомые люди.

– Ты знаешь фотографа лично? – в голосе Лоренса усмешка.

– Мы знакомы с журналистом, а фотограф новый, но его прислали из знакомой газеты. Мы всё время с ними сотрудничаем.

– Но лично его ты не знаешь?

– Нет, но…

– Его проверили на входе?

– Конечно! Удостоверение в порядке. Лоренс, мы всё сделали как положено!

– Почему фотограф остался наедине со стажёркой?

– Это не запрещено, а она лучшая! – В голосе Эллен появились писклявые ноты. – Стажёры знают правила. Он её фотографировал. Мы были за дверью, оставили их всего на несколько минут.

– Но этих минут оказалось достаточно, чтобы подсыпать что-то в кофе, не так ли, Эллен? – У Лоренса жуткий смех, и меня тошнит при мысли, что мне тоже придётся с ним разговаривать.

– Это пока что не доказано!

– Да брось ты! – Лоренс фыркает. – Гранду подсыпали в кофе какую-то дрянь. Интересно, они нас удивят чем-то экзотическим или это рогипнол? Вот вопрос на миллион фунтов: какого дьявола ваши стажёрки приносят кофе директору компании? Им что, больше нечем себя занять?

– Они никогда не носят директору кофе! Я не знаю, как так получилось! Алёна сказала, что фотограф сделал кофе и попросил её отнести Александру.

– Посторонний мужчина, гость компании сделал кофе и попросил её отнести директору, и ваша лучшая стажёрка покорно взяла кружку и пошла к Гранду? – В слове «лучшая» прозвучала заслуженная доза презрения. – Да уж, дела совсем плохи. Я не удивлюсь, если этот ваш Джейк пришёл, чтобы разведать обстановку, но когда столкнулся с такой преступной наивностью, то не смог удержаться.

Невыносимый стыд бьётся в моей груди вторым сердцем.

– Гранд размяк тут у вас, расслабился, – насмешливо продолжил Лоренс. – Пьёт из чужих рук, тянет в рот всё, что перед ним ставят. Она хоть симпатичная, эта стажёрка?