Светлана Алексеева - Я всегда буду с тобой

Даже не поинтересовавшись тем, кто пришел, Катя резко открыла двери и замерла от изумления. Широко улыбаясь, с огромным букетом почти белоснежных роз, на пороге стоял Тимур.

– Ты?! – пятясь от неожиданности назад, шепнула она и растерянно поправила на голове волосы.

– Привет, Катюша, войти можно? – спросил парень и, не дожидаясь ответа, зашел в комнату.

Растерявшись, Катя смотрела на него таким взглядом, словно перед ней был представитель внеземных цивилизаций. Но и это вряд ли смогло бы повергнуть ее в такой шок, как визит Тимура.

Протянув ей цветы, парень почтительно поклонился и, подхватив ее руку, медленно, с упоением перецеловал на ней каждый пальчик.

Не привыкшая к подобному обращению, Катя на мгновение потеряла дар речи.

– Катюша, ты прости, что я без приглашения. Мне Андрюха сказал, что ты приболела, ушла с пар. Вот я и разволновался. Понял, что если тебя сейчас не увижу, то до субботы могу не дожить! Это же целая вечность! – ласково улыбаясь, сказал Тимур и распрямился.

– По-моему, ты преувеличиваешь, твоей жизни ничего не угрожает! А в остальном… – справившись с эмоциями, напыщенно-строго ответила Катя и весело рассмеялась, – сбавь скорость, а то занести может!

Через месяц, сразу после окончания зимней сессии, Катя переехала в квартиру Тимура. Неожиданно встретившись, они не расставались друг с другом уже ни на минуту. С трудом дожидаясь окончания пар, они стремглав мчались домой. Прижимая Катю к груди, Тимур носил ее на руках, дарил небольшие подарки и засыпал цветами. Узнав о том, что Катя любит животных, он купил для нее аквариум с роскошными золотыми рыбками и маленького рыжего котенка-шотландца по кличке Том. Катя радовалась этому, как ребенок! Щедрый, ласковый, внимательный Тимур был не такой, как другие. Он не был похож на ее сокурсников-ловеласов, добиравшихся от одного чувства к другому автостопом на «перекладных» кроватях. Тимур в ее глазах выглядел идеальным.

Впервые в своей жизни Катя была счастлива по-настоящему. В ответ она окружала его нерастраченной лаской и безграничной заботой. Она создала в его холостяцкой берлоге настоящий уют. В квартире появились горшки с экзотическими цветами, картинки и аккуратные настенные полочки с декором. Катя баловала его кулинарными шедеврами, смеясь, кормила из ложечки и постоянно вязала свитера, шапки, шарфы. Она хотела согреть его сердце столь же искренне, как он согревал ее своею любовью.

Так хорошо, как с Тимуром, ей еще никогда не было. В эти мгновения ей казалось, что вокруг больше не существует ни бед, ни людей, ни боли. Очутившись словно в раю, они забыли о простой, о земной жизни. И, как оказалось, зря.

Однажды весной Катя спешила из университета домой. В легкой демисезонной куртке, с распущенными волосами девушка выглядела великолепно. На улице стоял апрель. Дул легкий теплый ветер. Пробуждающаяся после зимней спячки природа завораживала своей первозданной прелестью и очарованием. Отовсюду слышался переливчатый щебет птиц и радостный смех детворы. Но Кате было сейчас не до этого. Счастливо улыбаясь, она сосредоточенно размышляла о том, что приготовить любимому на обед. Она была уверена, что Тимур уже дома. Ведь в этот день у него было на одну пару меньше, чем у нее.

Задумавшись, Катя стремительно забежала в подъезд и, поднявшись на третий этаж, нетерпеливо нажала на кнопку звонка. Но дверь почему-то не открывалась. Растерянно приподняв плечи, девушка торопливо достала из сумки ключи, но в это время дверь распахнулась. Выставив ногу вперед, в проеме застыла высокая, довольно грузная женщина лет пятидесяти в ярко-синем спортивном костюме. Катя автоматически глянула на номер квартиры, подумав, что она ошиблась этажом или подъездом. Но это была ее квартира.

– Вы кто? – немного придя в себя, ошеломленно спросила Катя.

– Я хозяйка этой квартиры, – уперев руки в бока, холодно ответила дама и, беспардонно рассматривая Катю с ног до головы, добавила: – Точнее, арендую ее для своего сына. А вы кто такая и почему так трезвоните?

– Я Катя, – начиная соображать, что к чему, смущенно шепнула она, – девушка вашего сына. Мне можно войти?

Подумав, дама чуть отступила назад и, ничего не сказав, повернулась боком. С трудом протиснувшись между ней и вешалкой, Катя решительно вошла в комнату. На диване, подперев голову руками, сидел встревоженный Тимур.

– Тимур, что происходит? – с недоумением протянула девушка и округлила глаза.

Тимур слегка приподнял голову и, бросив на нее отрешенный пустой взгляд, тупо уставился в пол. Сердце Кати испуганно сжалось. В голове девушки украдкой мелькнула мысль: произошло что-то непоправимое. В это время дама неожиданно подлетела к ней сзади и, ухватив за рукав куртки, резко дернула ее к себе.

– Ты еще спрашиваешь, что происходит?! – заверещала она. – Здорово же тебя научили в приютах охмурять богатеньких женихов! Думаешь, глазками стрельнула, в постель залезла и порядок?! Нет, девонька, с нами этот номер тебе не пройдет!

– Мама, перестань… – безвольно промямлил Тимур.

– А ты молчи, болван! Ты о родителях, о нашей чести подумал? Я тебя родила, я тебя кормлю, я тебя учу. Ишь благородный рыцарь! Невесту он себе выискал… Без роду, без племени, детдомовская. Сплошной стыд! Спасибо, добрые люди предупредили. А то бог его знает, как далеко это все могло бы зайти. Совсем мозгов у тебя нет!

– Прекратите истерику! – вырвав руку, резко прервала ее Катя. – Мне жаль, что вы так думаете обо мне, да и о людях в целом. Уверена, неважно, в какой семье ты родился, а важно, кем ты стал в жизни, – медленно, чеканя каждое слово, сказала она и отошла в сторону.

«Люби людей», – снова вспомнила она слова бабушки Федоры. Но почему же люди так не любят ее?! Неужели ее вина в том, что в тот злосчастный день, когда от нее отреклась мать, она не погибла от холода и голода? Но отчего-то Богу было угодно оставить ее в живых. Значит, она должна жить! А вот уж как жить, решать будет она сама.

Аккуратно поправив на себе куртку, Катя перевела взгляд на Тимура. Покраснев, тот по-прежнему сверлил взглядом пол и, крепко сжимая руки в замок, даже не шевелился. Его матушка, напротив, отыграв душещипательную сцену, обессиленно плюхнулась в кресло и, картинно забросив голову назад, начала вытирать слезы.

– Тимур, почему ты молчишь? – подойдя, требовательно спросила Катя.

Прекратив всхлипывать, дама оторвала ладонь от лица и настороженно посмотрела на сына почему-то совершенно незаплаканными глазами.

Не обращая на нее внимания, Катя наклонилась к Тимуру. Она не верила, что самый добрый, самый нежный и горячо любимый ею человек может принять сторону матери, может мыслить такими же мерками и жить теми же понятиями, как она.