Алевтина Чичерова - Отчаявшиеся души

«Ничего особенного, значит… Сам не можешь, решил на другого переложить»

Досадливо цокнул языком Микаэль и раздраженно вздохнув, круто повернулся к Юу, серьезно взглянув на него.

– Шинья рассказал тебе о моей проблеме?

Юу потупил взгляд и это было куда яснее, нежели бы он просто ответил Мике.

– У меня есть причина, по которой я должен продолжать и более того, – голос Шиндо был твердым и решительным, – я все равно не намерен уходить. Я сотню раз объяснял это Шинье, но он отказывается понимать, стоит на своем.

– Но ведь он не желает тебе вреда, а хочет помочь, – попытался возразить Юичиро.

– Он не в состоянии помочь мне, – хмуро произнес Мика.

– А кто в состоянии? – с надеждой спросил Юу.

– Никто, только я сам, – твердо ответил Мика.

– Мика, если дело в твоей сестре то… – несмело начал Амане.

– Юу, – Мика прервал его и строго взглянул, – то, что сказал тебе Шинья – это бред. Я сам выбрал такую жизнь и она меня вполне устраивает. Я не хочу ничего менять, – и, видя, как его слова подействовали на Амане, тот был какой-то пришибленный. Чувствуя оплошность за излишнюю грубость, он поспешил исправиться, – Юу, извини меня, я не хотел, – мягко произнес он, – я просто очень устал, у меня уже нервы сдают.

– Я все понимаю, – почти беззвучно отозвался Юу, – иди, я сам все сделаю.

Он встал и, подойдя к мойке, включил кран и принялся за мытье посуды. Мика и впрямь валился с ног, он чувствовал, что еще немного и доведет себя до обморочного состояния.

Багряный солнечный диск уже скрылся за полосой горизонта, оставив лишь малое напоминание о себе в оранжевом зареве черного неба.

Приоткрыв дверь, Юу осторожно вошел в спальню Микаэля и присел на край его постели. В полуосвещенной комнате, куда свет проникал из коридора через небольшую щель, оставленную Юу, он не сводил глаз со спящего Шиндо.

«Что за чувство рождается в моей душе, когда я смотрю на тебя?»

Это что-то неизведанное. Почему, когда Шинья сказал о Микиной болезни, Юу пронзила страшная боль и страх? Страх за него.

«Я не понимаю, что со мной происходит, но я очень волнуюсь за тебя…»

Все это время он только и думал о словах Хиираги, но не только об этом…

Микаэль приревновал его к Шиноа, а ведь она ничего не значит для него. Юу приглянулся ей и он подумал, может, что и получится. Но, нет. И Юу намерен сказать ей об этом.

Думая о ней, его мысли возвращаются к нему. Но стоит только углубиться и страх охватывает Аманэ, словно невидимый глазу барьер удерживает чувства и эмоции. Он сразу вспоминает того человека из борделя и на этом все заканчивается. Мика не решается начать, а он не может и боится, а потому делает вид, что не замечает.

«А ты…»

Теплая улыбка появилась на лице Юичиро и он коснулся рукой щеки Микаэля.

Он видел недвусмысленные взгляды, бросаемые Микой, видел, как убивает его своим безучастием. Он хотел отозваться, откликнуться на этот безмолвный зов, но не мог.

Полностью погрузившись в свои размышления и уткнувшись взглядом в окно, за которым уже виднелись в небе первые звезды, Юу не заметил, как Мика открыл глаза и уже несколько минут глядит на него, не решаясь произнести что-либо.

Повернув голову влево, Юу вздрогнул и отдернув руку, встретившись с ясным взором, кажущихся сапфировыми в этом полумраке, глаз Шиндо.

– Ой, Мика, прости, не хотел тебя разбудить, я сейчас уйду, – волнуясь, он быстро поднялся.

– Юу… Пожалуйста, посиди еще… – тихо попросил Микаэль и Юичиро послушно опустился обратно.

Между тем, Мика привстал и сел. Он смотрел на Юу и его глаза словно говорили ему – «не отталкивай, прими меня».

Сердце безжалостно трепетало в груди Аманэ, кровь стучала в висках, с невообразимой скоростью проносясь по артериям и венам, будто готова была вскипеть так, что начинала кружиться голова. Желание и страх объединились в один спутанный клубок, образовав обжигающее, давящее чувство смятения, словно два зверя сцепились в неистовой схватке и на землю упали первые капли крови, когда одна тварь вонзила свои когти и зубы в другую.

Медленно, полуприкрыв глаза, Мика сокращал дистанцию между ними. На его щеках был виден румянец, когда он кончиком носа коснулся шеи Юу, от чего у того побежали мурашки по коже и разлилось приятное тепло, затем нежно обвил его руками. Юу ощущал согревающее дыхание Микаэля и тот трепет, заставляющий затаить дыхание, с которым он льнул к нему.

Юу содрогнулся в объятиях Шиндо, дыхание стало сбивчивым, руки задрожали и он сцепил их, ощутив легкие прикосновения мягких губ, что поднимались от ключиц к шее.

– Что с тобой? – прозвучал волнующий голос прямо над самым ухом Юу.

– Мика, я… – дрожащим голосом пролепетал Юу, и в тот же миг Мика словно очнулся и немедленно отпрянул, точно обожженный.

– Юу, извини. Это моя ошибка, я словно потерял голову, такого больше не повторится. Обещаю, – волнуясь, быстро заговорил Мика, заламывая руки, – давай забудем об этом? Как будто ничего не было. Пожалуйста, прости меня.

Стальные шипованые цепи ужаса безжалостно пробили ткани, вмиг сковав тело и разум Микаэля. Шипы собственного непонимания, он не знал, что заставило его поступить так опрометчиво и этот поступок теперь может погубить все. Каждый нерв в его теле был под напряжением в ожидании приговора.

– Это я виноват, мне ужасно стыдно, но я… Прости, ты спас меня, а я… я, – Юу обхватил себя руками и слезы полились из его глаз.

Взбудораженный этой обстановкой, Мика собрал всю свою волю, чтобы уладить эту нелепую ситуацию.

– Пожалуйста, успокойся, тебе не в чем себя винить. Я ничего не требую, клянусь, – мягко разлился по комнате голос Шиндо. От этой теплоты сердце Юу только сильнее сжалось. В душе он проклинал себя, но сделать шаг навстречу не мог, что-то мешало. Ужас, испытанный в тот день, завладел ним, сковал, не позволяя высвободиться хоть на секунду. Преодолеть его казалось невозможным, как бы он ни старался, он душил его и не желал выпускать из своих мерзких, цепких лап.

Тем временем Мика спокойно поднялся и с легкой улыбкой на губах, проходя мимо Юу, провел рукой по его голове, взлохматив и без того взъерошенные волосы, вышел из спальни. Стоило выйти он тут же, ускорив шаг, буквально залетел в ванную. Закрыв дверь, держась одной рукой за ручку, он рухнул перед ней на колени, даже не почувствовав боли от соприкосновения с твердым кафелем. Стиснув зубы, он дрожащей рукой зажал себе рот, пытаясь сдержать всю рвущуюся наружу боль и отчаяние.

«Он не может. Он не такой. Ты идиот, зачем ты это сделал? Прекрасно ведь все понимал. Что теперь будет? Ты поставил его в такое ужасное положение. Как ты мог? После того, от чего сам избавил его. Как ты посмел?! Тварь! Скотина! Как ты вообще смеешь на что-то рассчитывать?! Делай, что решил и все!