Ирина Июльская - Леночка, или Анна Каренина наших дней

Первой из оцепенения вышла мама, она сказала:

– Берем! – даже не поинтересовавшись ценой. У продавщицы в глазах блеснула хищная искорка, наверное, в этот момент она мысленно прикинула сколько можно взять по максимуму с этих, оторопевших от великолепия наряда, женщин. Она назвала цену, от которой Леночке стало не по себе, а мама сразу погрустнела, но только на мгновение, потом опять произнесла:

– Берем! – на что Леночка решительно возразила: – Нет, мама, это слишком дорого…

Продавщица, смекнув, что рыбка срывается с крючка, достала свой "козырь":

– Платье сидит, как влитое. Импортное, привозное и вряд ли можно сейчас перед праздником что-то купить даже по этим деньгам. – Это был железобетонный аргумент. Мама отсчитала требуемую сумму и вручила ее продавщице, не дав Леночке опомниться. Затем платье было быстро снято с оторопевшей Леночки, упаковано и продавщица, осторожно озираясь, проводила покупательниц из отдела готового платья, минуя кассу.

Уже вне отдела Леночка, сделав мученическое лицо, прошептала маме:

– Что ты наделала! Это целая зарплата папы за месяц, а ведь мы еще хотели купить туфли. – На что мама ответила, серьезно глядя Леночке в глаза, что в жизни иногда бывают случаи, когда нужно потратиться и иногда от платья зависит и сама судьба.

– Как у Золушки. – подумала Леночка. – Хотя там судьба зависела от туфельки. —

Тут Лена вспомнила, что у нее только одни выходные туфли и то черные, которые не подойдут к такому воздушному великолепию, а только убьют его. Сердце Леночки сжалось, когда в отделе женской обуви, они увидели поредевшие ряды туфель и то для женщин за сорок. Были и какие-то завалявшиеся босоножки цвета асфальта. Мама взяла их в руки, рассмотрела и со вздохом поставила обратно на полку. На этот раз к ним никто не подошел и ничего не предложил. Наверное, у продавцов из отдела женской обуви был профессиональный нюх на деньги, которых в кошельке мамы почти не осталось.

Выходя из магазина, Леночка бросила взгляд на как-то сразу постаревшую и ссутулившуюся маму, сердце защемило от нахлынувшей жалости к ней. Вдруг Леночку осенило, она даже остановилась на дороге… Наташка! Наташка была на свадьбе в чудесных серебристых туфельках, а сейчас она – Наташка ходит глубоко беременная и туфли в простое. И еще… Леночка вспомнила, что еще в школе они с Наташкой обменивались нарядами и Леночка частенько выручала Наташку, когда ей нужно было идти на свидание и, главное, у них с Наташкой одинаковый размер обуви 37 или 24! И чтобы успокоить маму Леночка выпалила:

– Мама, мне в голову пришла счастливая мысль! Не надо покупать мне туфли. Я позвоню Наташе и попрошу у нее на вечер ее свадебные серебристые туфли. Они очень подойдут к моему платью. Сейчас придем домой, я позвоню ей и спасибо тебе, мамуля! – Она редко называла ее так, в их семье не принято было сюсюкаться с Леночкой, разве что папа… Папа, тот любил «щенячьи нежности», так называла их мама. Папа приходил и целовал Леночку на ночь, часто уже спящую, но она сквозь сон чувствовала его поцелуи и крепче засыпала, успокоенная, что папа был и поцеловал ее.

Наташка с радостью согласилась дать на прокат свои туфли, вспомнив, что есть еще и сумочка, купленная в комплекте с этим шедевром обуви, маленькая, легкая на цепочке из серебристого металла. Через полчаса Леночка выпорхнула из подъезда Наташки с коробкой в которой лежали эти драгоценности. Внезапные снежинки, вдруг полетевшие с серого низкого неба, серый, затоптанный бесчисленными подошвами снег на тротуаре, все приобрело серебристый оттенок, мир преобразился. Леночке захотелось закружиться вместе со снежинками здесь, прямо посредине мостовой, подняв лицо к небу и раскинув от счастья руки. Но в руках была коробка с ее драгоценной ношей и потом.., если бы она была одна, но вокруг люди, она же не девочка. Да, уже взрослая, пора стать взрослой.

Вечером, лежа в постели, Лена погрузилась в грезы… давно, очень давно она не мечтала под музыку любимой Эниа, от звуков которой шли волшебные волны, на которых в своих сладких мечтаниях покачивалась Леночка. В конце концов, она заканчивает институт, она взрослая и ей давно пора прекратить этот затянувшийся период ожидания. Она решилась, она сделала свой выбор. Олег! Да, Олег, несомненно он! Ну и пусть, что старше и намного старше. Он красив, он в тысячу раз привлекательней многих молодых ребят, которых она иногда замечала.

– Постой, притормози, Лена. – Встрепенулся Разум – У Олега семья, жена, дочь, ей сейчас лет пятнадцать? Может она тоже студентка? Он женатый человек, опомнись, Лена! Это табу, это тоннель, ведущий в тупик. Лучше и не иди по этому пути. —

Лена даже встала с кушетки, на которой лежала и подошла к окну. За окном все тот же, знакомый с детства пейзаж, только в зимнем варианте. Комната, в которой она росла, кушетка роста, из которой она выросла. Леночка, окинув взглядом свою комнату, впервые ощутила себя узницей в тюремной камере. Ее вдруг затошнило от этого острого и давящего чувства. Пора, пора выбираться из этой клетки, из этого проклятого кокона. Пора прогрызть в нем дырку, вылезти из него, расправить свои крылья и полететь к свету, к любви.

– Любовь ли это? Люблю ли я Олега? – задалась вопросом Леночка. – Не знаю… Но он первый, кто заставил меня мечтать, волноваться, хотеть, наконец. И не желаю я ничего знать о его семье, жене. Я хочу быть просто счастливой и с тем, с кем я хочу. – и, поставив на этом жирную точку в своем сознании, Леночка выключила свет, упала на кушетку и сразу уснула.

Утро следующего дня было таким же серым для всех, но только не для Леночки. Для нее оно было, по-настоящему, радужно-серебристым. Сегодня Новый год! Сегодня к ним приедет Олег, а потом… потом они поедут к нему и пусть все сложится, как сложится. Лежа в постели, Леночка слышала тихие разговоры мамы с папой, они боялись ее разбудить и говорили тихо, почти шепотом.

Леночка сладко потянулась и улыбнувшись, окинула взглядом свою комнату, которая теперь не казалась ей тюремной камерой, пригрезившейся накануне, ведь кругом ее вещи, ее книги, ее игрушки, как можно это не любить, это ее навсегда. Просто с сегодняшнего утра, все это в прошлом, просто детство прошло, сразу так раз… и закончилось, ушло навсегда. Давно пора. Сегодня она другая, нежели вчера.

Леночка скинула с себя одеяло, легко поднялась, не забыв улыбнуться себе в зеркале напротив, подошла к нему на цыпочках, заглянула, и увидев себя в нем в полный рост, осторожно спустила с плеч бретельки ночной рубашки, обнажив маленькую, почти детскую грудь с розовыми сосками. Откинув назад свои длинные русалочьи волосы, невольно залюбовалась собой. Она прелестна в своей девственной красоте. Она подобна утреннему цветку, раскрывшему на рассвете свои нежные лепестки. Леночка слегка погладила себя по нежной коже груди и сорочка соскользнула на пол. Теперь Леночка видела себя всю… через тонкую белую кожу просвечивали голубые жилки.