ГЛЕБ ОХРЕМЕНКО - Жить на Западе – это моя судьба

– Сколько валяться будешь?

– Я не валяюсь, а лежу у бассейна, чтобы собраться с мыслями, ведь у меня сегодня в семь вечера стрим. А ты же прекрасно знаешь, что я никогда не готовлюсь заранее.

– Конечно знаю, ещё я знаю, что у тебя 450000 подписчиков, но как то странно, ни один твой ролик не набирает более 60000 просмотров…

– А ничего странного, знаешь ли, люди подписываются на канал, но это не обязывает их смотреть каждый мой ролик, да и стримы тоже.

– Кто бы сомневался, кстати, что-то я не видел, чтобы при твоей супер известности, у тебя более 3000 человек было на стримах…

– Слушай, какую цель ты преследуешь? Довести меня? – Я всё это и без тебя знаю, я вообще не понимаю, ты только и думаешь, как меня ужалить. Остаётся неясным, зачем ты вообще на мне женился?

23:00, ехать мне некуда. Я как в аду. Странно, но раньше я думал, что ад ужасен, а оказалось, что он безумно красивый… но во всём присутствует чувство безысходности. Я еду, через Зоологишер гартен, и через несколько минут, двухэтажный автобус повернёт на Курфюрстендам. Мне придётся выйти, так как ехать мне все равно некуда. Но не беда, есть на Кудам круглосуточное интернет кафе. Да, у меня нет денег на то, чтобы проплатить много часов интернета. – Зато, мне хватит на то, чтобы купить пресловутый Ягермайстер, оплатить 2 евро 30 за час пользования интернетом что собственно гарантирует мне, что меня не выгонят на улицу.

Ноябрь, в Берлине холодно. Странно, только мне "так везёт". Ведь в это время, по-нормальному должно быть около 10 градусов. Да, но явно ни тогда, когда касается меня. Мне очень захотелось закурить. Интернет кафе двухэтажное, и я чтобы не привлекать ненужного внимания, решил пойти на второй этаж. Курить охота. – Странное чувство, когда абсолютно нет никакого желания спускаться вниз, не хочешь себя светить. Сигарет в кармане тоже нет, но не потому что тебе не на что их купить, а потому, что в момент когда твои мысли заняты тем, где провести ночь, тебе явно не до этого.

Я спускаюсь вниз и покупаю сигареты за 4 евро, мой любимый Кабинет, который был создан ещё во времена ГДР. – Я выхожу на улицу, передо мной красивейший Курфюрстендам. Я знаю, что это конец, но голова предательски даёт надежду на то, что всё ещё будет…

– Я так понимаю, что за ребёнком придётся ехать мне?

– Почему?

– Да, хотя бы потому, что в твои планы на сегодняшний день входит кофе… – Как я уже устал от запаха гребанного американского кофе и явно дешёвых сигарет. На хрен не нужный никому стрим, ведь публика явно не платежеспособная. В твои планы также входит праздное лежание в гамаке у бассейна и встреча в партии, которая тоже никому не нужна и давно. – А про то что ребёнок в саду, при том дневном, тебе, как то не интересно.

– Лёшик, прекрати. Знаешь ли, нет необходимости выдавать меня за сумасшедшего. – У меня бы были другие результаты.

– И не "Лёшик", а Алекс.

– Ты долго спать будешь? – Спросил Руслан.

– Дай хоть умыться, – ответил я, сонно поглядывая в дальнее окно двухэтажной квартиры в Шарлоттенбурге.

Шарлоттенбург-это район Западного Берлина. Исторически сложилось так, что в нём жили люди, так или иначе связанные с криминалом. Район находится в центре Берлина, но по ценам мало кого устраивает.

– Знаешь, когда тебе нужна была помощь, и когда Вика с Катей подъехали на Мерседесе, думая что заработают денег на риэлторских услугах, они не думали, что нарвутся на малолетку и ещё без денег. Теперь, когда Вике нужна наша помощь, не факт что ты вообще приедешь.

– Не нуди, Руслан. – Я собираюсь и выезжаю.

Толком умыться и прийти в себя мне не удалось, так как я действительно немного «заспал» после вчерашнего сейшена в Монте-Кристо. А ведь действительно, сегодня в 11:00 у нас важная встреча. При том встречей это назвать сложно… У Вики хотят отнять квартиру по суду. Да, ситуация заключалась в том, что Вика получала оплату от социала на ту квартиру, которая являлась её собственностью. И именно сегодня мне нужно ехать в суд, чтобы дать удобные свидетельские показания…

– Ну что Поц? – Спросила меня Вика.

– Прекрати, всё на месте. – Знаешь, что меня в тебе всегда раздражало?

– Знаю, наверно то, что я тебе малолетке сначала в Анмельдунге возраст исправила, а потом хату выбила…

– Да, да. Ту самую хату, в которой женщина умерла и труп больше недели лежал. – Странно…

– Ну… знаешь ли. Всё, прекрати. Хватит препираться и давай показания повторим. И кстати не забудь, кто тебе Дульдунг выбил и по каким связям…

– Алекс, так Алекс. Вот только я не могу понять, какая разница, как тебя называть, если той страны уже, как таковой не существует?

– Да, куда тебе понять. Я вот до сих пор не понимаю, как вообще на тебе женился.

– Может любил?

– Ага, как-то очень глубоко, что сам не заметил…

– С Новым годом!

– Да, да. Ещё с новым счастьем добавить не забудь. Ну… очень смешно.

– Прекрати негатив нагонять. – Ответил я Вике, заранее понимая, что на самом деле она имеет в виду.

– Негатив? – А чему мне радоваться? Может тому, что Судзуки Витару конфисковали? Или может тому, что Сашу посадили? – А, прости, я просто сразу не поняла…Я должна радоваться тому, что теперь маклерской лицензии у меня больше нет. – Ну… с Новым годом, с новым счастьем!

На самом деле за короткие два года произошло много. Вика держится, однако в 2000-м году у неё умер муж при невыясненных обстоятельствах, далее, по доносу отозвали лицензию…И нужно сказать, что наш бизнес, мягко говоря ушёл в подполье, а по факту прекратился, так как все мы работали под её лицензией. Деньги еще оставались с тех времён…Но в весьма малом количестве. Вике, по причине наличия двоих детей удалось выбить немалую социальную помощь, Руслан сел в тюрьму, а я…

– Вика, через месяц я уезжаю в Израиль.

– Куда?

– Со слухом у тебя точно все в порядке. Деньги нужны. Там 1500 долларов в переводе с шекелей в месяц платят. А потом посмотрим…

– И что же это за работа для королей? – Спросила Вика и неприятно захохотала.

– Ну… работа на плантации. – И что?

– Город хоть какой? – Сдерот.

– И где же такие «классные» работы находятся сидя в Германии? – Спросила Вика явно не без сарказма.