Алайя Рейс - Sex и ничего личного

– А почему же ты продолжаешь с ними общаться?

– Из всех опасных животных я выбираю змей – они, если их не трогать, не нападают первыми, а чесать языками им никто не запретит. Мне всё равно.

– Ты такая рациональная, мудрая… Я восхищаюсь тобой и немножко завидую!

– Зря. Моя жизнь далеко не ванильномалиновая…

Надин усмехнулась про себя. Вряд ли Алисия может представить, каково это – целый год есть одну картошку и квашеную капусту, копить деньги на билет до Москвы, а потом спать по три часа, чтобы заработать деньги на новые туфли…

– Вы с Аланом такая красивая пара!

– Да, мои родители тоже так считают.

– Что-то не слышу энтузиазма в голосе. У вас проблемы?

– Иногда мне кажется, что ты из другого теста. Ты действительно такая наивная?

– Ты к чему это?

– Да так…

Ей очень хотелось пожаловаться на свою жизнь. Алисию терзал грядущий брак: она знала, что Алан обязательно предложит ей руку и сердце, и она ответит «да», и этот ответ навсегда разлучит её с Томасом Ню геном – человеком, в которого она влюблена со второго курса. Мисс Тьер по уши погрязла в играх высшего света и умело пресекала робкие позывы сердца обрести счастье.

– Что мы всё обо мне, да обо мне. Расскажи, как у тебя с Генри?

– Никак. Мы поцеловались пару раз, и то это напоминало детские шалости в песочнице.

– Мужчины разные бывают. С каждым отношения выстраиваются по-своему. Не хочу повторять общеизвестные истины.

– А у тебя такой богатый опыт? – Надин потуже затянула шарф.

– В смысле? – Алисия остановилась.

– Ну… – Надин поняла, что лезет не в свое дело, но отступать было глупо. – Извини за нескромный вопрос, а ты со многими встречалась до Алана?

Глаза Алисии расширились от изумления. Такие интимные вопросы даже Ирма не решалась задавать, а они знали друг друга больше двенадцати лет.

Кому-то из «своих» Алисия вряд ли бы решилась раскрывать секреты, но в Надин она не чувствовала конкуренции или зависти, поэтому ответила:

– Нет. Алан первый и единственный.

– Да ты что? – удивилась подруга. – Я думала…

– Зря! Я слишком дорожу своей репутацией, чтобы раздаривать себя на все стороны.

– Да брось. Сейчас, по-моему, на это никто не обращает внимания.

– Это ты так думаешь. Может, такие, как Миллиртон, и не обращают. Но мне кажется, что он перебесится и остановится на порядочной девушке!

– Так обычно и случается. Согласна с тобой!

– А вот я, если сорвется мой брак с Аланом, могу остаться не у дел. Сама посуди: кому нужна жена, бывшая в употреблении?

– Ты говоришь про себя как про вещь! – возмутилась Надин.

– А как ещё? Какой уважающий себя мужчина захочет жениться на гулящей женщине, которой неизвестно сколько народу попользовалось до него?

– Так у тебя был только Алан!

Миховски не подозревала, что мисс Тьер волнуют такие мелочи. Она думала, что так рассуждает только её бабушка, нормы поведения которой устарели сорок лет назад.

– А у меня это написано на лбу? Как я могу это доказать? – Алисия занервничала. Становилось ясно, как важен для неё брак с Аланом.

– Никак, – Надин сочувствующе покачала головой. – В вашем обществе всё так серьёзно?!

– Будто ты не из подобного серпентария! Не знаю, как в твоих кругах, а в моих – да. И не вздумай прыгать к Генри в постель, пока точно не уверишься, что его родители тебя одобряют, и ты рано или поздно станешь миссис Гейл.

– А когда ты стала близка с Аланом?

Алисия помолчала немного и, пнув камень, лежащий на дорожке, ответила:

– В прошлом году. Родители пригласили Алана с «его парой» в двухнедельный круиз по Индийскому океану – Сейшелы, Маврикий, Реюньон, – и Алан представил меня, как свою девушку. Когда его отец одобрил выбор, мне ничего не оставалось, как…

– Ясно. Можешь не продолжать.

– Ой, – Алисия достала из кармана мобильный. – Алан забыл телефон у меня в куртке. Пойду к нему и отдам. Прости!

Надин больше размышляла, чем учила историю, анализируя напутствия старшей подруги. Всё же в России к близости до брака относились менее ответственно. Или дело не в национальных особенностях, а в закидонах высшего света? Теперь ей стала понятна пассивность Генри – он не горел желанием связывать с ней жизнь, поэтому старался не форсировать события. Миховски подумала, что в фильмах жизнь богатых людей показывают иначе…

Чем больше она думала над словами Алисии, тем тошнотворнее ей становилось. То, как подруга выстраивала отношения с Аланом, напоминало жёсткий расчет. Это претило Надин. Она взглянула на фотографию Генри, стоявшую на прикроватной тумбочке, и вынесла вердикт: «Нет. Он мне не нравится. Он замечательный юноша, хороший друг, но от друзей не рождаются дети… Я не хочу становиться такой же бесчувственной, как они…»

Мобильный телефон тихо пропиликал – пришло сообщение; это могли быть только два человека – её сестра Аня или настоящая Миховски. Надин очень ждала вестей от сестры, но при этом боялась, что когда-нибудь она пришлет печальное известие… Их бабушке было хорошо за семьдесят. Надя нажала «прочитать»:

«Н., привет! Почему не отвечаешь на почту? Завтра крайний срок. Целую, А.»

В последнем письме Аня просила прислать немного денег – в школе требовали сдать средства на проведение новогоднего праздника. Во многих периферийных школах одиннадцатые классы заканчивали занятия раньше, чтобы ученики, желающие продолжить обучение в других городах, могли спокойно отбыть и обустроиться перед вступительными экзаменами в институт.

От платья и экскурсии Аня отказалась, но от обязательных взносов за банкет ей увильнуть не удалось. Директора школы не волновало, что семья Самойловых состоит на учете как малоимущая, а когда Аня в очередной раз унизилась, напоминая ему об этом, он лишь усмехнулся и сказал, что это не его проблемы, и деньги должны лежать в кассе не позднее начала третьей четверти.

Прочитав послание сестры, Надя прижала телефон к груди и расплакалась. Послать ей было нечего – те двести фунтов, что перечислила ей в этом месяце настоящая Надин, были расписаны буквально до пенсов. Именно по этой причине она и не отвечала Ане – отказывать очень больно. Когда Надя работала в Москве, то изредка выкраивала небольшие суммы и переводила их бабушке на пенсионный счёт, зная, что от другой помощи та наотрез бы отказалась.

Подработать Наде было негде; во-первых, в окрестностях не нашлось ни одного места, куда бы не заходили студенты в поисках развлечений. В колледже даже бытовало поверье, что братья Старс специально выстроили замок в такой глуши, чтобы ничто не отвлекало их от занятий. Да и как бы смотрелась дочь русского бизнесмена, облаченная в фартучек официантки? Заметь кто её в таком виде, это сразу бы вызвало множество вопросов, на которые Надин по понятным причинам не собиралась отвечать.