Дана Хадсон - Опасная любовь

– У тебя есть своя квартира? – она отрицательно качнула головой, и он обольстительно пообещал: – На выданную тебе премию ты сможешь сделать первый взнос на квартиру в приличном доме. Только представь – собственное жилье. Только твое. Никто не заставит тебя съехать, если ему вдруг что-либо не понравится. Только через суд.

Это был весьма значимый аргумент. Элис попала однажды в пренеприятнейшую ситуацию. Причем виновата была даже не она, а ее соседки по съемной квартире, устроившие ночью дикую оргию. Соседи снизу, не выдержавшие пьяных воплей и громкой музыки, вызвали полицию, а на следующий день владелец дома им всем троим отказал от квартиры, как нарушившим условия проживания.

Пришлось побегать, подыскивая новое жилье. К тому же о ней пошла нехорошая слава, хотя она-то вовсе была ни при чем. И каждый новый хозяин квартиры, увидев в Интернете в черном списке арендаторов жилья ее фамилию, спешил отказать, даже не выяснив причины.

Этот довод перевесил ее сомнения. Она медленно кивнула, соглашаясь и молясь, чтобы эта ее авантюра не закончилась плачевно.

Понимая ее колебания, Хоуп снисходительно пошлепал ее по щеке и заверил:

– Все будет тип-топ, малышка! Свечку над нами держать никто не будет! А пару страстных поцелуев для публики мы всегда изобразить сумеем.

Элис передернуло.

– Изобразить? А тебе не будет противно?

Он демонстративно обвел ее плотоядным взглядом. Под этим нарочито-страстным взглядом она смешалась и покраснела.

– В отличие от тебя, я хороший актер, – неожиданно серьезно заметил он. – Мне героев-любовников на профессиональной сцене играть можно. Ты только не сопротивляйся, и все будет хорошо. Можем даже порепетировать прямо сейчас.

Не успела она моргнуть и глазом, как он подтащил к себе ее вместе со стулом, приподнял подбородок, улыбнулся прямо в ее изумленно-озадаченные глаза и приник к губам.

Сначала Элис было не по себе. Целоваться посреди переполненного паба по меньшей мере неудобно, но в какой-то момент все окружающее исчезло, и остался только Генри и его странно горячие губы. Ей захотелось прижаться к нему плотнее, закинуть руки на шею, но ехидный внутренний голосок предостерегающе прошептал:

«Интересно, и кто кого тут соблазняет, а? Не я, это однозначно».

Осознав это, она нервно отодвинулась подальше от Генри и подозрительно осведомилась:

– И что это сейчас было, а?

Он посмотрел на нее странно расфокусированным взглядом.

– Испытание моей выдержки, не иначе. – Хмуро признался и подлил себе в кружку пива из стоящего перед ними жбана. Прищурился, будто заглянул в свою душу, и уточнил: – Не ожидал от себя ничего подобного.

– Чего ты от себя не ожидал? – Элис все никак не могла прийти в себя от улётного поцелуя. – Не хочешь же ты сказать, что я тебя возбуждаю?

– Еще не понял, – он лукаво ей подмигнул. – Давай повторим? Так сказать, для тождественности?

Она краем глаза увидела лениво-снисходительную гримасу, состроенную тем же брюнетом за соседним столиком.

– Ну уж нет, что-то не хочется. Там тебя твой друг дожидается. – Элис кивнула в сторону брюнета.

Генри обернулся, посмотрел на своего дружка и печально сказал:

– Ты права. Но что-то он мне уже надоел. Назойливый чересчур. Не терплю приставал.

– Ты ко всему прочему еще и непостоянный? – укорила его Элис, стараясь отодвинуться подальше от слишком уж горячих объятий.

– Это ты к чему сказала? – хмуро прошипел все так же сидевший вплотную к ней и не собирающийся отодвигаться парень. – Поясни.

– Сам догадайся, – отрезала девушка, чувствующая себя под неприязненными взглядами окружающих все больше и больше не в своей тарелке. – Не маленький.

Он с удовольствием согласился:

– Не маленький, это точно! – и гордо вскинул подбородок.

В голове Элис пронеслось:

«Это он сейчас о чем?» – и она решительно встала, собираясь уходить. Двусмысленные намеки она слушать не желала.

Но Генри ухватил ее за руку и силой усадил обратно.

– Извини! – покаялся он. – Просто я не привык вращаться в столь нежном обществе, сама понимаешь. У нас это все как-то проще, – и он виновато развел руками.

– При чем тут я? – она не собиралась спускать ему хамства, пусть и замаскированного.

– Ни при чем, – уныло согласился он, – просто привычка. Уж извини, я такой, какой есть. Но нам с тобой не препираться нужно, а определить стиль поведения.

– А мы его разве не определили? – С той же фальшиво-недоуменной интонацией, что и у него, осведомилась она. – Изображаем охваченных страстью дураков, только и всего.

– Охваченных страстью дураков? – с досадливым недоумением повторил он за ней. – Это ты так воспринимаешь любовь? Это святое, можно сказать, неземное чувство ты низводишь до жалкого плотского уровня? – пафосно возопил он.

В его искренность можно было даже и поверить, если бы не лучащиеся весельем глаза. Видно было, что он от души наслаждается их пикировкой.

Элис старательно вытерла салфеткой попавшую на палец капельку пива и только потом ответила вопросом на вопрос:

– Ты в самом деле так думаешь?

Откинувшись на спинку кресла, Генри сердито погрозил ей пальцем.

– Отвечать вопросом на вопрос – дурная манера!

– Зато действенная, – не осталась в долгу она. – И да, влюбленные все несколько неадекватные, не находишь?

– Любовь окрыляет! – торжественно заверил он ее. – Вот я все свои лучшие вещи делал в период острой влюбленности.

– Влюбленность страстная, это болезнь острая. Или, вернее, тяжелая, – поправила его Элис словами известной песенки. И мрачно добавила, вспомнив о том, что прошло: – И я не знаю, что хуже.

Хоуп насторожился. Неужто она уже в кого-то влюблена? Эта мысль болезненно царапнула изнутри, и он удивился. Какое ему дело, влюблена она или нет?

– Ну, влюбленность сродни болезни, ты права. Но поприятнее будет. – И он с удовольствием отпил пиво, смакуя каждый глоток, при этом многозначительно глядя на нее.

Выглядело это слишком уж сексуально, и Элис брезгливо поморщилась. Она не любила подобные намеки.

– Кому как. Но что ты предлагаешь реально?

Он долго смотрел на нее. Не поднимая глаз, она задумчиво вертела в руках кружку с пивом. Лицо у нее было печально. Решив, что она в самом деле влюблена, но неудачно, он почувствовал стесняющую грудь ревность. Но вида не подал и заявил:

– Завтра ты объявишь мистеру Найту, что рыбка клюнула. Он к этому уже будет подготовлен. Ему наверняка доложат, что мы с тобой сидели в этом вертепе разврата и даже прилюдно целовались. Так что тебе нужно эти байки всего лишь подтвердить. Проще не бывает.

Элис медленно кивнула. Потом поднялась и, учтиво с ним попрощавшись, вышла из паба. С побережья дул довольно сильный ветерок, остужая горевшие щеки. Ей было над чем подумать.