Беверли Бартон - Страсть и сомнения

Припарковав машину на привычном месте и отстегнув ремень безопасности, Джим достал мобильный телефон и нажал кнопку вызова домашнего телефонного номера бывшей жены. К его немалому удивлению, после пятого гудка она ответила.

– Мэри Ли?

– Да. А ты кого хотел? Царицу Савскую?

– Я пытался дозвониться до тебя ночью.

– У меня было свидание.

– И ты задержалась допоздна, да?

Мэри Ли рассмеялась:

– Это было свидание на всю ночь. Я только что вернулась.

Если Мэри Ли думала, будто известие о том, что накануне она провела ночь с каким-то парнем, заденет его, то ошибалась. Джима ранил лишь один случай ее измены. Тот, когда он застукал ее в постели с тем тренером. После этого ему было все равно, с кем еще она трахалась. Правда, было неприятно, что у матери Кевина была репутация… какая? Может быть, нимфоманки, расставлявшей ноги по просьбе любого парня в Мемфисе? Мэри Ли всегда была неуемной в сексе и, видит Бог, отнюдь не была девственницей, когда они поженились, но Джим не придавал этому значения. Он безумно любил ее. Сходил по ней с ума. И она любила его. Он знал это.

– Я просто хотел напомнить тебе, что заберу Кевина сегодня в половине седьмого, – только и сказал Джим. Сейчас не время говорить Мэри Ли о том, что Кевин проводит слишком много времени в домах чужих людей.

– Он будет готов. С нетерпением ждет встречи с тобой.

– Да, мне тоже не терпится встретиться с ним.

– Джим?

– Что?

– Сегодня в «Коммерческом вестнике» я прочитала, что вы с напарником занимаетесь убийством Лулу Вандерлей. А Лулу Вандерлей была весьма влиятельной особой, не так ли? Так что если вам удастся найти ее убийцу и засадить его, ведь это никак не повредит твоей карьере, правда?

– Перспективы моей карьеры уже давно не волнуют меня.

– Тебя уже и многие другие вещи не волнуют.

– Такова жизнь. – Джим тяжело вздохнул. – Передай Кевину, что я заеду в половине седьмого.

Джим отключил телефон, не дожидаясь, пока Мэри Ли скажет еще что-либо неприятное. Все-таки нужно будет как-нибудь поговорить с бывшей женой без мыслей о том, как оно могло бы обернуться. Все эти «если бы только не…» – игры для идиотов.

Аннабел вышла из своего белого «кадиллака» и с глубоким вздохом забросила на плечо кожаную сумочку. По пути из Остинвилла она сделала около дюжины звонков по спутниковой связи, которая позволяла без риска отвлечься от дороги и спокойно вести машину. Переговорила с президентом и двумя вице-президентами компании «Вандерлей инк.» и помогла их заведующему отделом по связям с общественностью составить текст заявления по поводу убийства Лулу. Кроме того, она дважды звонила дяде Луису, и ее сердце сжималось при звуке его слабого, дрожащего голоса. Узнав, что доктор Мартин позаботился о том, чтобы за дядей был установлен круглосуточный уход в течение всей недели, Аннабел немного успокоилась.

Рано утром перед отъездом она успела ответить на несколько телефонных звонков репортеров газет и телевидения, как местных, так и штата, и даже национальных. Убийство ее двоюродной сестры оказалось в передовицах новостей не только в штате Миссисипи, но и по всему югу страны. Даже сейчас, через двенадцать часов после сообщения шерифа Броди, Аннабел было трудно поверить в реальность произошедшего. Смириться с потерей близких всегда трудно. Аннабел уже приходилось испытывать горе утраты – сначала это была смерть тети Меты Энн и родителей, потом она потеряла Криса. Когда умирает кто-то молодой, как Лулу, утрата кажется еще более болезненной из-за ощущения, что человек лишился возможности прожить полную жизнь. Такие чувства Аннабел уже испытывала два года назад, когда умер Крис. Он так долго был смыслом ее жизни, что сразу после похорон она совсем расклеилась. Но не в характере Аннабел было поддаваться депрессии и жалеть себя. Она взяла себя в руки, отбросила тяжелые мысли и снова окунулась в работу. Спасибо работе – сколько раз она спасала ее в трудные времена.

Входя в Центр криминальной юстиции со стороны Поплар-авеню, Аннабел попыталась вспомнить все указания обходительного офицера полиции, с которым она связалась час назад на подъезде к городу. Погруженная в мысли о том, как в этом огромном комплексе отыскать криминальное подразделение полицейского управления, а также о том, что ей скажут об убийстве Лулу, Аннабел не заметила, как вокруг нее начала собираться группка каких-то людей. Вдруг кто-то выкрикнул ее имя. Она вздрогнула и принялась оглядываться в поисках человека, окликнувшего ее.

– Мисс Вандерлей? Аннабел Вандерлей? – Невысокий юркий человек с камерой в руке двинулся к ней.

– Кто вы? – спросила она. – Что вам нужно?

– Вы ведь Аннабел – двоюродная сестра Лулу Вандерлей? – спросила подошедшая вплотную маленькая худенькая блондинка с микрофоном.

– Разрешите задать вам несколько вопросов, – вклинился еще один репортер.

– Мне нечего сказать вам, – ответила Аннабел. – Ответственное лицо по связям с общественностью компании «Вандерлей инк.» сегодня в полдень сделает по этому поводу заявление в штаб-квартире компании в Джексоне, штат Миссисипи.

– Правда ли, что Лулу убил ее последний любовник?

– Была ли она изнасилована перед убийством?

– Как ее убили? Застрелили? Задушили? Зарезали?

Вопросы сыпались на Аннабел один за другим, по мере того как репортеры продолжали обступать ее со всех сторон, тыча микрофонами и камерами в лицо.

– Пожалуйста, оставьте меня в покое. – Аннабел попыталась протиснуться сквозь обступивших ее репортеров, но теснившая со всех сторон изрядно увеличившаяся толпа не выпускала ее.

Но тут явившийся словно ниоткуда высокий широкоплечий мужчина прорвался сквозь ряды мучителей Аннабел и обнял ее за талию, отталкивая репортеров в сторону. В ответ на их протесты он остановился и издал рык, от которого у Аннабел перехватило дыхание. Она взглянула на своего спасителя. Его свирепый вид напугал бы и черта. Репортеры продолжали брюзжать, но попыток приблизиться к ней ближе не предпринимали.

– Вы ведь слышали, что сказала леди. Оставьте ее в покое. – У мужчины был низкий бархатный баритон.

Вздохнув с облегчением, Аннабел одарила своего рыцаря благодарной улыбкой. Она терялась в догадках, кто бы это мог быть? Может быть, полицейский в штатском?

Аннабел незаметно попыталась оценить его внешность. Это был чрезвычайно привлекательный мужчина со жгуче-черными волосами и большими темно-карими глазами. Однако миловидным его не назовешь. Учтивый, но жесткий, в элегантном, сшитом, вероятно, на заказ темно-синем костюме, что говорило о том, что он человек состоятельный. Тогда это вряд ли полицейский. Сомнительно, чтобы годовой оклад полицейского, даже детектива, превышал сорок – пятьдесят тысяч долларов. Костюм же этого человека стоил несколько тысяч.