Фабио - Дикарка

– Я и так уже жирная, как французское жаркое, – шутливо пожаловалась она как-то раз, извиваясь под его руками.

Роман, который она безуспешно пыталась начать читать, валялся у босых ног Марко: Эй Джи сказала ему, что реальная жизнь волнует ее гораздо больше выдумок.

– Хочешь, чтобы я остановился? – спросил он, нежно массируя ее бедро под кромкой эластичного купальника; пальцы его слегка скользили по полоске материи, натянутой между ног. Марко ощутил, как Эй Джи изогнулась и подалась назад, словно не желая потерять ощущение его ласковых прикосновений.

– Нет… О Боже мой, нет, – простонала она. – Слушай… пойдем в номер, там мы продолжим… Я смогу снять этот проклятый купальник.

Он улыбнулся.

– Тебе что, не хватает крема для загара внутри? – поддразнил Марко возлюбленную.

– Нет, внутри мне не хватает тебя, – произнесла она колдовским шепотом и повлекла его в дом, поближе к постели.

Рай.

Те дни на острове казались Марко далеким миражом. Было ли все это на самом деле?

Он взглянул на Лию и увидел, что она пристально смотрит на него со своего места.

Она смотрела долго, о чем-то размышляя, и Марко безошибочно прочитал в ее взгляде только вызов и враждебность.

Наверное, тот рай действительно был лишь миражом, подумал он мрачно и снова стал не отрываясь смотреть на серую ленту разворачивающегося впереди шоссе.

Перелет чартерным рейсом из Майами в Бостон был не из приятных. Тропический ураган, обрушившийся на Флориду прошлой ночью, стремительно смещался к побережью и вызвал непрекращавшуюся почти весь полет болтанку.

Альберто Мансана и без того ненавидел летать самолетами. Едва узнав, в какое дело его втягивают, он постарался убедить Виктора не посылать его с этой миссией, но двоюродный брат оказался непреклонен. Интересно, может, Виктор получает какое-то извращенное удовольствие, подвергая Альберто испытанию его фобией при всяком удобном случае.

Перед вылетом из Майами Альберто бросил в кармашек своей дорожной сумки упаковку валиума, но перед взлетом обнаружил, что лекарство пропало. Вместо него в кармашке лежала записка, написанная знакомым крупным почерком: «Прости, Берто. Но для этого дела ты не должен быть сонным. Желаю приятного полета!»

Приятных полетов у Альберто не бывало сроду, и к моменту посадки бедняга был бледным как полотно и мокрым как мышь, основательно пропотев с момента взлета в Майами.

В аэропорту Альберто и двух его товарищей – Рамона и Хондо – ждала машина, на которой они отправились в рабочий пригород к северо-востоку от Бостона. Водитель, человек, который вел дела Виктора в Бостоне, вкратце рассказал приехавшим о развитии событий за последние несколько часов.

Пока они летели, Виктор через свою подпольную сеть успел выследить женщину, которая мелькнула на экране телевизора во время трансляции бейсбольного матча. Найти ее оказалось очень легко благодаря наводке парня, который сидел рядом с ней на трибуне.

Рассказал шофер и о том, что, когда агент Виктора нашел того парня, он потребовал платы за свои сведения, сославшись на то, что один репортер уже интересовался женщиной, а он, дескать, не собирается работать бесплатным справочным бюро.

Альберто сразу понял, что все это значит. Кто-то еще выслеживал ее. И этот кто-то наверняка не был репортером. Теперь, когда автомобиль медленно подъезжал к дому, находившемуся по адресу, записанному у Альберто, его не покидало ощущение, что они приехали слишком поздно. Внимательно осмотрев дом сквозь тонированные стекла автомобиля, Альберто пришел к неутешительному выводу: ставни закрыты, все двери заперты – дом выглядел покинутым.

– На подъездной дорожке стоит машина, – произнес Рамон, когда они подъехали к тротуару. – Она должна быть здесь.

– Должна быть, – согласился Альберто, хотя внутренний голос убеждал его в обратном.

Но даже если ее нет дома, это еще ничего не значит.

Она могла ненадолго выйти – пойти за покупками или по каким-то еще делам. Нет пока никаких оснований думать, что кто-то увел ее из-под носа Виктора Кэвала. А увести ее мог только один человек.

Если это случилось, Виктор придет в неописуемую ярость.

А когда Виктор сердится… Альберто собрался выйти из машины.

– Сиди. Я пойду, – сказал вдруг Рамон. Альберто всегда считал его юным задавакой.

– Пойду я, – решительно произнес Альберто, открыв дверь.

Рамон обругал его по-испански. Альберто ответил тем же.

– Пусть он идет, – рявкнул на Рамона Хондо. Он был, видимо, по горло сыт перебранкой, а Рамон подначивал Альберто в течение всего полета из Майами: «В чем дело, Альберто? Бедный мальчик боится самолетика? А, Альберто?»

– Прикрой меня, – сказал Альберто, обращаясь к Хондо, и вышел из машины.

Гулко стуча начищенными до блеска ботинками по мощенной камнем дорожке, он торопливо свернул на тропинку, ведущую к дому, стараясь уловить малейшие признаки присутствия Лии в доме.

Короткие ножки вознесли его тучное тело на три ступеньки к входной двери, и тут он увидел в стекле свое отражение. Не мешало бы побриться, подумал он, заметив обильную щетину, покрывшую его смуглое круглое лицо. Волосы были, как всегда, всклокочены и лоснились.

Левую руку он опустил в карман, а правой нажал кнопку звонка.

Сжав пальцами левой руки пистолет, он собрался позвонить вторично, но тут за его спиной раздался женский голос:

– Ее нет дома.

Альберто ошарашенно оглянулся и увидел на лужайке привлекательную блондинку в обтягивающих лайкровых лосинах. Волосы у нее были стянуты в высокий хвост.

– Простите? – произнес он, стараясь свести к минимуму свой акцент.

Пряча глаза за стеклами солнцезащитных очков, он скользнул взглядом вниз – с лица женщины по ее высокой упругой груди и округлостям стройных бедер.

– Вы ищете Лию, верно? Лию Хаскин? Он кивнул.

– Я ее соседка. Лии здесь нет.

Альберто, чувствуя в паху приятное напряжение, спустился со ступенек, стараясь не смотреть на столь близкое женское тело. Стоя в нескольких футах от незнакомки, он тем не менее явственно ощущал свежий травяной запах ее духов или шампуня.

Альберто почувствовал, что дрожит от неуемного желания схватить женщину, вдавить лицо в ее шею и, раздирая одежду, вонзить пальцы в нежную плоть… Он смог справиться со своим вожделением, заставив себя думать о деле.

Эй Джи Саттон.

Она же Лия Хаскин.

– Где она? – спросил он. Блондинка пожала плечами:

– Минут двадцать назад она ушла из дома с каким-то парнем.

– Как он выглядит?

– Просто великолепно и очень мужественно, – ответила женщина, но, прищурившись, замолчала. – А почему вы спрашиваете? Кто вы?

– Я ее брат, – выпалил Альберто, но тут же сообразил, что такое алиби выглядит весьма слабо. В Эй Джи, так же как в нем самом, текла испанская кровь, но она была в отличие от него красива и привлекательна, да к тому же на добрых двадцать лет моложе.