Ширли Лорд - Лица

Джо вздрогнула.

– Ты права. Я говорю тебе, что действовала необдуманно, зря я так сорвалась. Но слишком много сведений, и вся эта атмосфера загадочности. Я обещала Майку… – К досаде Джо, она почувствовала, что краснеет. Алекса, наверное, заметила, но не сказала ничего. – Я обещала Майку не делать поспешных выводов, притормозить. По крайней мере, пока он не приедет.

– Это у вас серьезно? – Джо не могла припомнить, чтобы Алекса говорила с такой нежностью.

Она вспыхнула снова.

– Думаю, да. – Она тряхнула головой, словно упрекая себя за неуверенность. – Нет, я знаю это. Мы любим друг друга. Все просто чудесно, замечательно.

– Зачем ты приехала? Осталась бы с Майком. Честно. Я думаю, ты была на взводе, потому что между вами оставалось много нерешенного. Тебе все казалось подозрительным, необычным. Правильно, в «Дэви» много загадок. Но это бизнес, такая у них тактика маркетинга. – И хотя в зале работал кондиционер, Джо увидела капельки пота у Алексы над верхней губой. – Пообещай мне, что остынешь. Майк прав, доказательств нет. Совпадения – и только, нет ниточки, которая связывала бы то, что случилось с мамой, с тем, что происходит со мной. Ведь пока все идет по плану, правда? Да, медсестру убили. Но тот факт, что ты виделась с ней незадолго до смерти, еще ни о чем не говорит. – Алекса глядела на Джо невероятно серьезно. – Обещай не торопиться с выводами. Выясняй что тебе хочется о Барри, о «Дэви». Только не надо складывать два и два так, что получается трагедия. Неизвестно, куда нас тогда занесет.

Красноречие Алексы ничего не изменило в решимости Джо, но она немного успокоилась. Она продолжит расследование, постепенно лучше узнает Барри Хантера и установит личность Мадам Дэви. Если она окажется именно той Светланой, тогда она устроит таинственному Форге веселую жизнь, и Алексе тоже. Если она ошибалась и нет между двумя Светланами никакой связи – она станет самой счастливой на свете.

– Она очень современна…

– Он не должен был разрешать ей смеяться. Вот Хейди Ламарр никогда не разрешали улыбаться: у нее глупая улыбка.

– А что, черт возьми, общего у допотопной Хейди Ламарр с 1983 годом?

– То же самое, что у Валери Демерест. Я только тебе сказала. Деннис не должен был дать ей открыть рот.

– Пошли вы все… – Пенелопа Уоверли резко повернулась к Тоби Дженкинсу, главному художнику. – Не могу поверить, чтобы Блэр назвала ее современной. На ней «Кэлвин» смотрится как довоенный «Биарриц».

– Извините, – тон Браун Шнайдер совсем не вязался с вежливым выражением лица. – Пен, объясни, пожалуйста, если на обложке видны только штрипки от джинсов «Кэлвин Кляйн», как они могут нести твою довоенную идею?

В помещении повисла тяжелая тишина. Все знали, что Браун – единственная, кроме, разумеется, самой Блэр Бенсон, кого Пенелопа может удостоить ответом. Браун, известную интеллектуалку, признавала даже Пен. Однако сегодня, когда нервы у всех были натянуты до предела, Пен не потерпела вопросов и от Браун:

– Моя дорогая, в период кризиса я не считаю уместным тратить время и пускаться в объяснения, как успешная продажа начинается с туфель, которые на самой обложке не видны. Но и они вместе с другими составляющими костюма дают импульс, создают настроение. Не сомневаюсь, ты знакома с массой специалистов с докторской степенью по этому вопросу, но… – Пенелопа театрально вздохнула, – мы попали в беду. Я знаю, что это ты нашла нам это дивное создание, иначе мы не надоедали бы тебе планерками и просмотрами, но у мисс Демерест ничего не выходит. Я говорила Блэр с самого начала, а она не слушала. – Пустым сигаретным мундштуком Пен указала на пять или шесть снимков, развешанных на стене. – Вот посмотрите на эти пробы. Ким, Кристин, Фава… – замечательные девушки, но не… они не…

– Алекса, Лицо Вечной Молодости, – лаконично закончил главный художник.

– Где Блэр? – Пен, проигнорировав художника, взглянула на часы. – Что случилось с ее знаменитой пунктуальностью? – Запищала внутренняя связь, и секретарь Пен поднял трубку.

– Блэр приглашает вас в кабинет на просмотр.

– Какой еще просмотр? – Пен сорвалась на крик. – У нее уже все в голове перепуталось. Что, черт возьми, происходит?

Тем не менее она уже вылетела в коридор, прокричав через плечо:

– Кончайте с кризисом. Демерест переснять! Молодые редакторы толпились у кабинета Блэр, подбирая купальники и спортивные костюмы. Две модели, черная и белая, сидели рядом в халатах и молча на них смотрели. Пен недовольно скривилась, посмотрев на часы, чтобы всем стало ясно, как тут обращаются с гением:

– Просмотр планировался на завтра, Рэб. Дурацкая самодеятельность. В чем дело?

Секретарь Блэр пожал выразительными плечами:

– Je nе sais pas… [3]

– Да все ты знаешь, старушка. – Пен отворила дверь в кабинет Блэр и резко остановилась. Блэр была больна, серьезно больна.

– Блэр, что случилось? Вызвать врача? Ты выглядишь ужасно, на себя не похожа!

Блэр попыталась остановить Пенелопу ледяным взглядом, но он не удался.

– Только что кровь из носа шла, не знаю с чего. Сейчас мне лучше. Я только вошла. Ездила к доктору на укол.

– Вид у тебя такой, что и бутылка скотча не поможет.

Пен постояла на одной ноге, потом на другой.

– Знаешь, кто-то все завалил. Ты видела проект обложки с Демерест?

– Не говори ничего. И так знаю, что не годится.

– Да, хорошего мало. Предупреждаю, что Тоби будет другого мнения… «современная», – передразнила она директора. – Не понимаю, зачем ты послушалась Браун. Она очень талантливый синий чулок, но как сделать обложку – не имеет понятия.

В дверь постучали, и вошел Рэб.

– Хотите начать просмотр? Встреча с доктором в четыре.

«До чего хитрая рожа», – подумала Пен. Что с Блэр? Сказала, что пришла от доктора, в четыре – еще одна встреча. Или Блэр болеет чем-то, что надо скрывать, или она играет в непонятную игру.

Блэр сверкнула глазами в сторону Рэба.

– Встречу я перенесла, уже сходила к врачу. Можно начинать.

На середине просмотра, проходившего на удивление спокойно, на столе у Блэр зазвонил серый телефон. Пен вспомнила, что такое однажды уже случалось. Всех, включая представителей «Эда» и «Ив Пост», бесцеремонно выгнали в коридор. Тогда звонок произвел эффект пожара, и сегодня все повторяется снова. Несмотря на то, что на одной из девушек была только нижняя половина купальника, Блэр велела всем выйти вон. Момент неприятный.

Пенелопа отправилась к себе просмотреть новые снимки. Когда Блэр свистнула всех обратно, Пен решила не торопиться. Больна Блэр или нет, не было причины так непрофессионально себя вести. Это так непохоже на нее. Раньше она и опаздывать себе не позволяла. Теперь путает даты просмотров, а у моделей время дорого. Журналу это влетит в копеечку. Что-то происходит нехорошее. Неужели Блэр решила продать «Вью»? Или хочет поменять штат? Ходили слухи о несоответствии зама по рекламе, но вряд ли Блэр устроила такое из-за него. Дела идут плохо. Нет, здесь что-то другое…