Фрэнсис Поллини - Все красотки – по ранжиру

– Я чувствую себя действительно просто ужасно, мистер Мак-Дрю, призналась она. – Я просто не могу больше выдержать всего этого.

Она будет рыдать. Он знал. Через минуту.

Он кивнул, внимательно глядя на нее своим обычным дружеским взглядом. Он думал, как лучше поступить в этих обстоятельствах. Возможно, нужно применить подход издалека. Он остановился на нем.

– Вы действительно выглядите не очень хорошо, – сказал он.

– Я чувствую себя ужасно.

– Все вам кажется очень плохим.

– Ужасным.

Тигр подумал о европейском футболе. Он всегда имел весьма туманные представления об этой игре. Он с сожалением наблюдал за тем, как коммерческие структуры США любыми способами пытались внедрить эту игру в их страну. Возможно, они и преуспеют в этом. Некоторые признаки этого он уже отмечал. Но это будет печальный день, когда они преуспеют и внедрят европейский футбол в стране. Он ненавидел эту игру. А что последует за ней? Крикет? Джейн Креймайр продолжала молча сидеть.

– Это действительно испортило вам настроение, – сказал Тигр. – Сверх всякой меры.

– О, Боже, это так, это действительно так, – ответила она.

Вскоре она разрыдается. Тигр решил слегка изменить подход. Как всегда, почувствовал необходимость этого чисто интуитивно.

– Что больше всего вас расстроило? – мягко спросил он.

К его удивлению, она прямо сказала:

– Секс. О, Боже! Отвратительно!

И она разразилась потоком слез.

Тигр продолжал спокойно сидеть напротив ее, глядя, как она рыдает, освобождая, как он надеялся, свое сердце от отчаяния, Это было облегчение, проникающее ей глубоко в душу, очищающее ее, и в этом он ничуть не сомневался. Он наблюдал за ней.

Немного погодя, она сказала:

– Я больше не смогу работать здесь.

Он кивнул. Конечно, он с ней согласен. Но он хотел большего. Он хотел помочь ей. Он сознавал свои ограниченные возможности, но желание помочь ей у него большое. Для этого он предпринял фронтальную атаку. Он сделает все, что сможет, и даже сверх того. Проффер будет ему очень благодарен. Он сознавал, как многое она для него значила. Как никто другой. Он даже готов был из-за нее перейти на работу в свой телевизионный магазин.

– Вам кажется, что вы будете жертвой? – спросил Тигр, когда ее рыдания немного поутихли.

Она поднялась на него глаза. Она действительно выглядела жалкой.

– Возможно! – воскликнула она. – Я постоянно думаю об этом!

– По-моему, эта мысль преследует вас, – предположил он.

– Это вполне вероятно… мистер Мак-Дрю… правда ведь?

Тигр искал ответа на ее вопрос, и он сразу не приходил ему в голову.

– Правда ведь? – требовательно вопрошала она.

– Видите ли, – сказал он в конце концов, тщательно подбирая слова, как обычно делал в затруднительных случаях. – Вы и я, мы оба хорошо знаем, каков мир, в котором мы живем… – Он остановился, ожидая, пока нужное слово самопроизвольно возникнет в его мозгу. – Все возможно, не так ли… Джейн?

Он немного переждал. Это был процесс постепенного приближения к истине. Это был вызов, сердце и жизнь, волнение было в этом процессе. Он это хорошо знал.

– Но я не хочу так умереть! – воскликнула она.

Он ее не осуждал. Он ей целиком симпатизировал. Он внимательно наблюдал за ней. Эти зеленые глаза просто прекрасны.

Он это знал. Он подумал о Рошелл.

– Как бы вы хотели умереть? – мягко спросил он.

– Почему я должна умирать? – она с трудом произнесла эту фразу.

– Многие ли из нас выбирают способ своей смерти? – спросил он.

– Что вы имеете в виду?

– А что же, по-вашему, я имею в виду? Как вы полагаете?

– Зачем… – Она задохнулась от волнения. – Зачем я пришла сюда?

– Я бы тоже хотел это знать.

Она откинулась в кресле, как будто решала, эту проблему. Тигр наблюдал за ней. Ее глаза неотрывно смотрели на него, в них был ужас. Он сочувствовал ей.

– Секс у вас в голове всегда ассоциировался со смертью, не так ли? сказал он мягко. – Секс для вас значит смерть, в ваших мыслях. Я прав?

– Да, – едва вымолвила она.

Как будто она говорила последние слова перед смертью. Она неподвижно застыла в кресле, Она казалась парализованной. Он думал, что она сейчас закричит.

– Вы когда-нибудь занимались сексом? – спросил он.

– Нет, – ответила она.

– Вы занимаетесь онанизмом?

– Что?

– Вы играете с…?

Между ними повисло неловкое молчание. Она готова была расплакаться.

Ее рука прижалась к груди. Она не могла сдержаться. Она начала молча рыдать.

– Как вы играете с ней? – настала его очередь спросить у нее.

– Я… – едва вымолвила она сквозь рыдания.

– По ночам? На постели? В одиночестве? В темноте?

– Я… играю с ней…

– Как?

– Я… глажу се рукой… – едва услышал он.

– Всю ее?

– Это так приятно…

– Вы разговариваете с ней?

– Я глажу очень долго. Мне становится жарко. Я потею. Мистер Мак-Дрю… Я становлюсь вся мокрая… – Она говорила с трудом, едва слышно.

– Подымаете ноги кверху?

– Да мои ноги подняты вверх…

– Вы их раздвигаете?

– Очень широко.

– И подняты кверху?

– Я лежу на боку. Мои колени… подняты вверх…

– Высоко?

– Да.

– А рука тоже потеет?

– Да.

– А что вы еще делаете?

– Я…

– Вы всовываете туда что-нибудь?

– Да.

– Как глубоко?

– Я…

– А о чем вы думаете в это время?

– Обо всем… я…

– Вам это нравится?

– О… я…

– Как часто вы этим занимаетесь?

– Я…

– О чем вы думаете?

– Иногда…

– Как высоко…?

– Я… очень высоко…

– Вы играете с ними? – Он показал на ее груди.

– Я… их ласкаю…

– Верхушки?

– Я… глажу соски…

– Каким образом?

– Снизу вверх…

– А о ком вы в это время думаете?

– Я…

– О Хэрри?

– Что?

– О Хэрри Проффере?

– Я…

– Вы думаете о нем?

– Я… думаю о нем…

– А что потом делаете?

– Я играю… играю…

– А потом?

– После очень долгой игры…

– Да…

– Я достигаю…

– Да…

– Это так прекрасно. На какое-то мгновение. Мгновение… – Она сделала паузу.

Она что-то неслышно прошептала. А затем призналась:

– Я становлюсь мокрой…

Еще одна пауза.

– Я испытываю потрясение… Я корчусь… в спазмах…

Она помолчала и добавила:

– Потом мне становится плохо.

– Это смерть.

– Плохо, плохо…

– Вы умираете.

Она сидела, низко опустив голову.

– Вы любите Гарри Проффера, – сказал он спокойно.

Как ни странно, это была правда. Он знал это. Как хорошо ему это знакомо. Он вздохнул горестно, удивляясь этим запутанным переулкам, подземным дорогам, многочисленным пересечениям их в человеческой жизни. Этот потрясающий процесс. Какой процесс!

– Это правда, – еле слышно прошептала она.

– Вы думаете, он убийца?

– Нет, – ответила она.