Фрэнсис Поллини - Все красотки – по ранжиру

Он не знал, что еще он мог бы сказать Джону. Процесс стал уже необратимым. Некто вложил слова ему в уста, в этом не было никаких сомнений. И уже абсолютно ничего нельзя с этим поделать. Так как годы прошли. И ушли. Они уже ушли. Он снова подумал о жене Джона. Страхование. Концепция страхования очаровывала его. Комплексы. Все состоит из факторов, процессов, взаимодействующих, взаимосвязанных, собранных в группы, чтобы сформировать эти комплексы. Жизнь была таким комплексом. Процесс – комбинация комплексов. Смерть – другая комбинация. Другая сторона этого. Он знал. И там, где они соприкасаются… Он едва вздохнул. Жизнь была организованным делом. В ней нет ничего случайного. Это, без никаких сомнений, самая грустная часть бытия. Он знал. Взаимодействие человеческих существ… Он подумал о Луби Лу. С самого первого раза, еще давно, когда он действительно – заметил ее, его притянуло к ней. Он любил ее. Он всегда любил ее, и, насколько он знает, будет любить ее всегда. Она любила его. Он знал, что их жизни соприкоснулись в нужной точке и перемешались… совершенно. Вот что все это значит, вот чем все это было, муж и жена. Джон. Мэри. Джон любил Мэри. Она любила его. Он знал. Так должно быть. Несмотря на ее горячий характер, который в конце концов был одним из тех многочисленных факторов. Он тоже нашел свое место в процессе. Комплексе. Так как с другой стороны была темнота. Пустота. Небытие. Так все устроено. Эта единственная реальность, которую мы будем когда либо знать. Мы прикрепляемся к ней. Мы держимся за нее. Боремся зубами и ногтями за нее. Что еще могли бы мы сделать? Тигр раздумывал, затрагивая глубины грусти и печали, которые он редко сознавал, фактически знал… Он подумал о Джинни. Он вздохнул про себя. Такая прекрасная, удивительная девушка. Он видел ее на футбольных играх, в форме марджоретки. Он видел ее на занятиях по санитарному просвещению. Она была, несомненно, самой здоровой в классе. Он видел ее в своем кабинете. Она очень хорошо осваивала Стаммера, много лучше, чем он себе представлял. Он подумал о ее родителях. Без сомнения, луна скоро исчезнет, нырнув головой в те облака, скроется на некоторое время. Это дело нормального распределения. Кто оспаривает, что это опасно, так как весь спектр человеческой деятельности, признаков, актов, действий, всего, что у вас есть, подходит к этой схеме? Действительно, все, что он знает, так же подходит к этой схеме. И там, где линии сходятся… где они не решаются разойтись… Где Джон Полдаски в этот самый момент лежит на изгибе? Хотел бы знать Тигр. Знает ли он это? Сколько людей знают это? Он сам не знает этого. Что это? Всего лишь фантазия? Что это значит… на языке фантазии? Он подумал об обучающих машинах. Имелась проблема обучающих машин. Он знал себя на тренировочном поле. Он видел свою бесконечно побеждающую команду. Он видел Джона Полдаски. Сознавал ли тот, где он находится? Слышал ли он вообще когда-нибудь об изгибе? Тигр погрузился в глубины познания, когда он остановился и сказал шефу полиции:

– До встречи, Джон.

Это было очень несправедливо, точно. Тигр думал об этом, когда Джон ответил:

– Бывай, Тигр.

Он посмотрел, как тот повернулся, намного замешкав, и пошел к своему автомобилю.

– Джон… – негромко позвал его Тигр.

Вот, без сомнения, этот самый момент. Теперь. И Тигр знал это. Он слился с ним. Полдаски повернулся, полный любопытства и надежды… Удар каратэ – кто бы ожидал этого – смертельный, настоящий, со скоростью звука прорезал ночной воздух и поразил его, как гром… хотя он никогда не узнал об этом. Он рухнул огромной тушей к ногам Тигра. Удар убил его мгновенно.

Тигр посмотрел на него, скорбно и печально. Теперь уже ничего не оставалось – только скорбить по нему. Он подумал о его вдове. Он печално покачал головой, медленно, из стороны в сторону, он пробормотал что-то, едва слышно, два или три раза. Луна снова зашла за облака. Он оставил его лежать там.

Понс почувствовал, что его парализовало. Распростертый почти как Христос, хотя его руки раскинулись не так, как у бога, и он лежал на спине на полу. Одна ужасная мысль мелькнула у него в мозгу: будет ли так всегда? Бетти делала для него все, что только в ее силах. Она гладила его, шептала ему нежные слова. Она целовала его губы, лицо, широко открытые глаза, неподвижно уставившиеся в потолок. Она ласкала его, все его тело. Она наклонилась над ним и легла рядом с ним, прижавшись к нему. Она протянула руку к его пенису, она ласкала его, она наклонилась и поцеловала его там.

– Понс… ты меня слышишь? – Божественный голос дошел до его сознания.

Он не мог ответить. Он хотел, но просто не мог произнести ни слова. Что она будет с ним делать? Кто найдет его? Вызовет ли она «скорую помощь» по телефону? Ему захотелось заплакать. Кто раздел его? Как там его мать? Разве Бетти действительно раздела его? Что с ним теперь станет? Что сделает Тигр?

– Что я собираюсь с тобой сделать? – прошептала она.

Бетти склонилась над ним, ее прекрасные сокровища оказались прямо над его головой. Ему хотелось дотронуться до них. Он увидел ее лицо. На нем он прочел беспокойство и тревогу.

– Я ничего не могу понять, – сказала она. – Ты выглядишь прекрасно.

Что она имела в виду, Понс хотел у нее спросить. Он даже старался сделать это. Она ласкала его лицо, он чувствовал теплоту ее тела, лежащего рядом с ним. Ее груди касались его, он ощущал на себе их соски. Они касались его груди.

– Что я сделаю с тобой? – снова спросила она, ее лицо было как раз над ним. Какое прекрасное лицо!

Ее рыжие волосы касались его лица.

– Ты видишь меня? – спросила она.

Как он хотел ответить ей! Будет ли он когда-нибудь говорить с ней снова? Она начала двигать ногами, он почувствовал, как ее бедра прижались к нему, ласкали его. Одно из ее скользящих по нему бедер коснулось его колонны. Определенно, это была колонна, Он внезапно осознал, что это была его колонна, колоссальная, вставшая прямо вверх. Он хотел посмотреть, прошла ли она сквозь крышу? Как иначе она могла достичь небес? Потолок. А как насчет потолка? Он попытался шевельнуть глазами, чтобы хоть что-то увидеть. Почему у него такие безумные мысли, внезапно подумал он.

– У тебя он такой огромный, Понс. Такой милый… – царственно шептала Бетти. – Я таких красивых никогда не встречала и даже не слышала о таких чудесных… – говорила она. – Ты знаешь об этом?

Ему очень хотелось ответить ей.

– Можно я на тебе немного покатаюсь? – Услышал он ее голос.

Понс не знал, что ей ответить. Она сама знает, что делает. Она должна знать. Кроме того… что он может сделать? Если она сделает то, что говорит, он за это не отвечает. Она может причинить себе боль. Он очень хотел предупредить ее об этом. Разве она не знает, что может причинить себе боль? Разве она не видит этого сама? Почему она ничего не знает и не видит? Как бы ему самому хотелось увидеть!