Дмитрий Вересов - У Терека два берега…

Он выдернул ногу из вязкого дна и в этот момент услышал за камышами леденящий душу вой, не волчий, а визгливо-насмешливый, в котором слышалось и торжество хищника, и обреченность его жертвы. Крик шакала! Тот самый крик, о котором рассказывали местные тыловики. Крик, который время от времени раздавался в ночи, а на утро неподалеку находили часовых, связных, патрульных с перерезанными глотками. Тыловики называли неуловимого убийцу Красный Шакал, уверяли, что его не берет ни пуля, ни граната, и радовались появлению такого количества новых боевых частей, концентрировавшихся перед летним наступлением на Кавказ. Может, это отпугнет Шакала?

Клаус не верил в неуязвимых шакалов, но сейчас ему больше всего на свете захотелось увидеть своих товарищей из Первого горно-пехотного и ощутить в руке привычную тяжесть винтовки системы «Маузер». Он рванул напрямик через камыши, на ходу осознавая, что крик шакала доносился как раз с той стороны, куда он сейчас так торопился.

Шум камышей, казалось ему, просто заглушает немецкую речь и деловую суету. Еще несколько шагов, и он увидит ребят, зашнуровывающих альпинистские ботинки, унтера Рюккерта, который, конечно, уже стоит, заложив руки за спину, готовый сделать ефрейтору Штайнеру выволочку за недисциплинированность.

Унтера Рюккерта он и увидел первым, вернее, его обмотанную полотенцем голову. Она лежала на земле, хотя и рядом с туловищем, но свободно, как у марионетки. У основания шеи унтера словно сгустились сумерки, и темное пятно расползалось на глазах. Пирамида винтовок была свалена на землю бросившимся к оружию стариной Нестроем. Он тоже лежал здесь, подвернув одну ногу под себя, а другую вытянул в сторону, словно делал какое-то сложное гимнастическое упражнение.

Ефрейтор Штайнер, не оглядываясь по сторонам, точно это могло его выдать, сделал два неуверенных шага по направлению к оружию. Уже наклоняясь за винтовкой, он подумал, что надо крикнуть, подать сигнал тревоги. Или лучше выстрелить в воздух? Но только он коснулся теплого цевья, как над ним хлопнуло широкое полотнище. Клаус попытался стряхнуть с головы темную материю, но почувствовал сильный удар в затылок.

Ему показалось, что он только что работал на крыше высокого берлинского дома и вот, сделав шаг за очередным листом жести, совершил непростительную ошибку и теперь летит в пустоту. Соседка Марта стояла на подоконнике в белом переднике. Она послала ему воздушный поцелуй…

Отец позвал домой, в Москву.

Уточнение требуется, потому как у отца еще есть дом в Гудермесе. А если уж совсем точно – дома и в Турции, и на Кипре, и в Испании… Но это отдельная история. А в Москве у отца несколько домов. У него бизнес такой – он домовладелец. И теперь, на паях с американским гостиничным магнатом Беном Хобардом, отец собирается открывать в Москве три отеля королевско-президентского класса. Айсет читала об этом в «Файнэншл Таймс».

Статья была не из самых приятных. Имя ее отца связывалось с национально ориентированным криминалитетом, с так называемой «чеченской мафией». Журналисту удалось ухватить суть. И он писал довольно-таки убедительно. Мол, получить у московской мэрии участок под строительство гостиницы не так-то просто, а тем более три участка и все в самом центре. И здесь дело не может ограничиться одними только взятками, необходимы дополнительные рычаги политического давления на правительство столицы. И в ход идут и шантаж, и похищение людей, и убийства государственных чиновников. Поэтому одному Бену Хобарду, даже с его миллиардами долларов, такой проект в Москве был бы не под силу. И американский бизнес сделал-таки прецедент, взяв в компаньоны людей с далеко не безупречной репутацией. Журналист писал, что на совести клана Бароевых не одно убийство и похищение. Что весь бизнес ее отца и ее дяди Магомеда – это сплошная цепь преступлений даже перед далеко не идеальным законом Российской Федерации. Но именно в таком альянсе Бена Хобарда и клана Бароевых видится теперь некий прогресс и выход из тупика. В этом симбиозе американцы смогут одолеть непроходимые коридоры московского правительства, а криминальный бизнес Бароевых сможет приобрести некий легитимный лоск, который придаст ему союз с мировым авторитетом в области гостиничного предпринимательства…

Три часа лету от Гэтвика до Шереметьева Айсет лениво перечитывала эту статью. Она вдруг полюбила этот полупакистанский маскарад – зеленую юбку поверх джинсов и платок, который накрутила на голову и вокруг шеи… Теперь ее повсюду принимали за англичанку… Вот парадокс!

– Желаете что-нибудь… другое? – неуверенно спросила стюардесса, окинув взглядом мусульманский наряд Айсет.

– Нет, все нормально, – успокоила ее Айсет, – шампанского…

Не подав вида, вышколенная стюардесса салона бизнес-класса подала положенный бесплатный «Дом Периньон».

Как давно Айсет не была в Москве! Как давно!

– А есть московские журналы или газеты? – спросила она…

– Сорри, мисс, «Бритиш Эйр» – газеты только американские и европейские…

– Ага… Значит Москва – не Европа, – отметила про себя Айсет. – Так-так, будем знать!

Впрочем, в Шереметьево Айсет не нашла каких-либо видимых отличий от европейского уклада жизни. Разве что побольше бестолковой суеты и неулыбчивых лиц.

Встречали ее двоюродные братья, сыновья тети Фатимы Руслан и Теймураз, с бандой своих телохранителей. Дежурные поцелуи – щечка о щечку… Думала, что и не узнает их… Виделись-то, когда им по двенадцать еще было!

– Ты прямо как звезда индийского кино, – сказал Теймураз, отдавая нукерам номерки от ее багажа.

– А вы как худая гарлемская мафия, – отпарировала Айсет, – никак вас столица не обтешет!

– Тише на поворотах, сестричка, – охладил ее Руслан, – здесь не Лондон, здесь Москва…

– А вас и в Лондон запусти, вы и там будете изображать гарлемских злодеев, потому как менталитет…

Лимузин братья подогнали неправдоподобно длинный и девственно-белый, будто только что съехавший с глянцевой страницы автомобильного каталога…

– Ноблес оближ… – прошептала Айсет, садясь в «кадиллак».

– Да уж, пальчики оближешь, – понял ее по-своему Теймураз, усевшись напротив. Руслан ничего не сказал, только оскалил в улыбке зубы. Получилось хищно.

Охрана ехала сзади в двух «мерседесах»…

– Дяде Магомеду понравится, – примирительно заметил Теймураз, еще раз кивнув на ее головной платок.

А Айсет во все глаза смотрела на Москву…

– Слушайте, а нельзя проехать через Ленинские горы? – спросила она.

– Время, – ответил Теймураз, – мы на секунды здесь время считаем, так что Ленинские горы в следующий раз, и отец для тебя на Москве специально салют устроит.