Нора Робертс - Антракт Смерти

Лики убийства были многообразны и сложны. Некоторые из них были стары как мир и изборождены глубокими морщинами, заполненными кровью, пролитой Каином. Свершилось братоубийство.

Конечно, расследовать то конкретное дело было элементарно просто, ведь список подозреваемых, в конце концов, был достаточно ограничен.

Но время шло и росло население земли, до тех пор, пока ранней весной 2059 она не стала настолько густо перенаселённой людьми, что они «потекли» со своей родной планеты, чтобы заполонить собою искусственные миры и спутники. Наличие умения и способности, чтобы создать собственные миры, а также настоящего мужества, чтобы принять решение их обживать, не помешало людям убивать своих собратьев.

Способ убийства был иногда более изощрённый, зачастую более жестокий, но люди, будучи людьми, по-прежнему запросто могли за хорошую пачку "зелени" [2] бумажные деньги; доллары. — Прим. VN всадить "перо" [3] жаргонное слово, обозначающее колюще-режущее оружие. — Прим. VN кому-нибудь в сердце.

За столетия, и благодаря человеческой природе, возникли не только различные способы убийства и многообразие жертв и мотивов, но также сформировалась необходимость и средства для наказания виновных.

Наказание виновного и требование правосудия для невиновного стало — а, возможно, и было, с того самого первого случая соперничества между братьями — искусством и наукой.

В наши дни за убийство ты мог схлопотать нечто большее, нежели короткая поездка в "Страну Снов". Тебя запирали в железобетонную клетку, где у тебя было полно времени подумать над тем, в чём ты согрешил.

Но посадить грешника туда, где по мнению правосудия он должен находиться, было настоящим трюком. Для этого требовалась система. А системе были необходимы свои правила, техническое оборудование, людские ресурсы, организационные структуры и лазейки в законодательстве.

И семинары, время от времени проводимые, с целью обучать и информировать.

Что касалось лейтенанта Евы Даллас, то она скорее предпочла бы встретиться лицом к лицу с ордой «обдолбанных» наркоманов, чем вести семинар по убийствам. По крайней мере наркоманы не смогли бы смутить до смерти.

И словно было недостаточно плохо уже то, что её выбрали для посещения Межпланетной Конференции Органов Правопорядка и Безопасности, а, что ещё хуже — её собственный шеф приказал ей провести семинар, так всё это чёртово безобразие от начала до конца должно было вылиться за пределы планеты.

Не могли устроить этот балаган в Нью-Йорке, думала Ева, лежа ничком на гостиничной кровати. На всей чёртовой планете не нашлось ни одного подходящего места. Нет же, нужно было послать кучу полицейских и техники в космос.

Господи, она ненавидела космические путешествия.

И из всех известных мест во вселенной организационный комитет выбрал местом проведения курорт Олимпус. Она была не только полицейским, который занимается не своим делом, но и вдобавок будет вести семинар в одном из конференц-залов одного из возмутительно шикарных отелей, принадлежащих её мужу.

Это было унизительно.

Коварный сукин сын, подумала она, и задумалась над тем, восстановилась ли в её теле хоть одна кость или мышца, которые буквально расплющились во время приземления на Олимпус. Он спланировал его, он его построил. А теперь она за это расплачивалась.

Ей придётся общаться, посещать встречи. Ей придётся — великий Боже — произнести речь. И, меньше чем через неделю, ей придётся вернуться в эту причудливую летающую смертельную ловушку Рорка и пережить поездку домой.

Поскольку одна только мысль об этом скрутила её желудок, она начала рассматривать преимущества провести остаток своей жизни на Олимпусе.

Насколько плохо это могло быть?

Здесь были отели, казино, дома, бары и магазины. Что означало, что здесь были люди. А когда есть люди, благослови их корыстные сердца, то есть и преступления. А если есть преступления, то нужен и полицейский. Она могла бы сменить свой жетон Нью-Йоркского департамента полиции и безопасности на щит Межпланетных Правоохранительных Органов (МПО).

— Я смогу работать в МПО, — пробормотала она, уткнувшись в покрывало.

— Конечно. — В другом конце комнаты Рорк закончил изучать отчёт об одном из своих владений. — Через некоторое время ты без колебание станешь летать с планеты на спутниковую космическую станцию. И ты будешь великолепно смотреться в одной из этих сине-белых униформ и ботинках до колена.

Её ограниченное воображение оживилось. Ведь межпланетный, в конце концов, означает именно межпланетный.

— Поцелуй меня в зад.

— Хорошо. — Он подошел, нагнулся и коснулся губами её ягодиц. Затем начал прокладывать дорожку из поцелуев вверх по её спине.

Его, в отличие от жены, космическое путешествие взбодрило.

— Если ты надеешься на секс, приятель, то подумай ещё раз.

— Я и так много думаю. — Он наслаждался её длинным худым телом. Добравшись до её загривка, он потёрся губами чуть ниже копны её коротких спутанных волос. И, почувствовав как она вздрогнула, улыбнулся и перевернул её.

Затем, коснувшись пальцем небольшой ямочки на её подбородке, он слегка нахмурился:

— Всё ещё чувствуешь слабость?

Её золотисто-карие глаза сердито смотрели на него. Её широкий подвижный рот скривился в усмешке:

— Когда я почувствую себя лучше, я собираюсь двинуть кулаком по этой твоей смазливой физиономии.

— Буду ждать с нетерпением. Ну а пока… — Он наклонился и начал расстегивать её рубашку.

— Извращенец.

— Благодарю, лейтенант. — Потому, что она принадлежала ему, и заботиться о ней всегда доставляло ему удовольствие, он нежно поцеловал её грудь, затем стащил с нее ботинки, стянул брюки. — И я надеюсь, что мы вскоре доберёмся до извращенной части нашей программы. Но сейчас… — Он поднял её и понёс прочь из спальни. — Я думаю, мы попробуем небольшую пост-полетную восстановительную терапию.

— А почему я должна быть голой?

— Мне нравится, когда ты голая.

Он вошел в ванную. Нет, не ванную, размышляла Ева. Это слово было слишком заурядным для этого оазиса потакания плотским слабостям.

Ванна была темно-синим озером, наполняемым из блестящих серебряных труб, соединенных в форме цветка. Большие розовые кусты, с белыми цветами размером с блюдца, располагались по обеим сторонам мраморных ступеней, которые вели в душевую зону, где водопад уже мягко струился по блестящим стенам. Высокие цилиндры настроения и сушительные трубы были окружены россыпью цветов и листьев, и она представила, что любой, кто будет ими пользоваться, будет похож на статую в саду.