К. Харрис - Чего боятся ангелы

— Рэйчел, наверное, сорвала его с сюртука убийцы, когда он напал на нее.

— Да, я тоже так думаю. Ювелир, которому Молли его отнесла, под предлогом этой поломки долго с ней торговался. — Доктор достал из кармана листок. — Мистер Сол Левитц. Грейс-Черч-стрит.

— Ты к нему ходил?

— Да. Хотя, боюсь, мне не слишком повезло.

— Дай догадаюсь. Он сказал тебе, что продал брелок всего за пятнадцать минут до твоего прихода.

Гибсон криво усмехнулся.

— Увы. Все, что мне удалось, так это выбить из него примерное описание безделушки. — Развернув бумажку, он разгладил ее на подлокотнике кресла. — Это была скорее печатка с талисманом в виде коринфской колонны из литого золота в восемнадцать карат весом. Кто бы ни напал на Рэйчел Йорк, он явно был из знатных. Или, по крайней мере, из богатых.

Себастьян взял бумажку.

— Ты понимаешь, конечно же, что твой мистер Левитц расплавил брелок сразу же, как только ты вышел из дверей. — Себастьян посмотрел на рисунок. — Щегольская игрушка. Сам Принни несколько месяцев назад ввел моду на эти колонны. Но поскольку у нас только рисунок, то искать смысла нет…

— Согласен.

Встав, Себастьян принялся расхаживать по маленькой комнате.

— Черт побери, — вдруг воскликнул он, стиснув руку и сминая бумажку в маленький шарик. — Я так надеялся, так верил, что смогу проследить жизнь Рэйчел Йорк в последние ее дни и пойму, почему она пошла в ту церковь, пойму, в какие опасные игры она была вовлечена, и догадаюсь, кто ее убил! Не просто узнаю, а сумею доказать. — Он хрипло расхохотался и бросил бумажный комок на соседний столик. — Ну и гордыня!

— А ты узнал, во что она была втянута?

— Думаю, да. — Вернувшись к огню, Себастьян быстро пересказал ему разговоры с Гордоном и Донателли, затем поведал о смерти лорда Фэйрчайлда и встрече с Джарвисом.

— Я до сих пор ставлю на француза, — изрек Гибсон, когда Себастьян замолчал. — Он легко мог узнать, что Рэйчел сотрудничает с Джарвисом и что именно она украла документы. Не только это — у него был повод искать горничную, Мэри Грант, чтобы отобрать у нее оставшиеся документы.

— У Хью Гордона тоже, — сказал Себастьян. — Мы ведь знаем, что в ту ночь он находился в Вестминстере. И хотя хозяин гостиницы «Три пера» подтверждает, что Гордон там был, он мог легко ускользнуть в какой-то момент.

Доктор поднялся с кресла, подошел и взболтал теплое вино в бутылке.

— До сих пор не могу понять, какую роль играет во всем этом лорд Джарвис.

Себастьян улыбнулся и допил вино.

— Это все потому, что у тебя нет изощренного ума Чарльза. Лорд Джарвис знал, что Пьерпонт руководил шпионской сетью в Лондоне, — по словам моего отца, это было известно уже много лет. Джарвис наверняка узнал, что лорд Фредерик попал в одну из тщательно расставленных французом ловушек. Но вместо того чтобы его предупредить, Джарвис составил собственный план — план дискредитации вигов, который не дал бы им захватить власть после провозглашения регентства.

— И что он сделал? Вышел на Рэйчел и пригрозил ей, что она умрет как изменница, если не отдаст ему письма Фэйрчайлда, адресованные им молодому любовнику? Я понимаю теперь, как это могло навредить Фэйрчайлду. Но как это связывает его и вигов с французом?

— Джарвис ведь не отнес эти письма принцу немедленно. Он подождал до нынешнего дня, когда принц явно пребывает в большом волнении по поводу завтрашнего провозглашения регентства. Сделав вид, что он только недавно раскрыл деятельность Пьерпонта, Джарвис приказывает обыскать дом француза. И только тогда показывает письмо принцу и говорит, что нашел его у Пьерпонта. А поскольку Лео бесследно исчез, то разоблачение со стороны француза ему не грозит.

Гибсон аккуратно налил Себастьяну еще горячего вина.

— Но если Джарвис планировал так или иначе выдать Пьерпонта и обыскать его дом, то зачем ему заставлять Рэйчел Йорк красть письма раньше срока? Почему просто не захватить письма во время обыска?

— Потому что всегда есть вероятность, что письма не будут найдены, а человек вроде Джарвиса не может оставить такое на волю случая. — Себастьян взял кружку с горячим питьем в ладони. — И не забывай: лорда Фредерика топили не только письма. Ему хватило глупости встречаться с любовником в комнатах женщины, работающей на французов.

— Бедная девочка, — сказал Пол Гибсон, наливая себе еще. — Значит, Джарвис так и так выдал бы ее?

— Думаю, да. Только Рэйчел хватило сообразительности понять, что ей грозит опасность. Она решила исчезнуть и разработала собственный план — забрать остальные письма Фэйрчайлда, документ моей матери, и бог знает что еще для продажи заинтересованным лицам.

— Хм. — Доктор откинулся на спинку стула. — Если спросишь меня, так убийцей может быть любой из них — Пьерпонт, Гордон, Донателли, даже сам чертов Джарвис.

— Забываешь Баярда, — добавил Себастьян, подходя к камину. — Может, он и напился до бесчувствия, когда папаша забрал его около девяти. Но у нас только заверения Аманды, что он после этого был дома. Вполне возможно, что он выбрался из дому еще раз, отправился искать Рэйчел, выследил ее в той церкви и убил.

— Но зачем Баярду убивать Мэри Грант? Пьерпонт и Гордон оба были готовы наложить лапу на документы. Даже Донателли признаётся, что искал их. Но Баярду они ни к чему.

— Верно, — сказал Себастьян, глядя на пылающие угли. — Но из всех них только Баярд походит на того, кто способен удовлетворить страсть с телом мертвой женщины.

— А насколько мы уверены в остальных? А? Откуда мы знаем, как они способны повести себя, когда дойдет до дела? Ведь не секрет, что Хью Гордон поднимал руку на женщин, а Пьерпонт наверняка двинулся умом, насмотревшись ужасов во время революции в Париже. На мой взгляд, только один из всех подозреваемых не мог поддаться неукротимому порыву. Это лорд Джарвис. Он слишком хладнокровен, спокоен и отлично умеет держать себя в руках.

— Как и его дочь, — сухо ответил Себастьян. Ирландец улыбнулся, и складки у него на лбу разгладились.

— Знаешь поговорку? Яблочко от яблони недалеко падает.

Себастьян вдруг резко обернулся.

— Повтори!

— Повторить? Что?

— Про яблони и яблочки, — сказал Себастьян, быстро подняв смятый рисунок ювелира. — Господи боже мой! Как же я раньше не понял?

Постоялый двор «Черный пес» находился на дальнем конце Вулворта на юге Лондона. Его красные кирпичные стены, окутанные клубами тумана, были почти неразличимы за разросшимся березняком. Полузабытый постоялый двор для дилижансов славился скрытностью своего хозяина и отличными французскими винами, попадавшими в погребок мимо таможни.

В теплой бархатной амазонке и шляпе с густой вуалью Кэт въехала в освещенный мерцающими фонарями двор «Черного пса». Изрядно нагруженный экипаж, запряженный четверкой лошадей, уже стоял наготове близ арки ворот.