Сьюзан Ховач - Неожиданный звонок

Когда мы проехали последний поворот и увидели коттедж, я открыла рот, чтобы сообщить Эрику, что Гарт сейчас не в аэропорту. Я ахнула. Слова застряли в горле.

— В чем дело? — тотчас спросил Эрик.— Что такое?

— Я... мне показалось, что у моей машины спустилось колесо,— тихо сказала я.— Но это был обман зрения. Все в порядке.

Я обманула Эрика. Испытанное мною потрясение было связано не с моей машиной, стоявшей под деревьями, а с исчезновением бежевого «ягуара». Гарт куда-то уехал.

— Ты уверена, что не выпьешь кофе? — снова сказал Эрик, запарковав свой автомобиль на том месте, где еще недавно стоял «ягуар». — Ты мне не помешаешь.

Я была так изумлена, что не смогла спорить. Перспектива выпить кофе обрадовала меня; теперь, когда Гарт исчез, я могла зайти в коттедж.

— Я, кажется, передумала,— смущенно сказала я.— Большое спасибо.

Куда уехал Гарт? Если бы он решил вернуться в деревню, я увидела бы его на дороге. Наверно, подумала я, он поехал в Пислейк по другому склону холма — возможно, за продуктами. Мы подошли к входной двери, Эрик достал ключ. «Вдруг Гарт вернется раньше, чем я закончу пить кофе и покину дом?» — испуганно подумала я.

— Заходи,— сказал Эрик, открыв дверь.

В доме не было прихожей. За дверью сразу начиналась длинная светлая гостиная с окнами, смотревшими на долину. Справа от меня была лестница, слева — две другие двери. Очевидно, они вели на кухню и в столовую.

— Славный домик, правда? — довольным тоном заметил Эрик, словно был тут хозяином, а не гостем.— Здесь очень спокойно после Лондона.

В комнате было много антиквариата. Я заметила кресла и диван эпохи Регентства, у стены стоял длинный резной дубовый шкаф, возле лестницы — старинные часы.

— Здесь действительно красиво,— сказала я.— Жаль, что это современный коттедж, а не старинный дом, где эта мебель смотрелась бы лучше.

— Ты рассуждаешь, как истинная американка,— сказал Эрик.— Мы, европейцы, не умиляемся, глядя на маленькие старинные домики с вечно сырыми стенами, прорехами в крыше и сквозняками, дующими из плохо пригнанных оконных рам.

Он указал рукой на диван.

— Садись. Чувствуй себя как дома. Я сварю кофе.

Я села; Эрик удалился на кухню. Я снова встала и подошла к входной двери. Я угадала правильно — за ней была столовая с сервантом, полным прекрасного английского фарфора. В углу комнаты стоял шкаф с самыми изящными стеклянными изделиями, какие мне доводилось видеть. Не справившись с искушением, я открыла дверцу и взяла один бокал. Его ножка была такой тонкой, что я испугалась, как бы она не сломалась у меня в руках. Ободок верхней части по толщине мог сравниться с бумагой. Его украшал изысканный узор. Поспешив поставить бокал на место, прежде чем эта красота рассыплется на кусочки, я закрыла дверцу шкафа и вернулась в гостиную.

— Эрик, на этом этаже есть ванная?

— Нет,— ответил он.— Она наверху. Вторая дверь слева.

Я стала медленно подниматься вверх по ступеням. Снова подумала о Гарте. Что он сейчас делает? Когда вернется? Я невольно заторопилась уйти. Мне нельзя находиться здесь более десяти минут. Затем я должна покинуть коттедж, уехать на машине, никогда сюда не возвращаться... Добравшись до лестничной площадки, я поняла, что не помню, где находится ванная. Все двери были закрыты. Я растерянно смотрела на них. Вторая дверь справа? Нет, он сказал — слева.

Вторая? Или третья? Я прошла по узкому коридору, открыла дверь и вошла в чулан, на полу которого лежал узел со старым тряпьем. Возглас раздражения вырвался из моего горла; я уже собралась повернуться, но вдруг поняла, что передо мной вовсе не узел с тряпьем. Я замерла, посмотрела внимательней. По моему затылку побежали мурашки. Ужас сдавил мне горло. Несколько мгновений я стояла как вкопанная и смотрела на страшную груду, лежавшую на полу. Затем, не отдавая себе полного отчета в своих действиях, я быстро стянула старое пальто, лежавшее сверху, и оказалась в нескольких сантиметрах от искаженного гримасой страдания лица мертвой женщины. В первый момент я не узнала ее, а затем... Это была Лилиан Янсен.

Наверно, я долго простояла без движения, с сознанием, парализованным страхом; потом я медленно закрыла дверь и прижалась к ней. Я хотела сделать какое-нибудь движение, но, как это бывает в кошмарах, не могла пошевелиться. После оцепенения, длившегося, вероятно, секунд тридцать и показавшегося мне получасовым, я смогла наконец перешагнуть порог комнаты, находившейся по другую сторону от коридора. Я оказалась в спальне с окном, из которого открывался красивый вид — комната находилась над гостиной. На улице начался дождь. Капли дождя громко барабанили по широкому подоконнику, бессильно стекали по стеклу. Было очень тихо.

Терезу и Лилиан убил один человек, подумала я. Это сделал Гарт или Эрик. Уоррен мог убить Терезу, но не Лилиан. Миссис Янсен умертвили либо вчера вечером, если она действительно приехала в дом, чтобы подготовиться к приему гостей, либо сегодня утром, а Уоррен со вчерашнего вечера находился возле меня... или он выскользнул из гостиницы вечером, когда я легла спать? Нет, тогда у него еще не было автомобиля, без которого он не смог бы добраться сюда. Лилиан убил Гарт или Эрик. И кто-то из них убил Терезу.

Сделанное открытие так потрясло меня, что на мгновение мой мозг отказался думать. Я мысленно повторяла: Лилиан убил Гарт или Эрик; Гарт или Эрик убил Терезу. Мое сознание не могло сформулировать простой вопрос: кто именно это сделал? Внезапно я кое-что вспомнила. Если Джина находится в квартире Гарта, она может дать ему алиби на вчерашний вечер. Он не мог убить Лилиан утром, поскольку во время моего первого посещения дом был пуст, окоченевший труп не позволял допустить, что Гарт убил миссис Янсен в течение последних двух часов...

Я должна поговорить с Джиной. Если она скажет мне, что Гарт провел с ней вчерашний вечер, я буду знать — он невиновен. Возле кровати стоял телефон. Отыскав в сумочке листок с номером, я дрожащими пальцами сняла трубку и связалась с телефонисткой. После трех гудков я услышала приятный голос:

— Оператор на линии.

— Мне нужен лондонский номер,— тихо, торопливо произнесла я.— Мэйфер 75432. Наберите его, пожалуйста.

— Мэйфэр 75432? Одну минуту.

В трубке раздался щелчок. Я замерла в ожидании.

— Пытаюсь соединить вас,— сказала телефонистка.

Я продолжала ждать. Мое сердце выпрыгивало из груди. Ладони стали такими влажными, что трубка едва не выскользнула из руки.

— Пытаюсь соединить вас,— повторила девушка.

И только тут я вспомнила об условном сигнале, о котором договорились Джина и Гарт.

— Извините,— сочувственно произнесла телефонистка,— номер не отвечает.