Виктория Холт - Павлинья гордыня

У Мириам была новая прическа, и она выглядела очень домашней в цветастом платьице с тряпкой в руке.

— Мириам, нам нужно поговорить. Я так хотела увидеть тебя.

Она обрадовалась моему приходу.

— Я сделаю чай. Эрнст ушел. Викарий просто эксплуатирует его.

Я склонила голову, чтобы получше рассмотреть Мириам.

— На тебя приятно смотреть. Ты олицетворяешь счастливый брак.

Должно быть, Мириам оценила свое положение замужней дамы по достоинству, ибо слишком долго ждала его.

— Мне сделали предложение, — выпалила я.

Глаза Мириам вспыхнули.

— Кто-то из Оуклэнда?

— Да.

— Только не это, Джессика, — она стала похожей на прежнюю Мириам и, видимо, вспомнила, как покойная Джессика Клейверинг сообщила ей о том же. — Ты уверена, что примешь его?

— Нет, — ответила я.

Она вздохнула с облегчением.

— Будь осторожна.

— Обязательно. Мириам, если бы ты не вышла замуж за Эрнста и жила как раньше…

На ее лице появилось выражение ужаса.

— Не хочу даже думать об этом.

— Но ты слишком долго колебалась.

— Просто собиралась с духом.

— Если бы с Эрнстом не сложились отношения, ты все равно была бы рада уехать из Дауэра?

— А разве с Эрнстом могло не получиться?!

— Если бы ты этого не предполагала, то вышла бы замуж раньше.

— Я боялась…

— Бабушкиных пророчеств? Но сейчас они тебя не беспокоят.

— Для меня не имеет значения, насколько мы бедны. Эрнст говорит, что я отличная хозяйка. Но, честно говоря, как бы ни сложилось, я все равно была бы счастлива покинуть Дауэр.

— Это понятно.

Я не могла представить себе, как проживу в этом доме долгие годы, не посещая Оуклэнд и Бена. Но разве замужество — выход? И все же я не переставала думать об этом.

Брак по расчету… Можно заключить соглашение. Пожениться, как просит Бен, а потом каждому жить своей жизнью.

Я внезапно задрожала от радости. Нет смысла проводить годы в мрачном Дауэре.

— Давай поговорим. Кто этот мужчина? — поинтересовалась Мириам.

— Сын Бена Хенникера. Он приехал из Австралии.

— Но ты ведь его знаешь совсем мало.

— В жизни все бывает.

— Ты не можешь быть уверена в нем.

— Так еще интереснее.

— Что ты имеешь в виду? Джессика, ты такая упрямая и похожа на мать, но покойная Джесс была добрее.

— Мириам, я не могу оставаться в Дауэре, выслушивая постоянные жалобы бабушки: «Мы жили значительно лучше. Если бы не мой проклятый муж, все было бы по-другому. Господи, не забывай об этом, потому что я никогда не забуду».

— Иногда ты бываешь очень злой, Джессика.

— Но я говорю правду и не хочу оставаться в тюрьме. Пока это предложение в секрете, так что не говори никому.

— Мне придется рассказать Эрнсту. У нас нет тайн друг от друга. А он может посчитать своим долгом…

— Напомни ему, как бабушка разделяла вас многие годы. Это моя тайна, и я хочу, чтобы ты сохранила ее. Я еще ничего не решила. Просто хотела посоветоваться.

— Если вы любите друг друга, не нужно колебаться. Представляю, что скажет мама.

— Она меня не беспокоит. Это ты боялась ее, но в конце концов решилась. И теперь счастлива.

— Да, очень, — ответила Мириам.

Она на какое-то время задумалась, так и не придя к определенному мнению. Теперь все будет зависеть от того, что подумает Эрнст. Она во всем полагалась на мужа и, как хамелеон, изменит свое мнение в соответствии с его.

Мириам достала бутылку вина из комода. Она сама сделала его, еще живя в Дауэре.

— Давай выпьем за твое будущее, — сказала она. — Это подходит больше, чем чай.

И мы выпили за ее будущее и за мое. Разговаривая с Мириам, я уже всерьез размышляла о возможности брака с Мэдденом.

Ночью я почти не спала, а во время утренней молитвы не слышала голоса бабушки, прося Господа помочь мне.

Выполнив все домашние поручения после завтрака, я еще помогла Мэдди принести редиску с огорода и вымыть банки для варенья. Бывшая няня немедленно заметила перемену во мне.

— Что-то вы задумали, — сказала она. — Вы где-то очень далеко сейчас. Что назревает, мисс?

— Я больше не ребенок, но ты об этом забываешь. Меня могут занимать другие мысли. Зачем мне эти банки?

— Ай-ай-ай! — ответила Мэдди. — С тех пор как начались ваши посещения Оуклэнда, вы сильно изменились. Не могу понять, почему вам разрешают их.

— Держи свое мнение при себе, Мэдди.

— Не задирайте нос, мисс.

— На сегодня все, — гордо заявила я.

Сразу же после обеда я отправилась к ручью. Мне казалось, что мир перевернулся. Бен, человек, которого я так любила, лгал насчет моего отца. Как можно с этим смириться? И все же старый друг скоро уйдет. И как жить без него? Бен сделал предложение, отвратительное мне и Джоссу, сыну, которого он обожал. Этого я понять не могла, да и себя тоже, потому что в душе уже соглашалась с Беном и раздумывала, не выйти ли замуж за Мэддена.

Именно в этот момент я заметила Джосса. Он шел по направлению ко мне.

— Я заметил вас с другой стороны ручья и решил, что нам стоит поговорить.

Когда мы оказались рядом, Мэдден спросил:

— Вы приняли решение?

— Оно невозможно.

— Ничего невозможного нет. Во всяком случае, вы получили честное предложение.

— А что решили вы?

— Я готов.

— Неужели вы женитесь на мне?

— Получается, что да. И не нужно делать из этого трагедию. Вас ведь не на Голгофу посылают.

— Похоже на то.

Он громко рассмеялся, а потом серьезно заговорил:

— Боюсь, Бену осталось недолго. Утром он был совсем слаб. Он хочет, чтобы мы поженились до его смерти.

— Значит, скоро?

— Откладывать нет смысла.

Мы подошли к стволу упавшего дерева и присели на него. Когда рука Джосса дотронулась до меня, по телу пробежала дрожь.

— У вас никого не было не примете? — спросил он.

— На примете?

— Может, у вас есть любовник или вы собирались за кого-то замуж?

— Нет.

— Тогда все нормально. Я смогу получить разрешение, учитывая болезнь Бена, и мы быстро поженимся.

— А как же вы? Вы не делали предложение никому другому?

— Нет.

— И теперь со всем согласны?

— А как иначе? Я понимаю чувства Бена. Он был влюблен в вашу мать, в этот великолепный замок, в семью, которая ведет свою родословную от завоевателей. Бен получил имение, но не принадлежность к Клейверингам. Если мы поженимся, то в жилах наших детей будет течь голубая кровь, и будущие поколения смогут гордиться этим, — цинично рассмеялся он.

Я почти не слушала Джосса, но слова о детях поразили меня. Так не пойдет.

— Боюсь, что ничего не выйдет.

Мэдден не сводил с меня глаз и, наверное, читал мои мысли. Он отлично понимал, что меня беспокоит.

— Многое поставлено на карту. Бен от своего слова не отступится, я слишком хорошо знаю его. Он заставит нас пожениться перед лицом угрозы, потому что способен быть беспощадным.