Линда Ховард - Рискуя и любя

Она ткнула его пальчиком в грудь (что было равносильно попытке проткнуть стальную пластину) и произнесла:

— Когда мы окажемся во Франции, у тебя все равно будет другое имя, так стоит ли мне привыкать к этому? А что, если я ненароком ошибусь и назову тебя Такер?

— Я постараюсь не пристрелить тебя за это.

— Так ты не скажешь мне свое новое имя? — изумленно переспросила она.

— Пока нет.

Ниема протиснулась мимо него в комнату.

— Я пойду приму душ. Будь любезен, захлопни за собой дверь, когда будешь уходить.

Моясь под душем, она кипела от злости. И почему он отказался сообщить ей свое имя прикрытия? Должно быть, ему нравится играть в секретность. Впрочем, для него это стало образом жизни, и он делает это не нарочно… нет, нарочно, черт его дери! Он все обдумывает, каждый свой поступок — она поняла это еще в Иране.

Следовательно, он специально открыл ей свое настоящее имя. И вовсе он не удивился, увидев ее. Джон Медина так просто не выбалтывает свои секреты, иначе ему не прожить и дня. Но вот вопрос — почему? Почему он открыл ей свою тайну? Мог бы по-прежнему именовать себя Такером, и у нее не возникло бы проблем. Пожав плечами, она решила не ломать голову над этим вопросом. Кто знает, что руководит поступками Джона Медины?

Ниема проделала в ванной привычный утренний ритуал: освежилась под душем и натерла тело ароматным смягчающим лосьоном. На работу она приезжала к девяти утра, поэтому ей не надо было торопиться. Она специально вставала пораньше, чтобы спокойно собраться без спешки.

Войдя в спальню, она достала темно-синий комплект нижнего белья, а надела только трусики. Лифчик она надевала на пробежку и под деловой костюм, а дома предпочитала обходиться без него. Нырнув в махровый халат, она потуже затянула пояс, обвязала мокрые волосы полотенцем и босиком пошлепала на кухню — подогреть кофе, сваренный Мединой.

Медина собственной персоной сидел за стойкой и невозмутимо потягивал кофе. Ниема налила себе кофе в чашку и небрежно заметила:

— Я думала, ты уже уехал.

— Почему?

Она обернулась к нему и, прислонившись к кухонному шкафчику и держа в руке чашку, смерила его взглядом. Волосы у него были влажные.

— Я воспользовался твоей второй ванной комнатой, — пояснил он. — Надеюсь, ты не имеешь ничего против. Правда, мне не во что было переодеться.

— Нет, я не против. Но, по-моему, тебе пора ехать. Мне скоро на работу.

— Никакой работы. Ты ушла в бессрочный отпуск. Ниема отхлебнула кофе, чтобы скрыть удивление и раздражение.

— Это для меня новость.

— Фрэнк еще вчера об этом позаботился. Пока наша миссия не закончится, ты в моем распоряжении.

Нельзя сказать, что это известие ее обрадовало. Что-то екнуло в груди. Ниема снова отпила глоток, пряча волнение.

Одетый во все черное, он напоминал ей гибкую пантеру, удобно расположившуюся на отдых в се светлой кухне. Футболка облегала его торс, как вторая кожа, подчеркивая широкие плечи и мускулистый живот. Его стройная высокая фигура казалась сейчас более мускулистой, чем под пиджаком. Он имел в виду совсем другое, но, глядя на него, Ниема невольно задалась вопросом: а каков он в постели? Если так же вынослив, как и в беге… ого!

Впрочем, здраво рассудив, что подобные мысли ни к чему хорошему не приводят, она спросила:

— Итак, чем же я буду заниматься до отъезда? И когда именно мы уезжаем?

— Через неделю. Требуется время, чтобы разработать для тебя надежное прикрытие. А пока будем тренироваться. Владеешь ли ты пистолетом и приемами самозащиты?

— Очень посредственно.

— Ты проходила курс тренировок по самообороне?

— Нет. Знаю только некоторые приемы, используемые при нападении. — И то, чему успел обучить ее Даллас, но это было пять лет назад, и она почти все забыла.

— Хорошо. У нас нет времени на углубленный курс, однако за неделю я помогу тебе выйти на достаточно высокий уровень, и ты без труда сможешь давать отпор своим противникам. Ты в хорошей форме, это тебе поможет.

Здорово! Похоже, ей придется провести в его обществе всю неделю. Она вздохнула и вытащила из шкафчика кастрюлю.

— Я не стану ничего делать, пока не поем. Что тебе приготовить на завтрак?

— Выбирай, — произнес Медина, указывая на маленький арсенал, разложенный им на скамье. Они приехали на закрытое стрельбище для сотрудников ЦРУ. В огромном здании, похожем на ангар, не было никого, кроме них двоих.

Здание для стрельбы строилось с таким расчетом, чтобы тренироваться в нем было удобно. Дальняя стена ангара была завалена мешками с песком, чтобы ни одна пуля не вылетела наружу и не задела кого-нибудь ненароком. Стены стрельбища были обиты специальным материалом, поглощающим звуки. На потолке висели огромные лампы, подключенные по отдельности для регуляции мощности.

Джон стал называть по порядку:

— Это «кольт» сорок пятого калибра. Тяжелое сверхмощное оружие. А это револьвер «смит-и-вессон». Тоже тяжелый. Оба надежны, на них хорошо тренироваться. А вот этот — автоматический пистолет «хеклер-и-кох». Правда, я не стал бы их рекомендовать для постоянного использования. Они для тебя слишком тяжелы по весу. Тебе требуется что-нибудь полегче. — Он продолжал:

— Следующий — «ЗИГ-Зауер П226». Сам я предпочитаю именно его. Он на полфунта легче, чем «кольт», но стреляет тоже отменно. Выбирай любой — не ошибешься.

Ниема внимательно осмотрела оружие, по очереди беря каждое в руку. Два револьвера оказались такими тяжелыми, что она с трудом их подняла. «Хеклер-и-кох» гораздо удобнее, но лучше всех — «ЗИГ».

— По-моему, «ЗИГ» станет и моим любимцем. — Ниема не считала себя знатоком, но и новичком ее тоже было нельзя назвать. Даллас не мог смириться с тем, что его жена не умеет стрелять, и преподал ей основы. К сожалению, с тех пор прошло пять лет, и все это время она ни разу не появилась в тире.

— У пистолета «ЗИГ» есть свои особенности, — пояснил Джон. — Вот этот рычажок с левой стороны позволяет спустить курок. Некоторые типы подобных пистолетов не имеют рычага, но тебе лучше научиться стрелять, используя этот рычаг.

— Как неудобно, — промолвила Ниема, повозившись с пистолетом. — Мне приходится перехватывать его.

— Попробуй прижать его большим пальцем левой руки. Сам я научился стрелять из него, держа пистолет в левой руке, поскольку столкнулся с той же проблемой.

Она метнула на него косой взгляд.

— И попадал в цель?

— Конечно, — холодно кивнул он. — Иначе нельзя.

— Прости, что ущемила твою мужскую гордость.

— Моя мужская гордость связана вовсе не с пистолетом, милочка.

Ниема прикусила язык. Если развивать эту тему, неизвестно, куда это их заведет.

Как только она взяла в руки пистолет, к ней вернулась былая уверенность. Она зарядила в пистолет обойму с патронами, а Медина поставил мишень — силуэт человека — на расстоянии десяти ярдов.