Патриция Мэтьюз - Лабиринт отражений

— Позавчера вечером я не разговаривала с тобой по телефону. И вчера мы с тобой не виделись, — Растерянным жестом она откинула волосы с глаз. — Кажется, я схожу с ума.

— Вчера ночью ты была в своем уме, если только не считать сумасшествием то, что мы с тобой творили. В какой-то момент мне тоже показалось, будто я сошел с ума, но сейчас уже так не кажется. — Он широко улыбнулся. — Смотри-ка, и платье на тебе то же самое.

— Но я сегодня в первый раз надела это платье. Я только два дня назад его купила. — Джули резко замолчала. Похоже, она изо всех сил старалась взять себя в руки. — Давай начнем сначала, Кен. Расскажи мне все по порядку с того момента, когда ты, как говоришь, позвонил мне из Морстауна.

Она указала ему на диван, а сама села напротив на стул.

Джули слушала Кена с растущим чувством недоумения и отчаяния. Может быть, она и в самом деле сходит с ума? А может быть, это признаки шизофрении? Раздвоение личности? Она вспомнила фильм под названием «Три лица Евы», который видела как-то по телевизору поздно вечером. Там героиня обладала тремя различными индивидуальностями, причем ни одна из них не знала о существовании двух других.

Пока Кен говорил, Джули пыталась припомнить, где она находилась в то время, которое они, по его словам, провели вместе. Вскоре после ленча она надела купальник и пошла на пляж, где проспала почти до вечера. А что, если нет? Единственное, в чем она сейчас была уверена: около полуночи она проснулась от страшной жажды, спустилась на кухню и выпила стакан ледяной воды. Она, кажется, где-то читала, что переизбыток шампанского возбуждает сильную жажду. Кен в этот момент как раз рассказывал с довольным видом о том, как она пила шампанское вчера вечером.

Он замолчал и теперь выжидательно смотрел на нее.

— В котором часу ты звонил из Морстауна?

— Точное время не помню, я не смотрел на часы. Где-то между восемью и половиной девятого.

Джули на секунду задумалась.

— Ну вот, видишь! Меня в это время даже не было дома. Позавчера вечером после обеда я пошла погулять. А обедали мы в половине восьмого.

— Но кто-то же говорил со мной по телефону, Джули. Она сказала, что это ты. И голос в точности как твой.

Джули снова начала припоминать. Это был тягостный вечер. Пиппен куда-то исчезла, Полин ушла сразу после обеда. Джули и Хелен сидели за столом вдвоем в полном молчании. Потом Хелен понесла наверх обед для Стеллы Деверо. Бабушка в тот вечер чувствовала себя немного лучше, поэтому Хелен собиралась почитать ей вслух. В комнате Стеллы телефона не было, а Хелен сказала, что не будет отвечать па звонки: «Чаще всего звонят с плохими известиями. А если новости и хорошие, они все равно могут подождать». Больше, насколько помнила Джули, в доме никого не было.

Внезапно она вспомнила еще кое-что. В тот вечер с моря налетел холодный ветер с дождем, и она подумала, не вернуться ли в дом за свитером. Но вот вернулась ли она? Этого Джули не могла вспомнить. Ее охватило настоящее отчаяние. Что с ней происходит! Она с трудом поборола неудержимое желание вскочить с места и выбежать из комнаты куда глаза глядят.

Кен внимательно наблюдал за ней.

— Ты ничего не помнишь? Думаешь, я все это сочинил?

— Не знаю, Кен. Я ничего не знаю! Единственное, в чем я уверена… я ничего этого не помню.

— Снова потеря памяти. Возможно, это единичные провалы? Ты здесь постоянно испытываешь напряжение. Не могло ли оно вызвать кратковременную потерю памяти?

— Не думаю… С другой стороны, если ты говоришь правду, значит, все возможно.

— А с какой стати мне лгать? Если бы я мог тебе каким-нибудь образом доказать… Есть! — Он прищелкнул пальцами. — Ты оформляла для меня комнату в отеле. Там должна стоять твоя подпись. Поехали проверим.

Джули колебалась, по-видимому, охваченная страхом. Казалось, она боялась узнать правду.

В конце концов она решилась:

— Хорошо, поехали.

В машине она села подальше от Кена. Избегала встречаться с ним глазами. Однако что-то все же не давало ей покоя.

— Кен… ты сказал, мы что-то такое делали прошлой ночью, что могло бы кое-кому показаться сумасшествием. Что ты имел в виду? Мы что… мы… занимались любовью?

— Даже очень! — произнес он с неудержимым самодовольством.

— Расскажи, как это было, — смущенно попросила она.

— Совсем не так, как в Морстауне. Что еще тебе сказать… Это было великолепно! Такого я в жизни не испытывал. Флорида тебя явно изменила к лучшему, любовь моя.

Он дотронулся до ее колена. Она резко отодвинулась.

— Не надо! Не трогай меня.

— В чем дело? Ты совсем не та, что вчера ночью. Вчера ты на меня просто накинулась. Ты меня всего заласкала.

— Вот видишь, это не могла быть я. Я никогда такой не была.

Внезапно она вспомнила субботний вечер на острове с Шеллом… Шелл пробудил в ней сексуальность, о которой она до этого даже не подозревала. Теперь Джули уже ни в чем не была уверена.

Они подъехали к парковочной площадке мотеля. Вместе вошли в вестибюль. Кен обратился к молодому человеку за конторкой:

— Дама хотела бы посмотреть свою регистрационную карточку, проверить, правильно ли она вчера написала фамилию. — Он подмигнул служащему. — Видите ли, мы только недавно поженились, и она иногда по ошибке подписывается девичьей фамилией.

Служащий взглянул на Джули с широкой улыбкой:

— Да, конечно, я прекрасно помню эту молодую леди.

Он достал карточку, протянул им. Там стояло «Джули Мэлоун». И почерк ее, вне всякого сомнения… Джули почувствовала, как на нее накатывает темная волна. Она пошатнулась, закрыла глаза.

Кен поддержал ее за локоть.

— Джули, что с тобой? Ты в порядке?

Она стряхнула его руку. Снова взглянула на карточку. Как будто требовалось дальнейшее подтверждение. И она его получила: крошечный кружочек над буквой i в имени Julie. Вместо точки она всегда ставит малюсенький кружочек.

«24 апреля

Это произошло! Наконец-то!

Вчера мы с папой вышли в море одни на «Двойной Эллен». Когда мы отплыли достаточно далеко, я убедилась, что вокруг никого нет, легла на передней палубе и сняла верх от купальника. А через некоторое время сняла и остальное. Я видела, как папа смотрит на меня из рулевой рубки.

Я лежала на спине, прикрыв глаза рукой, и ждала. Через некоторое время я почувствовала, что корабль изменил курс и замедлил ход. Я чуть-чуть приподнялась и увидела, что мы направляемся к заброшенной бухте у маленького острова. Насколько я могла судить, там никто не жил. И вокруг не было видно ни одной лодки. Я снова легла на спину. Через несколько минут я почувствовала, как бросили якорь. Корабль остановился. Я лежала неподвижно, прикрыв рукой глаза.

Потом я протянула руки, и он подошел ко мне.