Филлис Уитни - Снежный пожар

Я спустилась вниз и позавтракала одна; создавалось впечатление, что Клей меня намеренно избегает. Мне даже не представилось случая рассказать ему о втором визите Циннабара. Однако в бессонные ночные часы я выработала план действия и сразу после завтрака приступила к его исполнению.

Нелегко было заставить себя пойти через лес к Грейстоунзу, но я должна была это сделать. Утро выдалось пасмурным, оно предвещало снегопад; холодало. На вершине горы лежали облака, но ветра не было, деревья стояли неподвижно и молчаливо. Мне стало бы легче, если бы они подавали какие-нибудь признаки жизни. Хорошо еще, что на этот раз спрятавшийся в зарослях враг не швырял в меня камни. Тишина ничем не нарушалась. Тем сильнее я испугалась, когда за поворотом наткнулась на человека, ожидавшего меня, стоя на тропинке. Я не слышала ни приближавшихся шагов, ни хруста веток под ногами он вырос передо мной, словно из-под земли.

На нем был вес тот же полушубок из овчины, вельветовые штаны и альпийская шляпа с красным пером. Я снова ощутила, что это человек уверенный в себе и преисполненный чувства собственного достоинства. Своим видом он напоминал скорее владельца поместья, чем сторожа. На его обветренном лице застыло выражение враждебности, и я засунула руки в карманы пальто, чтобы дрожью не выдать своего испуга. Я знала, что должна первая ввязаться в бой, пока не растеряла остатков своей храбрости.

— Это вы швыряли в меня камни вчера?

Его кустистые седые брови нахмурились, и я услышала уже знакомый грубый и резкий звук его голоса.

— Вам лучше убраться отсюда подобру-поздорову, мисс Ирл. Вы здесь никому не нужны, никто не ждет вас в Грейстоунзе. Я не позволю вам причинить зло его владельцу, ваша игра обернется против вас. Я знаю, кто вы — я видел вас у тюрьмы. Но не знаю, зачем вы здесь.

— Я только хочу помочь моему брату.

— Ему уже нельзя помочь, он получит то, чего заслуживает. Я этого добьюсь.

— Как вы можете… ведь он невиновен. Мне кажется, вы используете его в качестве козла отпущения, чтобы спасти человека, который на самом деле толкнул кресло? — Я хотела сказать «спасти самого себя», но не посмела.

Он сделал шаг по направлению ко мне, я прочла в его взгляде неприкрытую угрозу. Клей недаром сказал, что Эмори опасен.

— Я не знаю, кто толкнул кресло Марго, — отчаянно добавила я. — Но думаю, что это сделали вы. И уж конечно, вам известно, что мой брат тут ни при чем.

Он вынул руки из карманов — тяжелые грубые руки человека, всю жизнь занимавшегося физическим трудом; он не носил перчаток. На этот раз я отступила назад, но меня не оставляла мысль о необходимости спровоцировать взрыв, иначе мой враг ничем себя не выдаст. За спиной Эмори я видела башню и крыши Грейстоунза и решила, что успею закричать, если он что-нибудь предпримет; кто-нибудь услышит мой крик и придет мне на помощь.

— Вы не запутаете меня, бросая камни. И если вы сделаете еще один шаг, я позову на помощь. Мистер Мак-Кейб вас не похвалит, если узнает, что вы мне угрожали.

Он остановился и опустил руки.

— Почему вы так ополчились на моего брата? — настаивала я. — За что вы хотите его погубить?

Тут он мне ответил.

— Вы это знаете не хуже меня. Он свое получит. Я слышал, что он сказал, выйдя из парадной двери после того, как кресло миссис Мак-Кейб съехало вниз по скату. Я его застукал. Он сказал: «Я не хотел этого делать… я не хотел этого делать!»

Я не верила ни одному его слову, но не могла доказать, что он лжет.

— Вы не сказали этого полиции с самого начала.

— Я сказал мистеру Мак-Кейбу. Он велел мне молчать. Поэтому я попридержал язык, хотя и без того засадил Перриша в тюрьму. Но я не забыл о его словах. Когда Джулиан уехал, я пошел к шерифу и дополнил свои показания. Я дал ему кое-какие новые свидетельства.

Мне стало нехорошо. По-видимому, он это заметил, выражение угрозы стало исчезать его лица.

— Послушайте меня, мисс Ирл, — обратился он ко мне. — Я ничего против вас не имею, и если вы просто покинете Грейстоунз и Сторожку, с вами ничего не случится.

— Это следует расценивать как угрозу? спросила я. — Что подумает мистер Мак-Кейб, если я передам ему ваши слова?

— Он поблагодарит меня за то, что я избавил его от вас.

— Тогда почему бы вам к нему не пойти? Почему вы не сказали ему, кто я?

— В свое время я раскрою ему глаза. Можете не сомневаться.

— И когда настанет это время?

Он покачал своей огромной седой головой

— Решать мне. Лучше, если вы уедете по доброй воле. Так будет безопасней. — Он снова неприкрыто угрожал мне.

— Что еще сообщили вы полиции? — настаивала я. — Какую еще ложь?

Он снова покачал своей массивной головой, напоминая быка, в которого вонзилась пика. Я должна была признать, что он обладал тяжеловесным достоинством быка, и, когда он окончательно разъярится, лучше не попадаться на его пути.

— Какие чувства вы испытывали по отношению к миссис Мак-Кейб? — спросила я, сделав следующий выпад. — Вы ее любили или ненавидели?

На этот раз Эмори едва не сорвался. Он злобно захрипел, изрыгая клубы пара:

— Возвращайтесь обратно в Сторожку! Держитесь подальше от этого дома, не накликайте на себя беду!

Я решила, что меня спасет его массивность и хромота. Я была молода и, разумеется, могла от него убежать. Оставив его на тропинке, я метнулась в сторону и затерялась среди елей и болиголова. Затем, петляя, побежала к Грейстоунзу; кажется, Эмори меня не преследовал. Когда я уже в открытую приближалась к дому, его нигде не было видно. Я поднялась на крыльцо и позвонила колокольчик.

Меня впустила Адрия. которая теперь ничем не напоминала оживленную и веселую девочку, катавшуюся вчера на лыжах. Она была бледна, смотрела на меня отсутствующим взглядом, у нее появились темные круги под глазами, плечи опустились. Она приветствовала меня без удовольствия и без интереса.

— Привет. Адрия. Твой отец дома?

Она отступила от двери.

— Он в библиотеке, — ответила она безразличным тоном и оставила меня в прихожей одну, не предложив проводить к отцу. Я не могла этого так оставить и догнала девочку у лестницы.

— В чем дело, Адрия, что случилось?

Она медленно повернулась и окинула меня мрачным взглядом, напомнившим мне взгляд ее отца.

— Вы не пришли сегодня ночью. Я звала вас, а вы не пришли.

Она отвернулась от меня, выражая высоко, мерное неудовольствие, которое могло бы показаться комическим у любой другой девочки ее возраста, но мне было не до смеха; она стала подниматься по лестнице, оставив меня в недоумении.

Чувствуя себя более расстроенной, чем мне бы того хотелось, я направилась к библиотеке. Джулиан сидел за столом на своем обычном месте, спиной ко мне, он что-то писал.