Кэтрин Коултер - Грехи отцов

– Как ты это установил? – поинтересовался Адам. – Я думал, это как отпечатки: они есть, но непонятно, кто их оставил.

– Вовсе нет. Не пойму, как это удалось грекам, но их система «Сентех-уай-2002» – лучшая в мире. Самая современная. Пишет протоколы изменений на каждую операцию удаления данных, введенных и записанных ранее в определенные программы. Эта методика называется «Перехватчик» и широко используется в высоких технологиях, потому что мгновенно реагирует на любое незапланированное изменение и указывает, кто и когда это сделал. Система собирает и восстанавливает те данные, которые кто-то пытается удалить, – сказал Савич. – Данные пропускаются через программу-шлюз в специальную секретную зарезервированную область памяти и потому, следовательно, не уничтожаются окончательно. Но человек, который занимался досье Кримакова, произвел так называемое низкоуровневое стирание, а это означает, что сделать ничего нельзя. Иными словами, программа-шлюз тут бессильна. Тот, кто сделал это, вероятно, был чиновником среднего уровня, не имевшим права делать ничего подобного и скорее всего даже не обладавшим доступом к информации такого рода. По всей видимости, либо кто-то вышел на него и подкупил, либо украл его пароль и сделал из бедняги козла отпущения на случай, если кто-то докопается до истины.

– Сколько времени уйдет на то, чтобы установить, кто это был? – спросил Томас.

– Мой компьютер все выяснил. Это сделал тридцатичетырехлетний программист, погибший три месяца назад. Не удивлюсь, если окажется, что парень кому-то проболтался о том, что натворил, и до Кримакова дошли слухи.

– А что с ним случилось? – допытывался Томас.

– Он жил в Афинах, но поехал отдыхать на Крит. Слышал о развалинах дворца Минотавра? Считается, что парень каким-то образом потерял равновесие и, перелетев через низкую ограду, упал с высоты двенадцать футов в кладовую. Сломал шею и разбил голову об огромный глиняный кувшин, в котором раньше держали оливковое масло.

– Черт побери, – пробурчал Адам. – Вряд ли бывшее московское начальство Кримакова об этом знает.

– Мой компьютер не дает никаких сведений об этом. Если у них и есть что-то, они держат эти факты про запас на случай, если мы затребуем все, что у них имеется на Кримакова. Попробуют обменять на что-то ценное для них. Но знаете что? Я считаю, у них нет ничего пригодного. Так, всякая мелочь.

– Вы хорошо поработали, Диллон, – похвалил Томас. – Такие трагические происшествия… вряд ли это все случайности.

– Совершенно согласен с вами, сэр, – кивнул Савич. – Их агенты пришли к такому же выводу. Эй, погодите минуту, когда вы с ним повздорили, компьютеров еще не было!

– Были. Огромные махины вроде универсальных вычислительных машин фирмы «Ай-би-эм», и только, – пояснил Томас.

– Даже думать не хочется о том, насколько странным это представляется. Почти все члены семьи погибают в разное время, но в результате так называемого несчастного случая, – покачала головой Шерлок.

– Как он мог! – воскликнула Бекка. – Расправиться с собственной женой и приемными детьми! Сжечь своего малыша! Взбесившийся зверь! Как таких земля носит?

– Мальчик остался жив, – напомнил Адам.

– Верно, но разве он сможет вести нормальную жизнь, если все тело стянуто грубыми рубцами? – спросила Шерлок.

– Но все это только предположения, – вздохнул Томас.

– Я послал одно из последних фото Кримакова в ФБР. Они пользуются программой «Алгоритм распознавания лиц», которая сравнивает пропорции лиц преступников на снимках или рисунках черту за чертой: длину и форму носа, точное расстояние между скулами и челюстными костями, расстояние между глазами и тому подобное. С ее помощью выяснится, не совершал ли кто-то, похожий на Кримакова, преступления в Европе или Соединенных Штатах. Правда, составление базы данных еще не закончено, но лишняя проверка не повредит.

– Он был шпионом, а может, и в тюрьме успел посидеть, – добавила Шерлок. – Вполне вероятно, за ним числится немало темных делишек. Если это так, мы получим дополнительную информацию.

– Слабая надежда, но утопающий и за соломинку хватается, – согласился с ней Адам. – Ничего не скажешь, вы славно потрудились, сладкая парочка. – И помявшись, признался:

– Может, Томас был не так уж и не прав, когда обратился к вам. И парнишка у вас что надо.

Напряжение немного ослабло, когда в тишине раздались громкие чмокающие звуки: это Шон проснулся и опять принялся сосать пальцы. Шерлок проверила памперс и шепнула Бекке:

– Знаешь, твой естественный цвет волос мне больше нравится.

– А по-моему, это не совсем то, – возразил услышавший ее Адам. – Волосы все равно выглядят крашеными. Слишком яркие. Много меди.

Бекка тут же стукнула его кулаком в живот, правда, не слишком сильно, памятуя о том, что он несколько минут назад поел, и рассмеялась:

– Ничего, отрастут. Хоть не тускло-каштановые, и на том спасибо.

Томас втайне считал, что красивее ничего быть не может. Прямые густые блестящие пряди, ниспадающие до плеч. Совсем как у Эллисон. И такие же золотые заколки.

– А кто-нибудь узнал, как Кримакову удалось меня отыскать? – поинтересовалась Бекка.

Все энергично принялись жевать, но Бекка почти ощутимо чувствовала, что весь интеллект этих людей, мощные мозговые импульсы направлены на решение непростого вопроса.

Отец сделал глоток минеральной воды и поставил бутылку на японскую подставку.

– Нет, – признался он, – хотя я немало над этим раздумывал. Ты теперь на виду, Бекка, хотя бы по характеру твоей работы. Помню несколько статей о тебе. Может, Кримаков их прочел, и его внимание сразу привлекла фамилия. Должно быть, он начал проверять, узнал о твоей матери и ее поездках в Вашингтон. Он из тех, кто идет к своей цели не сворачивая.

– Наверное, так и было, – поддакнула Шерлок. – Другого объяснения я просто не вижу.

Разговаривая, Шерлок все время поглядывала на сына. Бекка вспомнила рассказ Адама о том, как Шерлок завела обезумевшего маньяка в лабиринт. Ей трудно было представить такое, пока она своими глазами не увидела, как Шерлок образумила Тайлера одним ударом в челюсть.

– А по-моему, не важно, как именно он установил, кто такая Бекка, – отмахнулся Адам. – Беда в том, что его предположения оказались верны.

– Раньше Кримаков отличался прямолинейностью, – вспомнил Томас. – Ни за что не стал бы играть в такие странные игры, психопат. Но люди меняются, и теперь он по-настоящему опасен.

Хэтч поднялся:

– Пойду посмотрю, как там наша охрана. В последний раз, когда я выходил, они так увлеклись пиццей, что ничего вокруг не видели.

Его коробка из-под пиццы опустела – ни единой крошки.