Кэтрин Коултер - Грехи отцов

– Нет, – вздохнул Томас, покачивая головой. – По-моему, у него иные мотивы. Видите ли, Гейлан, он вытащил в Риптайд нас обоих. Ведь наверняка знал, что я не позволю Бекке поехать туда одной. Кримаков уже доказал, что умеет стрелять, и вполне мог бы попасть в меня с любого расстояния. Но он, похоже, не торопится. После похищения Сэма он выстрелил в Бекку дротиком исключительно для того, чтобы переслать записку. Нет, Гейлан, он ранил собаку, чтобы облить меня презрением, еще раз подчеркнуть, что попросту не захотел убивать меня и Бекку в Риптайде. Старается показать, что он сделает это когда и где пожелает, что он режиссер этого спектакля. Забавляется игрой в кошки-мышки, снова и снова доказывает, что кот – он. И черт меня побери, если это не так! Адам прав: все это время мы вынуждены только обороняться. Нападает он.

– Учитывая, что Кримаков действительно передвигается с необычайной легкостью и быстротой, один из моих людей предположил, что у него где-то спрятан личный самолет. Что вы думаете по этому поводу? – осведомился Гейлан.

– Кто знает? Небу известно, что на коммерческие авиалинии особой надежды нет.

– У нас по-прежнему не двигается с места расследование нью-йоркской бойни, – пожаловался Гейлан. – Так и не определили, что за костюм он нацепил, чтобы подобраться к охранникам. На видеозаписи – беременные женщины, старики, дети, и почти всех мы опросили, но свидетелей не нашлось. Проклятие, четверо прекрасных агентов мертвы, а маньяк гуляет на свободе!

– Я уже думал над этим, – заметил Томас, – и пришел к выводу, что Кримаков старается захватить нас с Беккой вдвоем, издеваться, пытать, чтобы каждый видел, как мучится другой, растянуть нашу смерть на долгие часы. И все же он отправился в больницу и устроил там кровавую бойню. А если он заранее знал о ловушке и разыграл целый спектакль, давая понять, что проник в наши планы и смеется над нами?

– По-вашему, он коварнее и хитрее самого дьявола! – усмехнулся Гейлан, но тут же добавил:

– Во всяком случае, куда подлее.

– Я бы сказал, он просто безумец, – поправил Томас. – Но отнюдь не глуп. Каковы бы ни были его мотивы, люди погибли, и это вполне вписывается в общую картину: запугать, сотворить любую пакость и посмеяться над жертвами.

Гейлан кивнул, рассеянно посмотрел на книжные полки и, глотнув кофе, осторожно поставил чашку на блюдце.

– Есть еще одна причина, по которой я приехал, Томас. Дело в том, что президент больше не собирается молчать. Он вызвал меня, вышагивал по комнате минут десять и заявил, что все это безобразие пора прекращать, что пресса просто взбесилась в своих стараниях принизить все предлагаемые им реформы. Насколько я понял, речь идет об увеличении налогов. Но пресса, вместо того чтобы поддержать его, только и рассуждает о Джабберсе и его простреленной шее.

– Передайте президенту, что если он требует от меня выйти из укрытия и бросить вызов Кримакову, я готов.

– Нет. Ни за что! – подчеркнул Гейлан. – Я не позволю. Кримаков в два счета расправится с вами. Поймите, Томас, он блестящий стратег, поразительно меткий стрелок и само воплощение зла. – Томас хотел что-то сказать, но Гейлан его перебил:

– Нет, дайте мне закончить. Я лишь хотел сказать, что нам необходимо разработать план. Заставить негодяя играть по нашим правилам.

– Можно подумать, мы не пытались, – усмехнулся Томас. – Лучшие умы работают над этим, и среди них немало ваших сотрудников.

Гейлан кивнул, поднял ручку со стола и принялся ритмично барабанить по колену.

– Знаю, знаю. Но пока ваше местонахождение останется в тайне. Я передам президенту, что вся эта история будет закончена через пару дней. Как, по-вашему, успеете?

– Конечно, почему бы нет? – Томас и понятия не имел, как исполнить обещание.

– Прекрасно. В таком случае мы продолжаем молчать, и никаких интервью. Как насчет инцидента с Кримаковым в Риптайде?

– Очевидно, репортеры не узнали о поездке Бекки. А Тайлер Макбрайд… ну, вы знаете, тот человек, сына которого похитил Кримаков… он будет молчать. Похоже, он влюблен в Бекку и поэтому готов на все. Но моя дочь, хоть и обожает малыша, посматривает совсем в другую сторону. – Томас немного помедлил, разглядывая письменный прибор из оникса, подаренный на Рождество Эллисон лет пять назад. – Это Адам, – признался он. – Ну, разве не здорово?

– Я слишком стар для таких штучек, – буркнул Гей-лан. – И запомните, Томас, Кримакову вас не найти. Не волнуйтесь, я сам поговорю с президентом. Скажем ему, нам надо сорок восемь часов, а если потребуется, продлим срок. Согласны?

– Но Кримакову необходимо найти меня, – напомнил Томас. – Дело не в политических амбициях президента. Что, если царство террора рухнет, как только Кримаков узнает, где я? Может, стоит ему сообщить?

– Мы подумаем над этим, но не сейчас. Через двое суток. Иисусе, вдруг ему взбредет в голову снять выстрелом с головы мэра парик?!

Гейлан встал, положил ручку на стол, пожал руку Томасу и вышел во двор. Уже стемнело. Трое агентов в темных костюмах мгновенно окружили его и проводили до машины. Томас долго смотрел вслед старому другу. Всегда неприметен, настоящий мистер Инкогнито. Таким когда-то был и он сам. Прожил в тени настолько долго, что всегда удивлялся, как вообще кто-то умудряется разглядеть его. Сам себе он казался призраком.

Томас усмехнулся и приказал себе думать о другом. Сейчас не время философствовать. Хорошо, что приезжал Гейлан, надежный, верный товарищ. Держался, как скала, пока президент ныл, что потерял интерес прессы и больше не находится в центре внимания. Сорок восемь часов – таков уговор. Не так много времени, хотя, если посмотреть с другой стороны, – целая вечность. Все зависит от Кримакова.

Утром прибыли Шерлок и Диллон с папками, лопавшимися от документов, компьютером и Шоном, восседавшим на плече отца с зажатым в пухлых пальчиках крекером из муки грубого помола и сонно взиравшим на окружающих.

Шерлок вымученно улыбнулась собравшимся в гостиной.

– Мне очень жаль, господа, но наши почерковеды пришли к совершенно неожиданным выводам.

– Выкладывай, Шерлок, – попросил Адам, медленно поднимаясь.

– Мы надеялись узнать, действительно ли мозг Кримакова постепенно разрушается, нормален он или балансирует на грани безумия. Имея такие данные, мы могли бы лучше разобраться в его поведении, предсказать дальнейшие поступки. Но теперь это невозможно. Те два образца, что дала нам Бекка, не принадлежат Кримакову.

Томас дернулся, как от пощечины.

– Но это невозможно, – выдохнул он. – Я видел их только мельком, но мне показалось, что они написаны одним человеком. Вы уверены, Шерлок? Абсолютно?

– О да, к сожалению. Мы имеем дело с другим человеком, состояние психики которого вызывает опасения.