Дьюи Вард - Замок в лунном свете

— Похоже, моя болезнь ее сильно расстроила.

Оба рассмеялись. В трубке раздался серьезный голос доктора Питерса, и Дэйв коротко поведал про свои злоключения: поднимал дверь сарая, соскочившую с петель, и повредил при этом, сухожилие. Доктор внимательно выслушал, подышал в трубку и попросил заехать где-нибудь через полчаса. Что ж, это вполне устраивало Дэвида.

Между тем Бенни Потерфильд изучил список, поданный Дэйвом, и выложил вещи на прилавок.

— Заколки для волос? — удивился он. — Зачем они миссис Томас?

— Не для нее, Бенни. Для внучки.

У Бенни заблестели глаза.

— Ага, Морин приехала! Не ожидал, что ее так быстро выпустят. По моим подсчетам ей еще жить и жить в психушке. Ну, и как она тебе?

— Вполне нормальная, — Дэйв постарался скрыть свое раздражение.

— Немудрено. С первого взгляда нипочем не догадаешься, что у человека в голове творится. — Бенни завернул покупки.

— Запиши на счет миссис Томас, — сказал Дэйв и потер локоть. — Болит, черт возьми.

— Вижу-вижу. Беги-ка быстрей к доктору Питерсу.

Прижимая к боку локоть — предположительно поврежденный, Дэйв протянул свободную руку и перехватил сверток.

— Долго она не протянет в «Хогенциннене», — задумчиво проговорил Бенни. — После веселой жизни в Нью-Йорке здесь ей будет скучно со стариками. А уж развлекаться она всегда любила — ты понимаешь, о чем я… — он захихикал. — Просто цирк был, когда она в голом виде ходила купаться с Джонсонами, а ведь ей не было и пятнадцати…

Дэйв стиснул зубы:

— Ну, сейчас она выглядит очень даже пристойно. Только вот вид у нее усталый.

— Симпатичная девчонка. Наверное, сильно изменилась после болезни? — добавил Бенни почти сочувственно.

— Бог его знает. — Дейв пожал плечами. — Я только вчера ее увидел.

«Проклятый городишко, — подумал он, садясь за руль. — Все только и делают, что трогательно заботятся о твоем здоровье, а на деле — злобно шипят и ждут сенсаций, способных всколыхнуть их серую жизнь… Возвращение Морин Томас, похоже, стало для них прямо-таки манной небесной».

Больничная приемная была пуста. Слава Богу! Дверь кабинета открыл сам доктор Питерс:

— Проходите, мистер Эндрюс, садитесь.

Брайан Питерс выглядел моложе своих лет. Его непослушные волосы всегда казались взлохмаченными, а печальные темные глаза, смотревшие на пациентов сквозь толстые стекла очков, сразу же располагали к себе.

— Показывайте вашу руку.

— Честно сказать, я пришел по другому поводу, док, — Дэйв покачал головой. — Рука была предлогом, иначе сестры Фогельсон тут же все разболтали бы. Главная причина — Морин Томас.

Доктор Питерс сел за стол, взял трубку.

— Я слышал, вы вчера забрали ее из нью-йоркской клиники. Как она себя чувствует?

— Едва ли мое мнение можно считать компетентным. Наверное, ей не стоило так поспешно прерывать лечение.

— Почему вы так думаете? — доктор не спеша закурил, откинулся на спинку кресла.

— Морин считает, что бабушка не разрешит ей встретиться с вами.

— У нее есть для этого основания?

— Ну, она говорит, что хорошо знает свою бабушку. Действительно, миссис Томас привыкла, чтобы ее приказы выполнялись беспрекословно. Сегодня она запретила Морин ехать в Ньюбери.

— Была какая-то причина?

— Здоровье Морин… На самом-то деле миссис Томас не хочет лишних сплетен.

Доктор Питерс выпустил облачко дыма и задумался.

— Меня многие отговаривали начинать практику в маленьком городке, хотя, по моему мнению, для молодого врача это как раз то, что нужно. Правда, иногда все поворачивается вовсе не так, как хочется — я пока плохо знаю Ньюбери и семейство Томас… Морин не говорила вам, что мечтает стать писательницей?

— Нет. Почему вы решили?

— Так получилось, что теперь и она — моя пациентка. — Доктор Питерс улыбнулся. — История болезни Морин Томас лежит в ящике моего стола. Вместе с рукописью, которую мне переслали из Нью-Йорка, и пояснениями — убористым почерком на двухстах страницах. По специальности я терапевт, а теперь мне придется стать и психиатром: причем, заниматься своими новыми обязанностями тайно. Не слишком ли многого вы от меня требуете?

— Вас больше привлекает возможность остаться в стороне?

— Я этого не говорил. Однако лишь после подробного, спокойного разговора с Морин я буду способен понять, смогу ли чем-либо ей помочь. Может быть, вам следует объяснить, чего вы от меня ждете?

— Морин нужна помощь. — Дэйв нервно зашагал взад-вперед по комнате. — Если вы согласны, док… — он остановился. — Да, почему бы вам не встретиться с Морин у меня? К моему сараю не забредает ни одна живая душа. Хотя… могут заметить вашу машину.

— Я буду не на машине, — сказал доктор Питерс. — Иногда вечерами я выбираюсь на рыбалку. Об этом знает весь Ньюбери. Машину я оставляю у водопада и дальше с удочками иду пешком вдоль берега. Оттуда можно незаметно пройти и к вашей хижине.

— Отлично. Какое время вам удобно?

— Где-нибудь между шестью и семью вечера.

Дэйв кивнул. Доктор Питерс разжег потухшую трубку.

— А теперь — ваше алиби, — произнес он с заговорщицкой усмешкой.

Дэйв улыбнулся, закатывая рукав. Натянутость в разговоре наконец исчезла. Доктор Питерс деловито наложил повязку. Прощаясь, они ощущали себя подростками, связанными таинственной клятвой.

— Будьте осторожны, — предупредил врач. — Если миссис Томас узнает, вы лишитесь места.

Дэйв пожал плечами:

— Ничего страшного. Найду другую работу. Хуже будет, если она проведает о вас. Вы не боитесь?

— Немного, если честно, — голос доктора Питерса был серьезен. — Но когда больной просит о помощи…

Он подошел к двери, повернул ручку и быстро добавил, увидев в приемной пациентов:

— Ни в коем случае не снимайте повязку до следующего осмотра, мистер Эндрюс. Если боль возобновится, приходите немедленно.

— Обязательно. Благодарю, доктор, до свидания!

Как прекрасно было скакать верхом, снова, после такого долгого перерыва! Я держалась в седле так же уверенно, как когда-то в детстве. Запах лошадей действовал успокаивающе, а необходимость время от времени отдавать ей приказы удесятеряла мои силы.

Барон бежал рядом и лаял. Было уже далеко за полдень, солнце сдвинулось к горизонту. Стало прохладно, деревья шуршали листвой на влажном мартовском ветру.

Я взглянула на часы, одолженные мне Эндрюсом: он не хотел, чтобы я опоздала на встречу с доктором Питерсом. Без двух минут семь.

Перед старым сараем я остановилась и едва узнала его — так он преобразился благодаря стараниям Дэйва. Я огляделась. Поблизости никого, дверь закрыта. Я спрыгнула с седла. Все мышцы болели от непривычной нагрузки, слабость была такая, что я боялась упасть. Но все быстро прошло, я привязала лошадь к изгороди и вошла в дом.