Вирджиния Браун - Изумрудные ночи

— Я не приглашала вас присесть, — холодно заявила Бетани, но Трейс лишь пожал плечами.

— Не знал, что вы с Бентуортом так близки, — продолжил он, словно не слыша ее слов. — У вас это недавно или вы уже встречались раньше?

— Мистер Тейлор, это совершенно не ваше дело, но Спенсер Бентуорт давно сотрудничает с моим отцом, и вам это прекрасно известно!

— Что вы говорите! — притворно удивился Трейс, не обращая внимания на сердитый блеск ее глаз.

— Да, именно так.

— Как мило.

— Как грубо!

— Послушайте. — Трейс приблизился к Бетани, чтобы иметь возможность говорить не слишком громко. — Дело в том, что мне необходимо знать, что именно происходит, раз уж я во всем этом участвую. Это даст нам возможность избежать неприятностей в будущем.

— Совершенно не понимаю, о чем вы говорите! — Его темные глаза превратились в подозрительные щелочки.

— Не понимаете? А мне кажется, что это не так. — Сердце Бетани бешено заколотилось, в горле пересохло. О каких неприятностях он говорит? Что у него на уме?

— Знаете, — произнес Трейс, — мне интересно, как далеко способен зайти Бентуорт.

— В чем? — спросила Бетани, и голос ее задрожал. Тейлор взял ее руку в свою широкую ладонь, игнорируя попытки Бетани высвободиться, и принялся нежно поглаживать ее пальцы.

— Мистер Тейлор, немедленно прекратите это! — прошипела Бетани, но он лишь рассмеялся. — Если вы пытаетесь соперничать с мистером Бентуортом, то делаете это крайне неловко!

— Я соперничаю с Бентуортом? — Трейс покачал головой. — Не знаю, воспринимать это как шутку или как оскорбление. Я просто хочу под надетыми вами доспехами разглядеть женщину.

Бетани едва не задохнулась от возмущения, но Трейс уже отпустил ее руку и поднялся из-за столика.

— Возвращается ваш кавалер, так что я удаляюсь. — Он наклонился и прошептал ей на ухо: — Держите свое сердце в узде, мисс Брейсфилд.

Последняя фраза Трейса насторожила Бетани. Держать сердце в узде? Что он хотел этим сказать? Неужели он подумал, что она и Бентуорт… О, это настолько невероятно, что об этом не стоит и думать!

Но семена сомнения, посеянные Трейсом в душе Бетани, дали быстрые всходы. Теперь она искала скрытый смысл в каждом слове, сказанном ей Бентуортом. Если она и раньше сомневалась в искренности этого человека, то теперь, после намеков Тейлора, эти сомнения быстро перерастали в уверенность.

Ночью она никак не могла заснуть. Ворочаясь с боку на бок, Бетани не могла понять, то ли это следствие трудного восхождения, то ли тревожных мыслей. В открытое окно доносились отзвуки веселья, что окончательно отгоняло сон.

Наконец она поднялась с кровати и вышла на балкон в надежде, что прохладный воздух успокоит ее. Опершись на витые металлические перила, Бетани устремила взгляд на улицу, которая была почти пуста; смех и музыка звучали на площади. Город выглядел весьма экзотично и представлял собой причудливую смесь старого и нового, впрочем, как и все другие города Перу, загадочной и противоречивой страны.

Спустя некоторое время Бетани почувствовала, что ее клонит в сон, и уже хотела было уйти, но раздавшийся где-то неподалеку звук привлек ее внимание. Она услышала знакомый голос, затем женский смех. Перегнувшись через перила, Бетани посмотрела на крыло здания гостиницы, расположенное под прямым углом к фасаду. Одно из окон было открыто, в комнате горел яркий свет. Она без труда рассмотрела обитателей и в ужасе отпрянула: это был Трейс Тейлор с какой-то темноволосой женщиной. Бетани понимала, что нельзя подсматривать, но не могла ничего с собой поделать: ее взгляд, словно магнитом, притягивало светящееся окно, а ноги не слушались и будто приросли к полу.

Она видела все происходящее так отчетливо, как если бы сама находилась в комнате Трейса. Женщина разделась, обнажив пышную грудь и широкие бедра. Ее большие темные глаза блестели, а рот широко улыбался. Она обняла Трейса за шею и прижалась к нему всем телом, а он громко рассмеялся и принялся расстегивать брюки.

Пальцы Бетани судорожно вцепились в перила, когда он легко поднял женщину на руки и стал осыпать поцелуями ее грудь и шею. Бетани прикусила нижнюю губу, чтобы не закричать. Она хотела отвернуться, но не смогла. Ей и в голову не приходило, что все происходит так примитивно. Правда, раньше она не задумывалась об этом, и отношения между мужчиной и женщиной были для нее большей загадкой, чем что-либо еще. Да и с кем она могла бы обсуждать такой деликатный вопрос? Горацио Брейсфилд, наверное, лишился бы чувств, если бы она вдруг вздумала спросить его об этом. Монашки, преподававшие в школе, вообще считали плотские утехи большим грехом. В результате росшей без матери Бетани оставалось полагаться только на собственное воображение, которое, как оказалось, не имело ничего общего с реальностью.

Тем временем Трейс уложил женщину на кровать и лег сверху. Партнерша обхватила его бедра ногами, ее голова запрокинулась, изо рта вырывались громкие стоны. Они оба двигались все быстрее и быстрее.

На глазах Бетани выступили слезы, и она зажмурилась, но продолжала слышать откровенно животные звуки, красноречиво свидетельствующие о происходящем. Когда все смолкло, она открыла глаза и увидела мускулистую спину Трейса, блестевшую от пота. Он все еще лежал на женщине. Сцена была настолько откровенна, что Бетани не смогла сдержать глухого рыдания. К ее ужасу, Трейс посмотрел через открытое окно прямо на нее. Неужели он услышал?

Бетани замерла на месте, но, увидев, как сузились его глаза, а рот исказился в усмешке, поняла, что он действительно заметил ее. Она опрометью бросилась в комнату, громко хлопнув балконной дверью.

Трейс был в ярости, правда, ему приходилось злиться больше на себя самого, чем на сложившиеся обстоятельства. Он слишком много выпил и не задумываясь привел в номер какую-то случайную женщину, даже имени которой он не знал. Ему и в голову не пришло, что Бетани может их увидеть. Теперь же он хотел как можно скорее избавиться от партнерши, хотя и понимал, что поступает по отношению к ней не очень-то хорошо. Она не была шлюхой, их просто потянуло друг к другу, и эта встреча не значила ровным счетом ничего для обоих. Это было временное решение проблемы одиночества, однако сейчас Трейс горько в этом раскаивался.

Теперь, когда Бетани увидела их, совокупляющихся, словно дикие животные, ему будет еще труднее приблизиться к ней. Трейс встал и надел брюки. Женщина томно смотрела на него из-под темных ресниц.

— Уже поздно, а мне завтра рано вставать.

— Ты не хочешь, чтобы я осталась? — удивилась она.

— Нет.

Женщина капризно оттопырила нижнюю губу, однако встала и начала медленно одеваться, поглядывая на Трейса. Перед тем как отпустить ее, он подарил ей долгий поцелуй и обещание увидеться снова, если он еще раз окажется в Уанкайо. Когда дверь за ней закрылась, Трейс тихо выругался.