Сюзанна Форстер - Лицо ангела

Ею овладело чувство беспокойства, пока она катила свою тележку прочь из отдела. Анджела бросила быстрый взгляд через плечо и задумалась, что же она искала и почему её желудок так взбудоражился.

— Дождь, дождь, — прошептала она.

Иногда девушке казалось, что её мир разлетится на кусочки без этих слов, хотя она бы не смогла так просто объяснить, как получилось, что они стали такими важными для неё… или хотя бы почему она выбрала именно эти слова. Всё, что Анджела знала, было то, что они возвращали ей немного веры в себя, а ведь большую часть жизни ее не было. Боже, даже больше, чем просто не было. Она была немногим более значимой, чем дрессированный тюлень.

Анджела бы скорее убила себя, чем снова перестала контролировать свою жизнь. Странный шипящий звук вырвался у неё сквозь зубы, а ладони крепко сжали ручку тележки. Она почувствовала, как нервы выжгли рваную линию вверх по руке, и сила этой реакции поразила девушку.

Анджела едва ли поняла, что за чувство испытывает, но была уверена, что это ярость.

— Мэм? Простите?

Она осознала, что люди вокруг пытались обойти её. Тележка какого-то мужчины лязгнула о тележку Анджелы, и где-то в магазине объявили о распродаже по сниженным ценам консервов из дроблёной кукурузы. Дроблёной кукурузы?

Она же не за этим пришла в магазин. Ей хотелось мороженого, разве не так? В каком проходе оно находилось? Магазин превратился в лабиринт ярких огней и коридоров.

Детский плач пробился сквозь её замешательство. Он обрушился на девушку откуда-то сзади, но она не смогла сдвинуть тележку. Та словно примерзла к полу. И Анджела тоже застыла.

В какой-то момент она потеряла нить происходящего, кроме этих огней, горящих в её поле зрения, и звука, свистящего у неё в ушах. Анджела не знала, сколько времени ей понадобилось, чтобы обернуться, и когда она всё же сделала это, то увидела маленькую девочку, держащуюся за своё лицо.

Красные пятна в том месте, где ребёнка ударили, невозможно было скрыть. Мужчина, который, вероятно, был отцом девочки, дёргал её за руку резкими рывками и очень суровым голосом что-то ей говорил. Слёзы ручьями струились вниз по лицу девочки. Малышка была больше унижена, чем обижена, но бешенство, которое нахлынуло на Анджелу и пронеслось по всему её телу, было неистовым.

Ей хотелось не просто убить этого мужчину, она мечтала разорвать его на кусочки голыми руками, оторвать оскорблявшие ребёнка части тела — его голову, его руки — и не оставить от него ничего, кроме окровавленного туловища. У нее было огромное желание калечить и наносить увечья.

Необходимость защитить ребёнка поглотила Анджелу целиком. «Нет, желание отомстить» — осознала она.

Ей хотелось отплатить монстру, который обижал её, всех их!

— Не могли бы вы передвинуть свою тележку? Мэм? Не могли бы вы… — Анджела подняла глаза и увидела мальчика-подростка, пытающегося привлечь её внимание. Она всё ещё стояла, словно приросла тому же самому месту. Она так и не сдвинулась. Не было ни плачущего ребёнка, ни разъярённого отца.

Ничего этого не происходило. Она всё выдумала, даже пугающую потребность калечить и уничтожать.

— С вами всё в порядке?

Это снова был мальчик, но Анджела не могла ему ответить.

Они возвращались. Её фантазии возвращались.

Анджелу всё ещё трясло, когда она закрывала дверь своей однокомнатной квартиры, и запирала её за собой. Она всё ещё не обставила основное пространство помещения чем-либо ещё, кроме самого необходимого, но, учитывая то, что квартира была самой обыкновенной, Анджела радовалась тому, что живёт в ней. Здесь было безопаснее, хотя это тоже была иллюзия, и она понимала это.

Не существовало ни одного безопасного места, когда внутри неё просыпалась опасность.

Чёрный льняной жакет, который был на девушке, не давал достаточно тепла, но Анджела не стала его снимать, а пересекла комнату и подошла к отгороженной столовой из клёна, которая являлась её рабочим местом. Этот уголок, а также стулья вокруг постоянно были завалены книгами и документами по научно-исследовательской деятельности. Стол, находившийся здесь, был её убежищем. Это было место, где девушка могла с удовольствием забыться, искала ли она что-либо в книге или бродила по сети на компьютере, который никогда не выключала.

Первым делом Анджела удобно уселась, уверенная в том, что, как только она снова примется за работу, всё будет хорошо.

Даже экранная заставка помогла. Девушка создала её из фотографии в рамочке, которая привлекла её внимание в универмаге. Ей сразу же приглянулось оформление в виде сердца из серебристых цветов, и она схватила рамочку, несмотря на то, что ей нечего было вставить внутрь.

Картинка была одной из тех семейных сцен на пляже, где мужчина и женщина шумно веселятся вместе с чёрным лабрадором, шерсть которого блестит на солнце.

На самом деле ничего особенного, но эта заставка всегда была там, когда Анджеле было необходимо отвлечься. «Его собака», — решила она. — «Его пляжный домик. Её любовь к жизни».

Анджела также заключила, что, возможно, они только что познакомились, в эти выходные. Что-то в той манере, с которой женщина бежала по песку, босиком и смеялась, пока мужчина ловил её сзади, заставляло Анджелу думать, что они стали любовниками совсем недавно. Собака сломя голову неслась к мужчине с крепко зажатым в пасти мячиком.

Его собака, она была уверена в этом.

Она проводила в мечтах больше часов, чем задумывалась об этом, представляя каждый новый шаг в развитии отношений этой пары. По меньшей мере, один раз они страшно поругались и разошлись, но бедной собаке, оказавшейся в замешательстве, было хуже всего, ведь она не знала, к кому теперь идти.

Анджела охраняла свою семью из экранной заставки, каждый шаг их пути, ангел-хранитель, решивший, что пара обязательно будет счастлива, даже если они сами этого не знали. Но, несмотря на всё своё участие, девушке никогда не удавалось увидеть себя на картинке на своём мониторе. Для большинства людей это, должно быть, казалось совершенно обычным делом — любить, ссориться и снова любить. Но для Анджелы это было чем-то, что рассматривают с расстояния, но слишком невероятное, чтобы этого ожидать. Обычная жизнь — это то, как живут другие люди.

Вам письмо.

Внимание Анджелы привлекла мигающая иконка на экране компьютера. Наряду с обычным спамом пришла ещё одна плохая шутка от Сэмми. Он присылал ей всякого рода старые шутки, пытаясь рассмешить девушку. Может быть, она была слишком серьёзной, но именно Сэмми заставил Анджелу поволноваться в последнее время.

Его одержимость «Ангельским личиком» начинала тревожить её. Сэмми говорил о программе, словно та была реальным человеком, и делал он это столь убедительно, что Анджела обнаружила, что тоже поддалась его фантазии. Только юноша, кажется, наслаждался этим. Мысль о попытке управлять и предвосхищать действия серийного убийцы была тревожной перспективой для Анджелы, и девушку сильно беспокоило то, что Сэмми, видимо, преуспел в своих стараниях.